Больше, чем человек

Александр рассчитывал, что груз витаминов и аминокислот позволит ему гарантированно получить топливо на Церере, но всякий раз, когда он думал об этом месте, в мысли закрадывалась тревога. База «Остия» была самоуправляемым объектом в юрисдикции Комитета по внешним территориям, а её непосредственную деятельность контролировала Организация космических исследований и безопасности. В условиях наступившего хаоса статус Цереры стал ещё менее очевиден, а произойти на самой «Остии» могло всякое. Прилететь прямо в лапы бунтовщиков или носителей скверны было бы чудовищно неприятно, только вот альтернатив – не было. Они с Матьяшем попортили друг другу немало нервов, прежде чем пришли к такому решению.

Чтобы добраться до Сатурна в приемлемые сроки, оба «Дверга» нуждались в промежуточной заправке. Новейшие военные корабли, оснащённые едва ли не эзотерическими устройствами, что ломали представления о привычной физике, могли попасть туда за какой-то месяц, но военные корабли были где-то далеко и решали свои собственные задачи, если вообще уцелели. Проблема «Двергов» состояла в том, что этот проект, каким бы удачным ни был, для штатных рейсов во внешнюю систему никогда не предназначался – но других свободных кораблей у Северного союза в наличии не имелось.

По крайней мере, «Остия» до сих пор посылала стандартные опознавательные сигналы: в работе маяка не наблюдалось никаких изменений. Была надежда и на острый шип военной базы, который вонзался в тело карликовой планеты поблизости от главного поселения.

– Надежды питают невежественный разум, – проговорил Алекс, отворачиваясь от экрана. Взгляд упёрся в соседнюю пилотажную капсулу – большая красная цифра «3» на матово-сером пластике заставила его нахмуриться и вновь опустить глаза. Амалина…

Он так и не решился занять пост номер один – тот самый, где полагалось дежурить Коневу. По всем правилам мастер-оператор корабля должен был располагаться именно там, но перспектива присвоить чужое место казалась отвратительной и порочной. Вместо этого Александр перенастроил приоритет и функционал рабочих станций, так что его «четвёрка» превратилась в главный терминал управления – технически все станции прекрасно заменяли одна другую.

– Надежда есть первый шаг на пути к разочарованию, – неожиданно отозвался Корвус глубоким звенящим голосом. – Не позволяй себе поступиться знанием и методом ради иллюзий и слепой веры.

– Большое спасибо за наставление, – немного опешив, ответил Алекс. Прежде подобных инициатив за Корвусом не водилось, хотя высказывание было полностью в его духе. Джинн промолчал – или истратил свой запас красноречия, или решил, что уже сказал оператору всё, что нужно.

***

Бам!

Возможность встать на ноги после бесконечных дней свободного падения – искушение не из тех, с которыми легко справиться. Стоять было приятно, но попытка пройтись закончилась ожидаемо: энергичным прыжком к временному потолку отсека.

Отсек был маленьким.

Очень маленьким.

В пищеблоке могли поместиться четверо, а система вытяжки позволяла ликвидировать последствия даже самой неаккуратной трапезы – но для полётов головой вперёд пищеблок предназначен не был. Алекс потёр макушку, прицепился к шершавому страховочному ремню и заказал пару блюд через корабельный каталог. «Галар» снова запустил двигатели, так что на борту появилось кое-какое подобие гравитации – достаточное, чтобы человек мог принять вертикальное положение и отличить верх от низа, но слишком слабое, чтобы перемещаться традиционным образом.

Пищевой принтер щёлкнул и в раздаточном гнезде появились два тюбика: один с куриным паштетом, второй – с острыми баклажанами.

– …состоялось чрезвычайное заседание Мирового совета Организации единого человечества. В ходе рассмотрения вопроса о передаче Единому правительству особых полномочий проявлено единство всех ведущих идейных сил Земли, что свидетельствует о непоколебимой решимости…

– Следующий пакет.

– …достигнуто соглашение об участии Экуменических войск в ликвидации античеловеческого мятежа на территориях Евразии и Северной Америки. Единые вооружённые силы продолжают операцию по возвращению контроля над лунными базами. Точечным ударам подвергаются окрестности захваченных мятежниками «Серебряного холма», «Девяти сосен» и «Гелиополиса»…

– Лунные базы падают со стола, – вздохнул Александр. – Если их бомбят, то ни о каком спасении гражданского персонала речь не идёт. Уже и капитальные вложения не берегут.

Он просмотрел список информационных пакетов, полученных через спутники-серверы астронета: новости от ведущих центров влияния, прогнозы солнечной активности, вездесущая пропаганда, давно уже слившаяся с рекламой – и выбрал файл, озаглавленный «Союз информирует». Перед глазами побежали строчки, озвученные по приложенному к файлу шаблону голоса:

– Информационная служба Северного союза сообщает, что мятеж иниматов, объединённых организацией «Эталон», рассматривается как акт предательства и агрессии по отношению к Союзу и человечеству. Союз не допускает вмешательства инодоктринальных войск в зонах своей ответственности и обязуется ликвидировать любое присутствие иниматов в этих зонах собственными силами и в кратчайшие сроки. Союз подчёркивает, что поддержку античеловеческой организации «Эталон» оказали независимые коммерческие конгломераты «Логирис» и «Киссингрэм Аэтэрнум». Оправданиям данных конгломератов отказано в доверии, любая их деятельность в пределах зон ответственности Союза объявляется преступной и враждебной. Мы желаем силы духа, стойкости и успеха всем, кто идёт вперёд, исполняя праведный долг!

Последняя строчка предназначалась ему. Не ему одному, конечно – но там, на далёкой теперь Земле, помнили и о маленьком «Галаре», и о его крохотном экипаже. Быть может, там и не знали об обстоятельствах гибели почти всей команды, зато точно знали, что кто-то по-прежнему на борту и продолжает исполнять возложенный на него долг перед Союзом и человечеством.

Ответить было нельзя.

«Оно и к лучшему – нечего им знать, что задание продолжает выполнять некто Александр Воронин единолично. Координаторы с ума сойдут от ужаса и тоски.»

Он высосал тюбики, сунул их в бокс переработки и вернулся в командный отсек, аккуратно ступая по дорожке с адгезивным покрытием. Голопроектор в центре помещения сформировал обзорную сферу, на которой ярко светилась паутина траекторий и условных обозначений: «Галар» приближался к Церере и теперь уравнивал орбитальные параметры, чтобы совершить посадку на базе «Остия». Повторить такой трюк с более массивным небесным телом было бы невозможно, однако ускорение свободного падения на карликовой планете позволяло даже сравнительно крупным кораблям стыковаться со станцией, расположенной на поверхности. Александр находил это обстоятельство весьма удачным, поскольку высадка на базу обещала некоторый отдых от вынужденной тесноты корабля.