Больше, чем друзья

Если честно, я до последнего сомневался, что Машка прилетит. Она вчера навеселе была, когда пообещала. Беззаботно щебетала в трубку, как круто отпраздновала бёздник с подружками и парнем. Она теперь в ночных клубах тусуется, алкогольные коктейли пьет. Взрослая совсем, парень у нее какой-то…

Присев на кровать, открываю ее страничку и пересматриваю последние фотки: в косухе на байке где-то по трассе, в короткой юбочке с тетрадками под мышкой, в гидрокостюме в обнимку с дельфином… Классная она, красивая. И живет насыщенно, интересно. Счастлива в своей Австралии, на всех фотках улыбка от уха до уха. Ямочки на щечках остались, а вот взгляд повзрослел. На вчерашнем фото в красном платье в глазах ух какой огонь! Обжечься можно.

Маруська… Кобра моя языкатая. Увижу ее совсем скоро. Фу-ух. Отбиваю пальцами чечетку по матрасу. Нехило так волнуюсь.

— Обед из рестика привезли! Мне нужно спуститься, — сообщает Лина, голышом перебегая из ванной комнаты в гардеробную.

Одеваться не спешит. Водит пальцами по одежде, делает вид, что выбирает, самапоглядывает на меня искоса.

— Иди, я тебя не держу, — театрально развожу руками.

— Ну да, ты же кончил. Другим не надо, — поджимает губы.

Быстро натянув на мокрое тело сарафан, подходит к зеркалу и поправляет волосы. Обижается. Ждала, что я присоединюсь к ней в душе и удовлетворю. Сорян, детка, мысли у меня совсем о другом. Точнее, о другой.

— Не дуйся, Лин. Это был подарок, за него мерси. Ночью продолжим.

— Это если у меня силы останутся, — кокетничает. — Ты же помнишь, что вечером мы едем в супер-пупер-модный клуб на пляже? Там волшебный вид на закат и лучшие коктейли на острове. Мы с девочками хотим оторваться!

— Отрывайтесь, я не против, — растягиваю губы. — Скажи, у тебя ведь получилось арендовать тот небольшой джип, что я просил?

— Да, его скоро должны пригнать. Ты хочешь ехать на нем? А как же планы набухаться на тридцатник?

— Мне нужно вечером сгонять в аэропорт встретить кое-кого. К нам еще одна девочка прилетает, тоже будет здесь жить.

Пока Лина хлопает глазами, переваривая новость, я достаю из неразобранного чемодана чистые трусы и вальяжно направляюсь в ванную.

— В смысле здесь? Прямо с нами? — звучит за спиной.

Велик соблазн постебаться и ляпнуть что-то вроде «ну да, кровать-то большая — поместимся», но я сдерживаюсь. Лина может рассказать об этой шутке Маше, и та решит, что я до сих пор «озабоченный на всю голову придурок». Кажется, так она называла меня в наше последнее лето. Я смеялся, но было неприятно. Для Махи я всегда хотел быть идеальным.

— Она будет жить на вилле и отдыхать в нашей компании, — оборачиваюсь и говорю тоном, не терпящим возражений и дополнительных вопросов. — Насколько я понял, спальня рядом с нашей свободна?

— Да, но… — Лина нервно переминается, — она вообще кто?

— Сестра моего лучшего друга. Криптомиллионер Макс Дор из Австралии, я тебе о нем рассказывал.

Рассказывал я вскользь и немного и о том, что мы с Максом давно не общаемся, не упоминал — еще тешу себя надеждой, что это временно.

— Она будет одна? — уточняет Лина, все еще часто моргая. — Там кровать небольшая. Я полагала, эта спальня для Кирилла. Ты говорил, он может позже прилететь.

Кирилл Радунков — мой партнер в ресторанном бизнесе. Он сын большого столичного чиновника и нужен мне, чтобы закрывать различные бюрократические вопросы. Мы не дружим близко, но на день рождения я его позвал. И он подтвердил, что будет, но на прошлой неделе неожиданно свинтил в Европу.

— Не волнуйся, детка. Если Кирилл прилетит, он остановится в отеле. Жить, как мы, коммуной, он не захочет. Ему такое по статусу не положено, — поясняю снисходительно. — Подготовь для Маши комнату, окей?

Я уже в ванной и собираюсь закрыть дверь, но слышу за спиной тихое и острожное:

— Маша, значит? У тебя с ней что-то было?

Застываю на пару секунд.

У меня с Машей много чего было. Я ей памперсы в детстве менял, из садика забирал, потом от районных хулиганов защищал и бил по рукам, когда поймал с сигаретой. Я был на похоронах ее отца, мы вместе хоронили ее маму. Она рыдала на мой груди… Я мог бы сказать, что Машка мне как сестра, попытаться успокоить этим Лину… но не люблю врать, в первую очередь себе. Может, я и озабоченный, но не конченный. Ни за что не стал бы совать язык в рот сестре, на сестру у меня бы не встал.

— Последний раз мы виделись, когда ей было шестнадцать. Мы друзья, Лин, не дергайся. Займись лучше делами, — бросаю через плечо.

Включаю воду, встаю под приятные прохладные струи.

— Конечно. Как скажешь. Я все сделаю, — кивает, но не уходит.

Голос звучит глухо, спина неестественно ровная. Она очень недовольна тем, что я позвал Машу без предупреждения, но высказать мне боится. Сдерживается, прячет эмоции, складывает их отдельно. Бесит этим. Я в людях уважаю прямоту, не терплю вот таких — с двойным дном, не доверю им.

— Можно мне поехать с тобой в аэропорт?

Это все что, что она говорит.

— Нет.

Делаю воду холоднее и отворачиваюсь.

Глава 4

Маша

На дне рождения у Кости Баринова я не была ни разу. Он всегда считал меня маленькой и не приглашал. Свои двадцать пять Костя отмечал с размахом. Снял огромный дом с бассейном, заказал диджея и позвал на вечеринку кучу народа. Но не меня.

Накануне мы с ним ездили на пляж, он подарил мне подвеску… Я напридумывала себе лишнего и раскатала губу. Помню, как смотрела многочисленные пьяные сториз его друзей и глотала слезы обиды. Мечтала, чтобы он позвонил и сказал приезжать.

Спустя пять лет моя мечта сбылась.

Костя пригласил, и во мне включилась та самая Маха. Я перелетела целый континент и часть Индийского океана, чтобы оказаться рядом с ним в этот день.

Зачем я это сделала — пока не знаю. Он отдыхает на Бали с девушкой и новыми друзьями. Каким боком здесь я — непонятно.

Выйдя из здания аэропорта, растеряно оглядываюсь по сторонам. В голове мутно, шея затекла, тело ноет. Весь полет я продрыхла, скрючившись в неудобной позе. В аптеке меня неправильно поняли и вместо успокоительного дали снотворное. И почему я не глянула вкладыш перед тем как выпить таблетки?

В моих руках стаканчик с кофе. Купила, чтобы взбодриться, но пить его невозможно. Вместо обычного капучино бариста сделал мне приторно сладкий и холодный латте. Сегодня явно не мой день.

После прохладного сиднейского воздух на Бали кажется почти горячим, а еще ярким и цветным. В нем будто акварельные краски распылили. Солнце уже низко, небо играет теплыми оттенками. Глянув вверх, я щурюсь. Принюхиваюсь. Запахи повсюду незнакомые.