Больше, чем физрук

– Не думаю, – сказал Соломон. – Если Архитектор провел в мирах Системы слишком много времени, его генетический код мог быть подвержен спровоцированным прокачкой мутациям. А пароль он мог позабыть. Тут все должно быть максимально просто. Ищи какую-нибудь кнопку или рычаг.

– С рычагами тут негусто.

– Возможно, там сенсор. Обследуй стену, – посоветовал Соломон. – А лучше, помоги мне подняться, и мы посмотрим вместе.

Я было протянул ему руку, потом сообразил, что он своими сломанными ковырялками за нее ухватиться все равно не сможет, и приготовился хватать его под мышки, параллельно размышляя, не приведет ли это к каким-нибудь фатальным последствиям для его внутреповрежденного организма, но тут реальность в очередной раз вмешалась в мои планы, и, вместо того, чтобы поднимать его на ноги, я уселся на пол рядом с ним.

В зал вошли эльфы.

Их было четверо, и это означало, что Виталик до сих пор вне игры. К моему великому сожалению, они были не голыми, но и не то, чтобы в доспехах. На всех четверых болтались какие-то бесформенные хламиды нежно салатового цвета.

Зато без оружия они не остались. У двоих были кривенькие луки, один был вооружен длинными и ржавыми кинжалами, а четвертый, видимо, маг, размахивал своим посохом, как дубиной. А у низкоуровневой палки даже нехилого набалдашника не было.

Система опровергла мою теорию об индивидуальном подходе для каждой новой группы соискателей и не выставила против эльфов какой-нибудь аналог Отца или Валлентайна. А может быть, босс перезагружается только тогда, когда в подземелье никого нет. Как бы там ни было, эльфам пришлось иметь дело с тем же парнем, и счастья им это не принесло.

Азиат вышел из комы, встрепенулся и начал свою вступительную речь о том, кто там чего достоин или недостоин, но ребята из Дома Красных Ветвей проявили себя крайне неблагодарными слушателями.

Пропели… хм… прохрипели две тетивы, и стрелы сорвались в полет. Азиат увернулся от одной из них, а вторую перехватил в воздухе и швырнул обратно, придав ей едва ли не большее ускорение, нежели оно было изначально. Стрела вернулась к лучнику и пробила его насквозь.

Кинжальщик уже преодолел половину разделяющего их расстояния, как азиат смазанной молнией бросился ему навстречу. Они сошлись, и почти сразу же эльф упал, и один из его собственных кинжалов торчал у него в животе, а другой – в груди.

– И ты одолел вот это? – задумчиво поинтересовался у меня Соломон. – Как?

– До сих пор себя об этом спрашиваю, – сказал я.

Сообразив, что психологическая атака в ночных рубашках успеха не возымела, оставшаяся парочка решила отступить. Лучник прикрывал мага, а тот, вцепившись обеими руками в свою палку, пытался сотворить хоть какое-нибудь волшебство, видимо, по памяти.

Но фиг-то там.

Еще Кэл в далеком данже просветил нас, что магии в природе не существует, и приходит она только с Системой, а если Система здесь и присутствовала, то лишь в гомеопатических дозах.

Азиат буквально смел лучника, сначала обрушив на него град ударов, а потом просто и без затей свернув шею. Ударом ноги он сломал волшебный посох последнего эльфа, и волшебник бросился бежать.

Но выйти из этой схватки можно было либо победителем, либо вперед ногами. Азиат в два прыжка настиг эльфа и ударил обеими ногами в спину. Волшебника впечатало в стену и он сполз на пол сломанной куклой. Но, видимо, он все еще оставался жив, потому что азиат приблизился к нему и одарил последним ударом ноги в голову.

Азиат окинул взглядом зал, и мне стало неуютно. А вдруг он второй раунд захочет начать, а я уже не в том настроении для матча-реванша.

Но на нас с Соломоном он внимания не обратил. Вместо этого вернулся к самому первому эльфу, пронзенному его же собственной стрелой и подающему слабые признаки жизни. Азиат свернул ему шею, после чего вернулся на свое место в центре зала, сложил руки на груди и замер.

– Четыре-ноль, – сказал я. – Если эльфы не остановятся, здешний босс лихо нас догонит.

– Думаю, что они остановятся, – сказал Соломон. – Тут же видно, что без шансов.

– А я слышал, эти ребята тренируются, как не в себя.

– Для рожденных в Системе в этом нет никакого смысла, – сказал Соломон. – Что бы ты ни делал, ты прокачиваешь только системные навыки, а здесь они не работают.

– Значит, ветеранов, заставших еще досистемные времена, здесь не было.

– Может, и были, – сказал Соломон. – Но все их естественные умения давно уже утратились...э… естественным образом, или, точнее, они заменили их системными умениями, сами того не заметив. Пойми, Чапай, тебе повезло, что ты в Системе недавно и твои прежние навыки еще не потеряны. Но со временем этот данж станет для тебя так же непроходим, как и для любого из нас.

– Надеюсь, второй раз сюда лезть мне уже не придется, – сказал я.

– Скучный ты человек, Чапай.

Подкол засчитан.

Я аккуратно помог Соломону подняться на ноги. Он охнул, его качало, но от моей дальнейшей помощи он все-таки отказался и отправился изучать образец наскальной живописи самостоятельно.

– Да, – подтвердил он, изучив надпись. – Я этого языка тоже не знаю.

Мы исследовали стену рядом с надписью, тщательно, вдумчиво, и надеясь, что следующая партия эльфов не будет слишком торопиться на расправу и не станет нас отвлекать. Мы водили руками по камню, мы гладили его и нажимали на все выступы. Не знаю, кому из нас повезло, но в какой-то момент камень дрогнул и разошелся, явив за собой очередной тускло освещенный коридор.

Самая унылая Нарния из всех, что я видел.

Новый коридор оказался не особо длинным, всего около двадцати метров, и заканчивался он вполне обычной дверью. Замков на двери не наблюдалось, ни кодовых, ни сканирующих, ни амбарных, так что я просто обхватил ладонью дверную ручку, повернул ее и потянул дверь на себя.

И ничего.

– Попробуй толкнуть, – сказал Соломон.

– Спасибо, кэп.

Я толкнул, и дверь открылась, и тогда мы впервые увидели мир Архитекторов, и он оказался совсем не таким, как мы ожидали.

В принципе, я затрудняюсь сказать, чего именно я ожидал.

Черную выжженную землю, багровое небо в тревожных сполохах, причудливые небоскребы, закрученные спиралью, потоки лавы, туман, дождь, города, умирающие в своих нечистотах, струящуюся по улицам кровь, переплетение труб и проводов и снующих вдоль них насекомоподобных роботов, автоматические системы ведения огня, направленные на меня с той стороны…

И ничего этого там не было.

Вместо этого за дверью царило лето. Яркое солнце, голубое небо, бескрайнее поле высокой травы. В подземелье пахнуло теплым воздухом с примесью характерных для степей ароматов.