Больше чем люди

– Умер? Лоун умер?

– Да. На прошлой неделе нас затопило, а потом он вышел в сильный ветер. Большое старое дерево подмыло наводнением. И оно упало прямо на него.

– Упало на него, - прошептала она.
– О, нет., это не правда.

– Нет, правда. Мы закопали его сегодня утром. Не могли больше держать его. Он начал во...

– Перестань!
– Она прикрыла лицо руками.

– В чем дело?

– Я сейчас приду в себя, - негромко ответила она. Встала и постояла перед камином, повернувшись ко мне спиной. Ожидая, когда она вернется, я снял один ботинок. Но она заговорила со мной со своего места.

– Ты маленький мальчик Лоуна?

– Да. Он велел мне прийти к вам.

– О, мое бедное дитя!
– Она подбежала ко мне, и я на секунду подумал, что она собирается схватить меня или что-нибудь такое, но она остановилась и немного сморщила нос.
– К...как тебя зовут?

– Джерри, - ответил я.

– Ну, Джерри, не хочешь ли пожить со мной в этом красивом большом доме? У тебя будет чистая одежда.., и все остальное.

– Ну, в том-то и дело. Лоун велел мне прийти к вам. Он сказал, что у вас столько денег, что вы не знаете, что с ними делать, и еще он сказал, что вы у него в долгу.

– В долгу?
– Это, казалось, ее встревожило. Я попытался объяснить.

– Ну, он говорил, что когда-то сделал для вас что-то, а вы сказали, что когда-нибудь отплатите ему, если сможете. Вот что.

– Что он об этом сказал?
– К ней вернулся трубный гусиный голос.

– Да ни черта не говорил!

– Пожалуйста, больше не пользуйся такими выражениями, - сказала она, закрыв глаза. Потом снова открыла и кивнула.
– Я ему обещала. Отныне можешь здесь жить. Если.., если хочешь.

– Мое желание к делу не относится. Так сказал Лоуп.

– Тебе здесь будет хорошо, - сказала она. И осмотрела меня снизу доверху.
– Я об этом позабочусь.

– Ладно. Привести остальных ребят?

– Остальных ребят? Детей?

– Да. Это не только для меня. Для нас всех. Она откинулась на стуле, достала глупый маленький платочек, промокнула губы, все это время глядя на меня.

– Теперь расскажи мне об этих.., о других детях.

– Ну, во-первых Джейни. Ей, как и мне, одиннадцать. Бонни и Бинни восемь, они близнецы. И Бэби. Бэби три года.

***

Я закричал. Стерн мгновенно оказался рядом с кушеткой, прижал ладони к моим щекам, удерживая голову. Голова у меня дергалась вперед и назад.

– Хороший мальчик, - сказал Стерн.
– Ты нашел. Ты еще не знаешь, что это, но знаешь где.

– Еще бы, - хрипло ответил я.
– Вода есть? Он налил мне воды из термоса. Она была такой холодной, что заныло во рту. Я снова лег и отдыхал, словно после подъема на гору. Потом сказал:

– Я больше такого не выдержу.

– Хочешь кончить на сегодня?

– А вы?

– Я буду продолжать, пока ты хочешь.

Я подумал.

– Хотелось бы продолжать, но не так тяжело. Пока.

– Если хочешь еще одну приблизительную аналогию, - ответил Стерн, психиатрия подобна карте дорог. Всегда существует множество путей, чтобы добраться с одного места на другое.

– Я лучше пойду кружным путем, - сказал я ему.
– По дороге восьмеркой. А не в грузовике через холм. У меня сцепление отказывает. Где же мне повернуть?

Он усмехнулся. Мне это понравилось.

– Поезжай по дороге из гравия.

– Я там уже был. На ней размыт мост.

– Ты здесь на всех дорогах был, - сказал он.
– Начни по другую сторону моста.

– Никогда об этом не думал. Мне казалось, что нужно пройти все заново, каждый дюйм.

– Может, так и придется, а может, нет. Но мост легче будет перейти, если побываешь в других местах. Этот мост может иметь значение, а может и не иметь, но ты не узнаешь, пока не побываешь повсюду.

– Пошли.
– Я снова был полон желания.

– Можно сделать предложение?

– Нет.

– Просто поговорим. Не углубляйся слишком в то, что говоришь. Первая часть - когда тебе восемь - ты ее по-настоящему пережил. Вторая - с этими детьми ты просто рассказывал о них. Третья - это посещение в одиннадцать - ты чувствовал. А сейчас снова просто рассказывай.

– Ладно.

Он подождал, потом негромко сказал:

– В библиотеке. Ты рассказал ей об остальных детях.

***

Я рассказал ей о.., и тогда она сказала.., и что-то произошло, и я закричал. Она успокаивала меня, а я бранил ее.

Но мы сейчас не говорим об этом. Мы идем.

В библиотеку. Кожа, столы, могу ли я договориться с мисс Кью, как велел Лоун.

А Лоун сказал вот что:

– Там на вершине холма живет женщина, ее зовут Кью. Она будет о вас заботиться. Пойди и скажи ей об этом. Делайте все, что она говорит, только оставайтесь вместе. Не разрешайте ни одному из вас уходить от остальных, слышите? А в остальном пусть мисс Кью будет довольна, и вы будете довольны. Делайте, что я велю.
– Вот что сказал Лоун. Все его слова связаны стальным тросом, и все в целом превращается в нечто неуничтожимое. Я во всяком случае сломать это не могу.

Мисс Кью сказала:

– Где твои сестры и младенец?

– Я их приведу?

– Это близко?

– Достаточно близко.
– Она ничего на это не ответила, и я встал.
– Скоро вернусь.

– Подожди, - сказала она.
– Я ., на самом деле мне нужно подумать. Я хочу сказать.., ну, нужно же подготовиться, понимаешь?

Я ответил:

– Думать вам не нужно, и вы готовы. Пока.

У двери я услышал, как она говорит все громче и громче:

– Молодой человек, если хочешь жить в этом доме, у тебя должны быть хорошие манеры...
– и много еще такого же.

Я крикнул в ответ:

– Ладно, ладно!
– И вышел.

Солнце грело, небо ясное, и очень скоро я снова оказался в доме Лоуна. Огонь погас, от Бэби несло. Джейни уронила свой мольберт и сидела на полу, положив голову на руки. Бонни и Бинни обнявшись сидели на стуле, они как можно теснее прижимались друг к другу, словно в комнате холодно. Но холодно не было.

Я ударил Джейни по руке, чтобы она пришла в себя. Она подняла голову. У нее серые глаза - а может, зеленые, - но сейчас они выглядели странно, как вода в стакане, в который накапали молока.