Больше, чем просто дружба

– И про мать…- перешагивая через неловкость и смущение, говорю я, но и казаться навязчивой мне не хочется.

– Василиса,- поворачивается она ко мне, вглядываясь в глаза, а ее лицо не показывает ни единой эмоции, просто маска. Я невольно ежусь под таким взглядом. Захарра мне все больше и больше напоминает своего брата, но не Фэша, а Войта…

– Моя мать умерла, - неожиданно произносит она, и ее голос даже не дрогнул, он звучал: пусто, глухо, безразлично, как будто, так и должно было быть.

– Но…- бормочу я, с мыслью, что она должна была сейчас рыдать мне в плечо, она же делала вид, что так и должно было случиться.

– Моя мать болела, тяжело болела,- оправдывается она, отворачиваясь от меня, словно чувствуя стыд за свою реакцию,- И я ее не помню, - тихо произносит она, ставя стакан на стол, брезгливо посматривая на него,- Мне было три, когда она умерла, отца у нас не было… Она просто была вынуждена отдать нас дяде,- будто оправдывая свою мать, говорит она. Но я уверенна она так не считает…

– Но ведь Фэш и…- я хочу у нее спросить, как же она попала в семью Фэша, но она отвечает за меня словно читая мысли, или просто уже выучила вопросы наизусть.

– Когда началась вся это тягомотина с документами, - не поворачивая ко мне головы, всхлипывает она. Я понимаю, ей просто с трудом даются все эти воспоминания,- Селена и Диаман всегда были добры ко мне, и хотели нас забрать к себе. Но Войт всегда был за дядю, и считал свою семью гнилой, и что мы лишь позорим фамилию Драгоциев,- выталкивая из себя слова, продолжала Захарра, сжимая руки от накатившей злости, - И… Василиса, давай не будем об этом,- отрезала она, впиваясь взглядом стакан, шумно выдыхая.

Я замолкаю на месте, понимающе кивая ей, не зная, что ей еще сказать. Но узнать все до конца мне безумно хотелось, но и спрашивать я у нее больше ничего не могла, это было бы просто глупо с моей стороны.

*

– Как?! – поразилась я, с неподдельным интересом рассматривая Драгоций, которая уже была в состоянии «мне на все… фиолетово».

– Вот, так. Взял и изменил,- нервно усмехнулась она, хватаясь за еще один стакан, на что бармен покачал головой.

– Да как?! – поражалась я, когда узнала, что Захарра и Ник расстались только из-за того что младшая Драгоций узнала, что Лазарев ей изменил, и самое главное Ник не собирался извиняться, он во всем обвинил Захарру, мол это она виновата, что он себя обделенным чувствует, так еще и про таблетки узнал.

– Просто сказал, что раз мне не нужен он, и все делаю, лишь бы ничего мне не поминало о нем, то с чего вдруг он обязан мне чем-то,- заплетающемся языком проговаривала Захарра пока бармен – который как я уверенна все слышал – протирал стакан.

– Все они козлы,- подтвердила я ее догадки, уже ссылаясь на простую женскую логику.

Бармен тихо фыркнул на наш с Захаррой пьяный бред, заслужив наше внимание к своей, весьма не скромной, персоне.

– А вы так не считаете? – невозмутимо продолжила я и с благодарностью приняла скан из его рук.

– Он – нет! – отрезала Захарра, которая уже буквально завалилась спать на стойку,- У них эта, как его…- зевая, подруга пыталась еще что-то сказать, прокручивая мысль у себя в голове, - Сол…сил…сли…соли-да-р-но-сть! Во! – многообещающе приподняла она палец вверх, и крикнула бармену что-то про добавку.

– Дело не в том, - улыбнулся бармен. Он явно каждый день выслушивает такой поток речи, как у нас, - Не в солидарности, а в том, что он изменил, и не извинился не потому, что не любит, а потому, что ему тоже неприятно. Согласитесь, что если бы ты пришла домой, переживающая из-за того, что по пьяни тебя кто-то затащил домой, а тут твой парень лезет с расспросами, а в итоге добил тем, что не желает иметь от тебя детей. Как бы ты отреагировала? – выдал бармен и увидев задумчивое и ошарашенной лицо Драгоций победно улыбнулся оборачиваясь к бару.

– А ты прав,- уверенно тянет Захарра, - Дай телефон, - требует она, поворачиваясь ко мне, а я и сама задумалась над словами бармена.

К моей ситуации это мало относится, но ведь он прав, я же не изменяю Драгоцию, а он мне… хоть у нас и нет никаких отношений, но это не честно, в конце концов, и для моего пьяного мозга это было веской причиной.

– Держи, - я протянула Драгоций ее телефон, а заодно отыскала и свой. Решила позвонить Фэшу и высказать ему все, что я о нем думаю. Ведь, как я поняла, я ему с самого начала нужна была лишь для того, чтобы он мог мною воспользоваться. Как и отцу нужна была моя близость с Драгоциями… но вот зачем?

Может я пьяная, но два плюс два сложить могу. Отец явно не в сговоре с Астрогором, даже против него, и тогда зачем ему близкое расположение Диамана и Фэша? Наследство? Возможность отсудить половину состояния брачными узами? Но зачем, если у него есть своя весьма процветающая фирма?

– Ты чего зависла? – хихикнул голос подруги рядом со мной, пока я действительно зависала с телефоном в руках, с надеждой позвонить Драгоцию.

Не обращая внимание на хихиканье подруги со стороны, я начинаю копошиться в телефоне, хотя буквы расплываются на экране из-за плохого освещения и затуманенного алкоголем мозга, но я продолжаю искать его номер в телефонной книге, и я даже не знаю, что я ему скажу… хотя нет! Знаю! Скажу, что имею полное право, как и он, ходить налево.

Запуская свой взгляд в толпу, я нахожу пару пытливых взглядов на себе, которые буквально раздевают меня. Стараясь выглядеть как можно привлекательней. Я плавно откидываю локоны за спину. И закидываю ногу на ногу, открывая вид на кружевные чулки.

И пускай я сейчас виду себя неподобающе, но от одной мысли о Драгоцие у меня сладко сжимается живот, и я вспоминаю про то, что мы делали в спальне его родителей.

– А может не надо, - с надеждой спрашивает бармен, видимо все еще помня про мою просьбу.

– Надо, - уверяет Драгоций и поднимает кулачок, мол, я с тобой.

Ох, если бы она знала, что я собираюсь делать! И кому звонить!

– Вы только хуже сделаете,- пытался переубедить нас бармен, но получалось у него это плохо, так как я продолжала набирать номер Драгоция, и поздно поняла, что просто удалили его из телефонной книги еще в машине, и пришлось восстанавливать по памяти.

– Цыц, - не трезво икнув, я приложила телефон к уху, как можно ближе, чтобы не было слышно музыки, но как назло она так гудела, что едва гудки слышала.
– Я сейчас, - неуверенно слезая с барного стула, я нетвердой походкой сделала два шага и едва не свалилась с ног, из-за чего в глазах резко помутнело.

Я старалась избавиться от головокружения, но яркий и бьющий свет в глаза, заставил зажмуриться, и сделать еще пару шагов, и вот теперь я пришла в норму. И смогла пройти вперед, даже не оступаясь, и держа спину ровно. Довольная собой, я прошлась до туалета, где было тише чем в зале, и стала набирать номер Драгоция.

Первый гудок…

А что ели он не возьмет трубку, вдруг он там с Маришкой на простынях зажигает?

Второй гудок…

Стараясь избавиться от этих мыслей, я прокручиваю в голове все то, что хочу ему сказать, и плевать на последствия.