Большие перемены

Девушка посмотрела на мою спину, потом на Минхо, потом снова на мою, а потом снова на его.

– Они одинаковые?
– звучала как заключение и как вопрос одновременно.

Я кивнула.

– Круто!
– на лице Келли появилась изумленная улыбка.

Я подошла к маленькому зеркалу,которое висело здесь, чтобы лучше разглядеть то, что у меня на спине. Повернувшись к зеркалу, я несколько секунд рассматривала рисунок, как вдруг голову пронзила резкая боль. Она была настолько сильной, что я даже глаз открыть не могла. Боль смешалась с головокружением, и я просто потеряла ориентацию в пространстве. Ноги стали ватными и больше не держали меня. Я почувствовала, как падаю. А затем наступила темнота…

***

Я медленно шла вдоль светлого коридора. По обоим бокам от меня были идеально белые стены. Идеально белый пол. Идеально белый потолок. Все настолько белое, что мне кажется, что я ослепну. Впереди, в самом конце коридора стоит группа людей. Все они в идеально белых костюмах и единственное цветное в них - это волосы. Среди толпы я без труда нахожу канцлера Аву Пейдж. Не понимаю, зачем они вызвали меня. Не понимаю, зачем столько народа. Что такого в конце этого коридора? Комната, куда привозят умерших мальчиков.

– Что вам нужно?
– спрашиваю я, как только подхожу к канцлеру и остальным.

– О, Франциска!
– канцлер поворачивается ко мне, скрещивая пальцы на руках.
– Мы ждали только вас! Пройдемте скорее!

Мужчина в такой же белой форме открывает дверь. Я устремляюсь внутрь за толпой. Посреди (опять же, белой) комнаты стоит кушетка, на которой, по всей видимости, очередной труп мальчишки. Я не вижу его, ведь тело накрыто белой простыней.

– Ну и зачем это?
– интересуюсь я, ведь мне совершенно не хочется рассматривать трупы.

– А затем, Франциска, чтобы впредь вы думали о последствиях, перед тем, как принимать решения!
– холодно произнесла канцлер, и внутри меня все сжалось.- Мистер Крондикан, покажите ей!

Мужчина, что сначала открыл нам дверь, проделал то же самое для канцлера и ее свиты, а затем подошел ко мне. Вернее к кушетке. Он отдернул простыню, и мое сердце разбилось на миллионы и миллиарды кусочков. По щеками покатились слезы.

– Бен… Братик…- единственное, что я смогла выдавить. Я перестала дышать.

***

– Татуировка?!
– удивилась я.
– Минхо, ты что, с ума сошел?

– Нет!
– парень продолжал убеждать меня.
– Татуировка - это же круто!

– Это, может, и круто, а еще навсегда!
– я стояла на своем. Что еще он выдумает?

– Ну и здорово!
– улыбнулся Минхо.

– Что здорово?!
– вздохнула я.
– А если у тебя появится новая девушка? Или у меня новый парень? Что я ему скажу?

– Скажешь… - Минхо остановился и задумался.
– Что очень меня любила!

***

– Франциска!
– в кабинет влетела Ева.
– Ты видела список?

– Список?
– от неожиданности, я даже поперхнулась.
– А что с ним?

– Сестра рвет и мечет!
– девушка приземлилась на стул, стоящий против моего стола.
– Говорят, что мать внесла Галли в список!

Я была очень удивлена:

– Но вы же там с ней какой-то контракт заключили? Вы идете работать к ней, а она ваших мальчиков не трогает.

Девушка поникла.

– Ты сама этот список видела?
– поинтересовалась я.

– Нет… - девушка задумалась.
– Думаю, что сейчас самое время.

Девушка выскользнула из моего кабинета, и я, недолго думая, побежала за ней.

***

У светящегося стенда собралась куча людей. Толпа была настолько плотной, что я кое-как протиснулась вслед за подругой. В столбик висели фотографии первых двадцати человек. Я просмотрела первые несколько фотографий, среди которых нашла и фотографию Галли, и даже Ньюта. Я опустила взгляд еще ниже и наткнулась на цифру девять. Там висела фотография Минхо.

Я лишись дара речи. Этого не может быть! Внутри взорвался вулкан. Я опустила глаза еще пониже и увидела фотографию младшего брата.

***

Оставалась всего две недели до того, как они должны были отправить в Лабиринт моего брата. Несколько месяцев назад туда попал Минхо, а теперь вслед за ним отправится и Бен. Я быстро поднималась по лестницам, спеша к отсеку, в котором находились участники эксперимента. Попав в отсек, я кинулась к первой же камере. Камеры окружали стекла, чтобы участников было хорошо видно, и никто не смог с собой ничего сделать. Я отперла дверь камеры и влетела внутрь.

– Бен!
– я кинулась к брату, который сидел на кровати и до этого смотрел в пол.

– Франциска!
– он встал, но я, налетев на брата, снова заставила его сесть.

Я сжала его в объятиях.

– Почему я здесь? Что со мной будет?
– спрашивал брат.

– Тебя… - я нервно пригладила волосы.
– Тебя выбрали для участия в эксперименте.

Голос дрожал, и я чувствовала что вот-вот расплачусь.

– Эксперимент? Какой еще эксперимент? Я не хочу ни на какой эксперимент!
– я не сдержалась, и по щеке скатилась слезинка.

– Бен!
– я еще крепче сжала брата.
– Я вытащу тебя! Вытащу оттуда! Обещаю!

***

Я распахнула глаза. Голова еще кружилась, а глаза видели плохо. Рядом со мной я рассмотрела силуэт. И когда взгляд стал яснее, я узнала в нем Еву. Я лежала в своем гамаке, в нашем домике. Голова встала на место.

– Что случилось?
– спросила я у сидевшей рядом девушки.

– Ты упала в обморок, - спокойно ответила девушка.
– И мы перенесли тебя сюда, потому что в домике медяков все занято.

Тут я снова вспомнила смерть брата. Как мы сидели, и я обещала ему его вытащить. Когда увидела его мертвое тело. И когда я сидела около его могилы. На глаза снова навернулись слезы.

– Все хорошо?
– взволнованно спросила девушка.

Я выпрыгнула из гамака и выбежала из домика. Я бежала, куда глаза глядят, а из глаз лились слезы, и я практически ничего не видела.

– Франциска! Подожди!
– услышала я вслед.

– Оставьте меня в покое!
– проорала я как можно громче.