Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция

25-летний Ковешников, не имевший опыта самостоятельного командования, оказался самым старшим командиром на плацдарме. Первые попытки выйти на связь с Гладковым или со штабами на таманском берегу не удались. Тогда Ковешников взял командование в свои руки и управлял боевыми действиями до прибытия Гладкова во второй половине 1 ноября. Как отметил в обзоре операции офицер Генерального штаба, «руководство частями перешло к второстепенным лицам и было недостаточно твердым и организованным» [42] . Впрочем, «второстепенные лица» сделали больше, чем можно было ожидать.

42

ЦАМО, ф. 288, оп. 9921, д. 48а, л. 43.

386-й обмп с 613-й штрафной ротой, высадившись в 05:15–06:00, к 7 часам утра заняли северную часть поселка Эльтиген, а на севере к 8 часам вышли на мыс Камыш-Бурун, где захватили двухорудийную 75-мм батарею, прожекторную станцию и другие трофеи. Кроме того, морские пехотинцы заняли противотанковый ров, начинавшийся у берега севернее мыса. Отдельные подразделения батальона и 1339-го полка вели бои за центр Эльтигена, заняли высоту 37,4 и курганы севернее ее. Десантники захватили несколько пушек, стрелявших по району высадки, и еще одну прожекторную станцию.

Из-за того, что 1-я рота 386 обмп не была высажена, не удалось решить важную задачу первого дня — выйти к дамбе у Камыш-Буруна. Правда, учитывая, что из Камыш-Буруна выдвигались резервы для атаки на плацдарм, рота вряд ли смогла бы там удержаться. Взвод штрафников из 613-й роты занял важную высоту 47,7 северо-западнее Эльтигена и закрепился на ней. В районе Эльтигена было захвачено несколько бетонированных бункеров, в том числе старый командный пункт 613-го морского дивизиона береговой артиллерии. В последующие дни немцы, пытаясь выбить десантников оттуда, неоднократно пожалели, что построили эти сооружения.

Из 1337-го полка на пляже перед Эльтигеном смогли высадиться разрозненные подразделения всех трех батальонов. Они заняли южную часть поселка и повели наступление на высоту 56,7, а также на запад.

Хуже всего дело оказалось на юге. У коммуны «Инициатива» высадилось меньше всего десантников — в основном, 1-й батальон 1331-го полка и часть сводного батальона 255-й омсбр. Опытный командир сводного батальона майор С.Т. Григорьев, отличившийся еще в Новороссийском десанте, вскоре после высадки получил тяжелое ранение. Его успели вывезти на Большую землю. В отличие от Эльтигена, где удалось хоть как-то организовать управление, в районе коммуны «Инициатива» бой принял беспорядочный характер. В итоге разрозненные группы десантников, обтекая опорные пункты, просочились на север и вышли к Эльтигену. 173-мм береговая батарея 2./613, находившаяся на их пути, была обойдена и, к огромному сожалению, не пострадала.

Чуть севернее коммуны «Инициатива» высадил десантников также потерявший ориентировку десантный бот из Кроткова. О том, что довелось пережить этим людям, можно узнать из документов разведотдела 5-го немецкого корпуса по показаниям пленных — командира взвода роты автоматчиков 1337-го полка лейтенанта М. Виникова [43] и девушки-санинструктора того же полка A.M. Сухоруковой. В ночь на 1 ноября с их бота высадились 24 автоматчика во главе с командиром роты и минометчики, рядом разгрузился еще один бот. Бойцы заняли близлежащую высоту, но на рассвете попали под обстрел как с севера, так и с юга. Потеряв 5 человек убитыми и имея многих раненых (был ранен и Виников), десантники отошли ближе к берегу. Вечером 1 ноября к ним пробрался посыльный из Эльтигена, который передал приказ всем не раненым прорываться на север. Остались санинструктор и около 10 раненых, из которых трое в течение суток скончались. До 13 ноября остальные скрывались под берегом, пили морскую воду (!) и питались сухими пайками — своими и скончавшихся товарищей. По ночам наблюдали морские бои, днем — сброс грузов в Эльтиген. В конце концов измученных и истощенных десантников нашли румыны. Один кошмар кончился, но начался другой — плен.

43

В ОБД «Мемориал» не находится ни по указанной фамилии, ни по созвучным. Возможно, назвал не свои имя и фамилию на допросе.

Как выглядело утро 1 ноября глазами противника? Первые сообщения о высадке привели командование 5-го корпуса к выводу, что это очередная разведка боем. Дополнительно на эту мысль наводила высадка у Яныш-Такиля с одного катера. Затем оценка сил десанта выросла до одного батальона, что также не вызвало особого беспокойства. Высадка произошла на участке 2-го батальона 282-го пехотного полка, а конкретно — на участке 5-й роты [44] . Командир 282-го полка полковник Фаульхабер приказал поднять по тревоге 1-й батальон, размещавшийся в форте Тотлебен, а сам на машине поехал из Камыш-Буруна на командный пункт 2-го батальона в заброшенных медных рудниках к западу от Эльтигена. В темноте его машина проехала через участок дороги, уже занятый десантниками. Но полковнику повезло — несмотря на огонь из стрелкового оружия, он добрался до КП.

44

Любопытно, что в отдельных немецких исследованиях, вышедших в 50-е годы (например, генерала Плохера по действиям люфтваффе на Восточном фронте), утверждалось, что высадку не смогли отразить румыны, несмотря на героическое сопротивление немецких зенитчиков. На самом деле участок румынской 6-й кд начинался южнее Тобечикского озера.

С рассветом появилась возможность оценить обстановку. Требовалась немедленная контратака, пока десант не привел себя в порядок. Резервы еще не прибыли. Из имевшихся поблизости подразделений лишь 2-я рота 1-й батальона сохранила боеспособность. Впрочем, и она успела понести потери, командир и его заместитель выбыли из строя. Фаульхабер лично возглавил роту и собрал вокруг нее группу, в которую включил остатки других подразделений, в их числе и расчеты вышедших из строя орудий. Полковник повел группу от южного берега Чурбашского озера в контратаку на северный фланг десанта. Удар поддержали достаточно крупные силы артиллерии и минометов.

Контратака не имела особого успеха. За ней последовали другие, также без существенных результатов. К восьми часам утра наши войска, стремясь занять как можно больше территории, вытянулись в тонкую линию по периметру плацдарма. Дальше они и без немецких контратак продвинуться не смогли бы. Требовались подкрепления и боеприпасы, десантники были утомлены длительным переходом по морю и непрерывными боями на берегу. Тем не менее они сражались с поразительной стойкостью. Например, высоту 47,7, которую оборонял взвод 613-й штрафной роты во главе с лейтенантом А.Д. Шумским, немцы смогли занять лишь после гибели всех 18 ее защитников.

В 07:20 связь с Большой землей по радио наконец установили один из артиллерийских корректировочных постов и командир 386-го батальона H.A. Беляков. Но штабная группа Ковешникова смогла выйти на связь только к половине одиннадцатого. Это сыграло важную роль в сохранении плацдарма, так как появилась возможность нацеливать авиацию и артиллерию на отражение немецких атак. Связи с 1337-м и 1331-м полками у Большой земли не было до вечера. К счастью, основные события разворачивались на северном участке.

К 10:15 штаб 5-го корпуса оценивал наши силы на плацдарме в 450 человек, то есть занижал их в несколько раз. Командир 98-й дивизии получил приказ подготовить контратаку и покончить с десантом. Тем временем в 11:30 1-й батальон 282-го полка, прибывший на автомашинах, при сильной поддержке артиллерии (3 легкие и 1 тяжелая полевые батареи, 1 батарея 88-мм зениток, тяжелая береговая артиллерия) пошел в очередную контратаку. После тяжелого боя немцы были отброшены.

К этому времени над полем боя почти непрерывно висели наши штурмовики. Так как высадка десанта под Керчью не состоялась, на немцев у Эльтигена навалились и ВВС ЧФ, и 4-я воздушная армия. Немецкая ударная авиация 1 ноября была занята на Перекопском перешейке. У Эльтигена действовали немногочисленные истребители. В роли штурмовиков выступали несколько ночных истребителей Me-110. Некоторые зенитные батареи пострадали в боях с десантниками, а личный состав 2-й батареи 89-го зенитного дивизиона, потеряв матчасть, даже использовался в роли пехоты. Оставшиеся зенитные батареи быстро расстреляли боеприпасы, а подвоз новых из-за атак штурмовиков оказался невозможен до наступления темноты. В общем, бороться с нашей авиацией немцам оказалось нечем. После 10 часов корпосты десанта наладили устойчивую связь с артиллерией на таманском берегу. В результате контратаки обходились противнику все дороже и дороже.

Командующий 17-й армией в этот день больше всего был озабочен прорывом советских войск через Турецкий вал на Перекопе. С утра командир 5-го корпуса получил приказ отправить к Перекопу 191-й дивизион штурмовых орудий без одной батареи. Однако сообщения о безуспешных контратаках против десанта заставили ограничиться переброской лишь 2-й батареи дивизиона.

В 12:30 в Васильевку прибыли по железной дороге 6 штурмовых орудий. Они начали выдвижение на исходные позиции на склонах высоты 47,7. В 13:45 немцы пошли в контратаку с решительными целями. В ней участвовали все, кого удалось собрать к этому моменту: 1-й батальон и остатки 2-го батальона 282-го полка, 282-й саперный взвод, личный состав оставшихся без орудий батарей (2-й 198-го артполка и 2-й 89-го зенитного дивизиона). Видимо, участвовали также 198-й учебно-полевой батальон [45] и портовые команды. Атаку поддерживали 3 легких и 5 тяжелых батарей (возможно, без учета береговых батарей). «Гвоздем программы» стали, естественно, штурмовые орудия, поскольку десантникам практически нечем было бороться с бронетехникой.

45

Прямых указаний на его участие не обнаружено, но боевые потери 1 ноября этот батальон имел.