Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция

Отряды из Тамани и Кроткова начали выходить около 6 часов вечера. Спокойное море позволило произвести высадку полностью и без потерь. Как и планировалось, высадочные плавсредства и КМ-076 для управления ими остались на рейде Эльтигена, а «охотники» и бронекатера начали курсировать между Кротковым и плацдармом. До утра некоторые катера успели сделать по несколько рейсов. По одному дополнительному рейсу сделали даже высадочные средства — ДБ-23 и КМ-0145. Причем во втором рейсе КМ-0145 был подбит артогнем и выброшен на берег, но снят и отбуксирован в Кротков.

СКА-055, выйдя во второй раз из Кроткова, погиб на мине заграждения «К-12», которое причинило нам столько потерь прошлой ночью. Погибли 36 десантников из 51 (минометная рота) и 11 человек команды, еще 6 моряков получили ранения. СКА-079 за ночь получил с берега два прямых попадания снарядами. Личный состав не пострадал, но «охотник» на сутки вышел из строя.

Несколько иначе получилось с отрядами, выходившими от Соленого озера. Они начали движение около 7 часов вечера, за исключением КАТЩ-562 [47] . К Эльтигену отряды пришли за полночь, когда противник уже заметил оживление у плацдарма. Немцы осветили место высадки и открыли огонь по береговой черте. Несмотря на это, оба отряда сумели полностью разгрузиться.

47

Его командир мичман А.П. Дымченко отказался выполнять боевое задание, был арестован и вскоре осужден военным трибуналом на 10 лет. Насколько известно, в ходе операции это был единственный случай отказа от выполнения приказа.

Эта ночь оказалась самой удачной за всю операцию. Удалось доставить на плацдарм практически все принятые войска и грузы — 3271 человека, 4 пушки 45-мм, 9 минометов (3 — 120-мм, 4 — 107-мм, 2 — 82-мм), 22,7 тонны боеприпасов и 2 тонны продовольствия. Исключение составила лишь минометная рота, которую из-за своей гибели на мине не довез СКА-055. Была, в основном, закончена высадка стрелковых частей 318-й сд, перевезены первые 550 человек из состава 117-й гв. сд. Доставлено было почти в два раза больше, чем в первую ночь, а потери благодаря сравнительно тихой погоде оказались существенно ниже, хотя легкими их не назовешь: СКА-055, КАТЩ-082 [48] , КМ-0123, ДБ-4, -14, -19, -25, -27, -29 и три гребных баркаса. Причиной гибели высадочных средств стали, как и в предыдущую ночь, накат, вражеский огонь и аварии в различных сочетаниях. КМ-087 в результате посадки на мель вышел из строя.

48

Он же КАТЩ-6685. Обстоятельства его гибели туманны. Описание обстоятельств в документах обнаружить не удалось, потери личного состава в Объединенной базе данных «Мемориал» отсутствуют, упоминаний о катере после 2 ноября ни в одном из известных документов не встречается. По таблицам в Отчете по операции катер числится погибшим в Эльтигене 4 ноября — но последний его выход к Эльтигену отмечен в ночь на 2 ноября. По другим данным, поврежден артогнем и выброшен на берег в 00:30 2 ноября. Очевидно, эта версия ближе всего к истине.

Противодействие выгрузке оказывали только батареи. Где же опять был немецкий флот? Адмирал Черного моря днем 1 ноября издал приказ по дозорам на ночь с двумя вариантами действий, в зависимости от того, будет плацдарм ликвидирован или нет. К вечеру стало ясно, что ликвидация задерживается, и Кизерицки приказал четырьмя баржами из Керчи блокировать Эльтиген. Две БДБ из Феодосии должны были поддерживать их с юга, а всего в дозоры высылались 10 барж. Так впервые прозвучала идея морской блокады плацдарма.

Но в эту ночь у немцев все пошло не по плану. В отличие от пролива в Черном море погода испортилась. Поэтому феодосийские баржи и 3 шнельбота до своих линий дозора не дошли. С «керченскими» баржами получилась совсем непонятная история. Вышли они почему-то только в 22:45, то есть сильно опоздали к началу наших перевозок. F449 с минами на борту осталась в дозоре перед Керчью, а остальные три якобы заняли линию дозора от Камыш-Бурунской косы до южной границы плацдарма. «Якобы» — потому что, находясь непосредственно на пути наших идущих к Эльтигену катеров не менее 5 часов, они умудрились никого не встретить. Правда, немцы видели на юге какие-то суда, которые приняли за БДБ из Феодосии. У нас в дозоре на северном фланге (на линии Камыш-Бурун — мыс Павловский) находились поодиночке ТКА-82 и ТКА-105. Они никого не встретили.

Бесспорно, «керченские» баржи находились сильно севернее, чем должны были, — то ли по ошибке, то ли командир группы лейтенант цур зе Ротермель проявил, мягко говоря, осторожность. В общем, немецкий флот не стал нам мешать. Более того, армейским штабам было доложено, что ночью подкрепления на плацдарм не поступали. Эта информация повлекла за собой ошибочные решения командира 5-го корпуса на день 2 ноября с неприятными последствиями для немцев. После двух суток бездарных действий немецкого флота ничто не предвещало, что вскоре Эльтиген будет наглухо заблокирован.

Шесть Ил-2 8-го гшап, вылетевшие утром 2 ноября на штурмовку плавсредств в Феодосии, в 09:30 у мыса Чауда настигли три БДБ и отчитались о двух поврежденных баржах. Безусловно, объектом атаки стала группа Дитмера (F301, F307, F312) на пути в базу. Это единственный за весь период операции налет на отряд в море, почему-то не отраженный в немецких документах. Судя по тому, что все три БДБ остались в строю, он оказался безуспешным.

Несмотря на удачную ночь, отставание от графика перевозок сохранялось. Защитники Эльтигена несли тяжелые потери. Еще днем 1 ноября командующий фронтом отдал распоряжение «наращивание сил производить круглосуточно». Холостяков решил провести пробный дневной рейс, выделив БКА-423 и СКА-046. «Малый охотник» из-за осадки не мог подойти к берегу — в 30–50 метрах от береговой черты проходил песчаный бар, а за ним — снова глубокое место. Таким образом, бронекатер должен был сначала разгрузиться сам, а затем разгрузить «охотник». И все это днем, на виду у вражеских батарей. Казалось бы, разумнее было вместо «охотника» послать второй бронекатер. Но, возможно, идея заключалась в проверке работы днем всей цепочки. Документы об этом молчат.

Выход должны были обеспечить батареи и штурмовики. Но взаимодействия не получилось, все силы были брошены против пехоты и штурмовых орудий. Приняв в Кроткове штрафников (БКА-423 — 80 человек, СКА-046 — 53 человека и 0,6 т боеприпасов), в 08:30 2 ноября катера двинулись к Эльтигену. На середине пролива они попали под сильный огонь. БКА-423 получил одно попадание в носовую часть, но все же прорвался к берегу и начал высадку. СКА-046 маневрировал перед баром, ожидая бронекатер для разгрузки. При разгрузке БКА-423 попал еще и под минометный огонь. Высадив 37 человек, катер отошел от берега, поскольку противник пристрелялся. В 10:20 последовали прямое попадание и потеря управления. Следующий снаряд поразил машинное отделение и вывел оба двигателя из строя. Неподвижный катер стал получать одно попадание за другим. Сбило пулеметную башенку, затем снаряды поразили обе башни. Команда отчаянно боролась за спасение катера, но в 10:30 он затонул в полутора милях от Эльтигена [49] . Спаслись двое десантников и 12 из 19 человек команды, включая 5 раненых. В числе погибших был и командир — лейтенант С.И. Сафроненко. СКА-046 пытался прикрыть подбитый бронекатер дымзавесой и взять его на буксир, но из-за сильного огня не смог даже приблизиться.

49

Видимо, БКА-423 потоплен огнем 76-мм пушек немецкого 198-го истребительно-противотанкового дивизиона, за которым 2 ноября числится потопление двух десантных катеров, в том числе одного «с двумя танками» (бронекатер имел две танковые башни).

Эксперимент подтвердил, что дневные выходы к Эльтигену без обеспечения авиацией и артиллерией мало отличаются от самоубийства. Кроме того, днем в районе мыса Панагия погибли на минах катера-тральщики ДЗ-11 и КАТЩ-151.

6.3. Бои на плацдарме 2 ноября

Среди высаженных подразделений были четыре корпоста флотского 224-го отдельного разведывательного артдивизиона (орад), которые не смогли высадиться в предыдущую ночь. Это помогло Гладкову в управлении огнем с Большой земли. В течение ночи немцы продолжали слабые атаки на плацдарм, но практически не продвинулись и к рассвету даже были выбиты из западной части противотанкового рва.

В утренних сводках 282-го полка 98-й дивизии отмечено, что относительно доставки подкреплений на плацдарм никакой ясности нет. Немецкий флот умудрился не заметить оживленные ночные перевозки. Обобщив все данные, командир 5-го корпуса пришел к ошибочному выводу: под впечатлением тяжелых потерь русские новых высадок за ночь не предприняли. Эта ошибка повлекла неправильный расчет сил и средств для новой атаки.

Гладков со своим штабом всю ночь разрабатывал план обороны плацдарма. Изучив местность, комдив-318 пришел к выводу, что немцы будут атаковать с юга и с запада. Эти направления и были усилены. Саперы сняли с береговых немецких минных полей сотни мин и установили их на опасных направлениях перед передним краем. Войска окапывались, оборудовали блиндажи, склады. Ночью высадка основного десанта севернее Керчи опять не состоялась, поэтому день предстоял тяжелый.

Утро выдалось ясное и прохладное. Как и день назад, еще до рассвета начали подниматься в воздух штурмовики. Первые бомбо-штурмовые удары пришлись по огневым позициям артиллерии и по пехоте, изготовившейся для контратаки. Подключилась также артиллерия с таманского берега.

Немцы были полны решимости покончить с плацдармом до вечера. Альмендингер выделил для контратаки 191-й дивизион «штугов» (без 2-й батареи, отбывшей к Перекопу). На вечер 1 ноября штаб, 1-я и 3-я батареи дивизиона имели 18 исправных штурмовых орудий. Из них 1-я батарея уже находилась под Эльтигеном, остальные «штуги» были направлены по железной дороге в Багерово. Подтянули и дополнительную артиллерию, том числе 173-мм пушки РГК, новые зенитные орудия. Из-под Феодосии началась переброска 275-го зенитного дивизиона РГК (впрочем, его прибытие ожидалось лишь к утру 3 ноября). Командир 17-й армии пообещал более активную помощь авиации. В Васильевке сосредоточился и резерв корпуса — 1-й батальон 290-го пехотного полка. Одновременно, опасаясь возможного десанта на Еникальский полуостров, Енеке усиливал группировку 5-го корпуса в районе Керчи. В Багерово были направлены штаб и 1-й батальон 218-го полка 153-й учебно-полевой дивизии. Его также планировалось использовать под Эльтигеном, но батальон прибыл на станцию лишь к трем часам дня.