Большой погром

Определенный смысл в речах молодого Виславита был и, обдумав ситуацию, я с ним согласился. В конце концов, мы теряем один корабль и сотню воинов при защите Зеландии, но взамен приобретаем этот корабль и еще десяток гэльских в тылу противника.

— Когда ты можешь выйти в море, Яромир?

— Через пару дней.

— Зимой пойти хочешь?

— Нужно торопиться. Я рискую, но знаю ради чего.

— Хорошо, отправляйся. Поято я предупрежу, и ты получишь подарки для Сомерледа. И еще у тебя будет дополнительное дело. Невдалеке от Брюгге "Крес" пропал. Поищи его, если сможешь. Как связаться с варогами, которые в тех краях, тебе объяснит Свойрад.

— Благодарю за доверие, князь.

Яромир слегка кивнул и удалился. А ему на смену появился Орей Рядко, волхв Яровита. Мы обменялись приветствиями, и он сразу коснулся темы, которая его интересовала:

— Вадим, ты на тропах Трояна никого чужого не встречал?

Вспомнился незнакомец, который подходил к моему костру возле выхода на дорогу древних в Крыму. Однако на тропе Трояна его не было, и я покачал головой:

— Нет. Никого не встречал. А что?

— Ростих, волхв Святовида из Арконы выходил на чародейские тропы и видел двух людей, которые прошли мимо.

— Что за люди?

— Старик и молодая девушка. Одеты на восточный манер, в халаты.

— Давно это произошло?

— Пять дней назад. Я только сегодня весточку с Руяна голубиной почтой получил.

— А где он их встретил?

— На Урале.

— Далеко Ростих забрался.

— Далеко, — Орей кивнул и добавил: — У него талант. На тропах себя спокойно чувствует, и его никакие голоса не тревожат. Вот он старые тропки и подновляет.

— Прохожие Ростиху ничего не сказали?

— Нет.

— А он им?

— Не успел. Растерялся.

— Так, может быть, это морок?

— Все возможно. Доброга просил тебя предупредить, и я это сделал.

— Понятно. Буду осторожней. Кстати, где сейчас Ростих?

— В письме не сказано. Наверное, на Руяне.

"Надо будет с ним встретиться", — подумал я, вспоминая лицо Ростиха, пожилого волхва, который раньше ничем особенным среди других служителей Святовида не выделялся.

После этого я еще некоторое время поговорил с Ореем, который благословил меня, и когда остался один, попробовал понять, кого же видел Ростих, который мог бродить по тропам Трояна и, кстати сказать, получалось это у него лучше, чем у меня. Однако, сколько ни ломал голову над загадкой, ничего из этого не вышло, ибо не хватало информации.

Понятно, что на Земле не только волхвы славянских богов и последователи темных сущностей имеют доступ к древним секретам. Но многое утеряно, и связи с ведунами иных народов у нас нет. Сколько брожу по планете, а ни с кем близко не сошелся. Видел вендельских шаманом и незнакомца в Крыму, а помимо того часто слышал о людях, которые могут творить чудеса. Но толка с этого нет. Мы сами по себе, а они живут и существуют в иной плоскости, которая с нашей реальностью почти не соприкасается.

Как бы это объяснить? Попробую. Для нас, славянских вождей и волхвов, основой жизни и двигателем является сохранение рода, племени, народа, обычаев, устоев и храмов. А у них иные ценности. Возможно, сбережение древнего артефакта или какого-то объекта, который остался от прежних эпох. Собирательство знаний или постижение какого-то учения. Поэтому для них люди, словно пыль. Сегодня она под ногами, а завтра ее унесло ветром времени, ибо человек смертен. Поэтому самые сильные колдуны, ведуны, шаманы, маги и прочие люди, шагнувшие по пути развития вперед и обогнавшие остальное человечество, взирают на страдания простых смертных с равнодушием. Что с того, что темные боги пожирают жизненную силу людей? Что с того, что творится несправедливость? Что с того, что сейчас над миром Ночь Сварога? Все бренно и преходяще. Пусть боги, светлые и темные, сами между собой разбираются, а народы исчезают и появляются новые. Наверное, именно так думают люди иных эпох, которые до сих пор живут среди нас. Хотя, кто знает? Возможно, я не прав и надежду обрести магических союзников терять нельзя…

В конце концов, прогнав прочь мысли, которые меня отвлекали, я взял рюкзак с вещами и плетеную клетку с соколами. А затем, попрощавшись с женами и детьми, верхом отправился к острогу, возле которого находился рунный камень, и пришел черед поговорить с ближними людьми, Поято и Свойрадом. Они меня сопровождали и нам никто не мешал.

Прусс и варяг, главный воевода и разведчик, одобрили решение отправить Яромира в гости к гэлам и еще раз выслушали мои наставления. Вопросов не было, все оговорено много раз, а потом Свойрад сказал:

— Есть кое-что, о чем ты должен знать, Вадим.

— Говори.

— Сегодня из Дании кораблик Маргада Бьярниссона пришел и с ним получены тревожные весточки.

— От кого весточки?

— Первая от Маргада. Он лично письмецо написал, дорожит нашей дружбой. Вторая от варогов. С какой начать?

— Сначала, что купец пишет.

Свойрад протянул мне лист бумаги, который был исписан мелким убористым почерком, но я покачал головой:

— Читать неудобно. Объясни своими словами.

Варяг убрал письмо и начал:

— Маргад пишет, что торговлю с нами прекращает, поскольку это опасно. Мы подобного давно ожидаем и это не главное. Самое интересное в конце послания. Купец недавно побывал в Верхней Саксонии и видел там германских воинов, которые держались вдали от городов, замков и поселков. Они стояли лагерем в лесу, словно егеря, невдалеке от схрона контрабандистов. А спустя месяц он снова их увидел и опознал. Теперь они были одеты, словно славяне из племени древан, и на лодках собирались добраться до венедских земель.

— Шпионы под видом беженцев? — я сразу ухватил суть.

— Да, вождь. Но не шпионы, а убийцы.

— Много их?

— Два десятка.

— И куда они направились?

— Судя по всему, в Зеландию и сейчас убийцы во владениях Вартислава, среди бодричей, которых увозят подальше от войны.

— Воевод Вартислава предупредил?

— Да. И не только их. Послания разослал всем князьям и воеводам. Сколько было голубей, всех отправил.

— Больше Маргад ничего не писал?

— Нет.

— А что от варогов слышно?

— Они подтверждают слова датского купца. Но упоминают, что такая группа убийц, которые наденут личины беженцев, не одна. В Верхней Саксонии вароги обнаружили четыре такие отряда. В основном это германцы, которые знают наш язык и обычаи, и древане. Почти все, предположительно, направляются в Зеландию. Причем среди убийц не только мужчины, но и женщины. Некоторые даже с грудными детьми. Никогда такую не заподозришь.

— И что ты об этом думаешь, Свойрад?

— Они ударят перед началом Крестового похода и попытаются убить наших вождей. Это очевидно.

— Смотри, Свойрад. Сбереги Рарог и мою семью. Не упусти убийц.

— Не упущу, вождь. Жизнь положу, но они не прорвутся.

За разговорами, совершенно незаметно, мы добрались до рунного камня. Поято и Свойрад отправились обратно в Рарог, а я подошел к выходу на тропу Трояна и посмотрел на клетку с птицами, которые продолжали спать.

"А вот интересно, — промелькнула у меня мысль, — если обычного человека усыпить, можно его по древним тропам на себе протащить. Надо будет сказать Ростиху и другим ведунам, кто на тропы Трояна выходит, пусть проведут опыт. Глядишь, подобное знание когда-нибудь пригодится".