Большой погром

— Прости меня, княгиня, — к женщине подошел Свойрад, который опустился на колени и добавил: — Я допустил ошибку, не предугадал действия врагов и моя жизнь в твоих руках. Убей меня.

Варяг протянул Нерейд свой меч, но женщина отвернулась от него и бросила через плечо:

— Перед Вадимом ответ держать станешь. А сейчас встань и займись своим делом. Допроси душегубов и узнай, кто они, откуда и какой ворог их послал. Ты не умирать должен, а мстить.

Подчинившись, Свойрад медленно поднялся, вогнал клинок в ножны и указал варогам на трех захваченных убийц:

— Взять!

Вароги забрали пленников у телохранителей и потащили в пыточный подвал.

Глава 23

Польша. Весна 6660 от С. М.З. Х.

Смерть старшего сына я почувствовал в тот момент, когда степное войско подошло к реке Высь.

Вечер. Настроение у меня самое, что ни на есть благодушное. В лагере шум и суета — после дневного перехода воины готовились отдыхать, чистили и поили лошадей, резали баранов и доставали из переметных сумок припасы. Я спустился к реке и умылся холодной водой, а потом сидел перед походным костром, смотрел на огонь и в этот момент меня накрыло.

Перед мысленным взором появилась картина — мой дом в Рароге, и в течение нескольких минут я наблюдал за ходом боя, который в нем развернулся. Кадры шли обрывками. Убийцы врываются во двор и проникают в дом. Они внутри, идет резня. Враги пытаются пробиться на женскую половину и встречаются с Трояном. Мой сын бьется и погибает.

Темнота. Все закончилось. Сомнений в том, что я увидел настоящие события, которые произошли за тысячи километров от меня, не было. Но я не хотел в это верить. Пытался убедить себя, что это морок, очередная страшилка, вроде тех, что посещали меня при прохождении тропы Трояна. Однако разум оказался сильнее чувств и, медленно поднявшись, я покинул место у костра, прошел в палатку, которую уже успели поставить вароги, упал на кошму и закрыл глаза.

Каждый человек переживает горе по — своему. Кто-то плачет. Другие впадают в меланхолию или ярость. Третьи смеются, словно сумасшедшие, и совершают необдуманные поступки. А я молчал. Душа моя разрывалась, в голове было много мыслей и в смерти сына я винил себя. Если бы я отправил семью на север… Если бы бросил все и эмигрировал в Винланд… Если бы вдвое или трое увеличил охрану дома… Если бы дал Свойраду и городским стражникам дополнительные инструкции… Сплошные если, а реальность такова, что ее уже не изменить. Даже если я все брошу, оставлю орду и помчусь к ближайшему порталу, а потом появлюсь в Рароге, Трояна уже не вернуть. Поэтому я сцепил зубы и держался, ждал, когда придет облегчение, и оно пришло на следующее утро.

Я — вождь. За мной десятки тысяч людей и это накладывает на меня определенные обязательства. Никогда и никому я не должен показывать свою слабость. Всегда должен держаться уверенно и указывать тем, кто идет за мной, путь. Только соблюдая эти нехитрые правила, можно добиться поставленной цели, и моя личная трагедия на фоне того, что вскоре умрут сотни тысяч людей, ничего не значит. Мое горе останется со мной навсегда, как смерть первой жены и дочерей, которые погибли в автокатастрофе. Но дело от этого страдать не должно и надо жить дальше. Ради великой цели. А если этого мало, то ради любимых женщин и других моих детей: Ярославы, Векомира, Твердислава и малыша Истеми, которого в конце зимы родила Айсылу…

Прежде всего, надо отметить, что за зиму в степи много всего произошло, и я времени даром не терял. Мои ордынцы, несмотря на холод, гололед и проливные весенние дожди, прошли дополнительную военную подготовку. Произошло боевое слаживание сотен и тысяч, а потом разделение воинов на тех, кто войдет в атакующую армию, и тех, кто останется нести охрану кочевий. При этом, я не придумывал ничего нового. Есть опыт древних тюрок, скифов, сарматов, массагетов, гуннов, аваров и других степных народов. Бери, подстраивай под себя, и пользуйся. Главное — положительный результат, который, кстати сказать, есть.

Берега Днепра покинули девять тысяч конных воинов, и без ложной скромности я могу сказать, что это лучшее войско в Диком поле. Самое дисциплинированное. Отлично вооруженное и организованное. Прекрасно снабженное и готовое к долгому переходу. А помимо приднепровцев и лукоморцев с нами пошли "дикие" половцы Кучебича, это еще тысяча воинов, три тысячи черных клобуков и две тысячи побужских кочевников. Что характерно, черные клобуки и "дикари" Кучебича считались частью моего войска, а побужские половцы держались в стороне и числились союзниками, которые сами по себе, и над ними свой собственный выборный вождь.

Двигались по заранее размеченному маршруту. По правому берегу реки Ингулец, а затем до истоков реки Ивля. После чего, под наблюдением зорких русских порубежников, орда повернула на запад и дошла до реки Высь. Здесь я провел смотр войска и остался доволен. Пятнадцать тысяч всадников, при умелом управлении, на многое способны. А впереди встреча с купеческими обозами из Киева, дружинами князей и варягами, которые оставили свои корабли в Киеве, и пойдут со мной в качестве личной охраны и особого ударного отряда. Так что силушка, способная нахлобучить крестоносцев, у меня имеется. Это сила явная, а помимо половцев и черных клобуков, русских дружинников и варягов, есть Кедрин и его воспитанники. Хоть Валентин и говорит, что его ребята недоучки, это не так. Они уже многое умеют и смогут добраться до цели, которую я им дам, особенно если наставник пойдет с ними. Матерый убийца, зверь в теле человека, и с каждым годом его талант раскрывается сильнее. Такой волчара, раз уж встал на след, обязательно доведет дело до конца или погибнет…

Итак, спрятав свое горе в самый дальний угол души, я повел войско дальше. Форсируя небольшие речушки, добрались до Южного Буга. Встретили проводников, которых прислал русский царь, и прошли через южные окраины Владимиро — Волынского княжества. Затем оказались в пределах другого княжества, Галицкого, и в конце месяца кветень, как я и предполагал, войско добралось до Перемышля и встретилось с русскими князьями, купеческими обозами, варягами и наемниками.

Варягов было двести воинов, и еще три десятка остались в Киеве, дабы охранять драккары и венедское посольство, которое прислал Рагдай. Решено, что послы будут находиться в столице Руси постоянно. А то мало ли как жизнь сложится. Может так получиться, что венедам все-таки придется бежать из родных мест, и послы о них позаботятся, своевременно обеспечат беженцев жильем и продовольствием. Ну и заодно они будут отстаивать наши интересы при дворе царя.

Наемников, которых прислали ладожские Соколы и другие русские купцы, оказалось триста пятьдесят. Но воевать они не собирались. Основная их задача — охрана купеческих обозов, и воинов торговые люди нанимали в складчину. Интерес общий и расходы, конечно же, тоже общие. А помимо них есть сами купцы, точнее их приказчики, возницы, кузнецы, лекари и совершенно случайные люди, которые прибились к обозам в пути. Поэтому сколько точно обозников, сосчитать не получилось. Около семисот человек и в караване четыре сотни повозок. Слишком много. Но это не моя проблема. Войско будет двигаться с максимальной скоростью, по крайней мере, кавалерия, а пехота и торговый караван пусть идут следом.

Что же касательно князей, то войск с ними было больше, чем они обещали, и это не могло не радовать.

Ольговичи, Святослав Всеволодович и Олег Святославич: триста дружинников, четыреста легких кавалеристов и восемьсот пехотинцев, в основном ополчение Орска и Друцка.

Ярослав Владимиркович: четыреста дружинников, двести легких кавалеристов и три тысячи пехотинцев. Сбор происходил на земле Галицкого княжества, где Ярослава и его отца еще не забыли, и с разрешения царя он кинул клич, на который отозвались многие местные бойцы. Для царя это, конечно, опасно, ибо Ярослав может попытаться вновь овладеть Галичем. Но в Киеве его родственники и сестра, вдовая царица с новорожденным ребенком, и бунтовать он не рискнет. Да и бесполезно это, ибо в Галицком княжестве, которое граничит с владениями ромеев, верные царю воеводы и сил у них гораздо больше, чем у Ярослава Владимирковича.