Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920 гг.

Но, потерпев поражение в открытом бою, эксплуататорские классы не сложили оружия. Они начали активно собирать силы для свержения диктатуры пролетариата. Кто же противопоставлял себя Советской власти?

Во-первых, многочисленные военные организации монархического толка. В Москве находились центры или филиалы Союза георгиевских кавалеров, Всероссийского союза казачества, Военной лиги, Совета офицерских депутатов, Всероссийского союза армии и флота и т. п. Тысячи офицеров и юнкеров лишь ждали удобного случая для контрреволюционного выступления.

Во-вторых, торгово-промышленные круги^[4]. Они имели обширные связи как внутри страны, так и за границей и значительные средства для борьбы с революцией. Как справедливо отмечалось в бюллетене Городского ВРК, буржуазия поняла, что в данный момент вопрос стоит о «дальнейшем господстве капитала не только в первопрестольной, но и во всей России»^{6}.

И, в-третьих, мелкая буржуазия, реакционные церковники, чиновники, интеллигенция и т. д.^[5]

По словам члена Моссовета Г. И. Ломова, новой Москве противостояла «другая Москва — озлобленная, ушедшая в себя, не признающая этих идущих «из грязи» большевиков. Эта Москва срывает, саботирует, борется не на живот, а на смерть»^{7}.

Московский и районные

военно-революционные комитеты

Нужны были огромные усилия, чтобы отстоять и закрепить завоевания новой власти^{8}.

Первый шаг в этом направлении Московский ВРК сделал уже 3 ноября. На вечернем заседании он принял постановление о реорганизации городской думы. 5 ноября 1917 г. дума перестала существовать^{9}. Управление городским хозяйством перешло в руки Совета районных Дум.

Значительно обновил Московский ВРК командный состав военного округа, в частности сместил прежних командующего округом, его помощника и начальника Штаба.

На самые важные участки ВРК направил своих комиссаров: в районы и подрайоны (17), в учреждения (более 50), в воинские части (около 20), на железную дорогу (8), в провинцию (более 30).

4 ноября 1917 г. совместное заседание Московского ВРК и представителей районных военно-революционных комитетов вынесло решение о принятии мер по наведению революционного порядка в городе. Охрана порядка возлагалась на Красную гвардию и милицию. Красная гвардия получила право производить облавы и обыски.

Решение Московского ВРК и районных военно-революционных комитетов было очень своевременным. Контрреволюция не дремала. Собирая вокруг себя уголовников, белогвардейцы нападали на прохожих, устраивали обыски в квартирах, грабили склады и магазины. Старая большевичка IL С. Виноградская вспоминала, как однажды, когда в Совет привели двух грабителей ювелирного магазина, понадобился большой стол, чтобы разложить на нем изъятые у бандитов медальоны, кольца, часы и т. д.

МК партии большевиков и Московский ВРК разъясняли населению сложившуюся в городе обстановку.

Выходя утром на улицу, москвичи видели на тумбах, на заборах и стенах домов только что расклеенные афиши, остро пахнувшие свежей типографской краской объявления, призывавшие поддерживать революционный порядок в столице. Развернув номер «Социал-демократа» или «Известий Московского Совета рабочих депутатов», они могли прочесть:

«Товарищи и граждане!

Контрреволюция попытается сбить с толку народные массы, попытается устроить погром, подпоить отдельных несознательных людей.

Пусть районные Советы примут все меры к охране имеющихся складов спирта. Пусть сами жители задерживают пьяных.

Всякая попытка погрома, всякая попытка грабежа и буйства будет подавлена самыми беспощадными мерами»^{10}.

Еще 30 октября Московский ВРК издал приказ «О принятии строгих мер для пресечения погромов», согласно которому всех погромщиков, пойманных на месте преступления, следовало немедленно расстреливать^{11}.

Огромную работу по борьбе с черносотенной агитацией, пьяными погромами и т. п. проделали районные военно-революционные комитеты^[6]. Так, Хамовнический ВРК постановил закрыть трактиры и чайные, торговавшие спиртными напитками.

Военно-революционные комитеты контролировали деятельность государственных учреждений, разгоняли антисоветские сборища, организовали патрулирование Красной гвардией улиц города, устраивали облавы в ресторанах и кафе, обыски в подозрительных квартирах, где нередко находили немало оружия.

Журналист Н. К. Вержбицкий вспоминал, что по поручению большевика П. К. Штернберга в нескольких домах Замоскворецкого района он с двумя помощниками реквизировал оружие. В чуланах, в ящиках столов, под кроватями и в других местах они обнаружили винтовки, карабины, револьверы, кинжалы, сабли, запасы патронов и ручные гранаты. В одной из квартир у двух офицеров нашли в платяном шкафу под шубами разобранный пулемет.

Мероприятия военно-революционных комитетов по укреплению Советской власти поддержал Боевой партийный центр. Своим районным партийным организациям он предписал организовать обходы районов вооруженными патрулями, а также проверить личный состав Красной гвардии.

Однако по мере расширения сферы деятельности новых органов власти и их укрепления функции военно-революционных комитетов сужались и часто переплетались с функциями Советов. Московский и районные военно-революционные комитеты, таким образом, утрачивали свой универсальный характер. Поэтому 12 ноября общее собрание военно-революционных комитетов Москвы приняло решение об их роспуске^{12}. 14 ноября Московский ВРК собрался на свое последнее заседание^[7], и руководство политической и хозяйственной жизнью города перешло в руки Московского Совета рабочих и солдатских депутатов, образованного в тот же день в результате слияния существовавших отдельно Совета рабочих депутатов и Совета солдатских депутатов. В состав его исполкома вошли 63 большевика, 13 левых эсеров, 10 меньшевиков и 4 объединенца^{13}. В президиуме также возобладали большевики, среди которых были Г. А. Усиевич, Е. М. Ярославский, П. Г. Смидович, С. Я. Будзыпский. Возглавил исполком Моссовета рекомендованный на этот пост МК партии большевиков М. Н. Покровский.

Одновременно в ряде районных Советов Москвы после перевыборов подавляющее большинство мест получили большевики, а депутаты от соглашательских партий лишились своих мандатов.

Всероссийская чрезвычайная комиссия

в Москве

В ноябре 1917 г. фракция большевиков исполкома Моссовета поручила своим представителям разработать схему особого органа по пресечению действий врагов революции.

Временно органом по борьбе с контрреволюцией являлся Военно-политический отдел при штабе Московского военного округа (МВО), созданный в ноябре 1917 г. Президиум Моссовета в качестве одного из делегатов направил в него М. И. Рогова.

Пресечением происков внутренних врагов, кроме Военно-политического отдела при штабе МВО, занимались главный штаб Красной гвардии, Комиссариат по гражданской части, Чрезвычайная следственная комиссия. Причем не только при главном штабе Красной гвардии имелся политический отдел, но и при районных красногвардейских штабах. Так, 19 января 1918 г. политический отдел был создан при штабе Красной гвардии Замоскворецкого района.