Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917-1920 гг.

Трудящиеся смогли на собственном опыте убедиться в том, что старый буржуазный парламентаризм изжил себя. В новых условиях он являлся лишь ширмой, которой прикрывались контрреволюционеры для захвата власти и ликвидации завоеваний Октября.

6 января Моссовет обсуждал происшедшие накануне события. 7 января разгорелись особенно жаркие споры. На заседании Исполкома соглашатели выступили с резкой критикой действий Советской власти, обвинили большевиков в разжигании «гражданской войны»^{138}.

Большевики дали достойную отповедь демагогам. Они подчеркнули, что трудящиеся не пошли на демонстрацию и 5 января все фабрики и заводы работали.

Умело разоблачили большевики также выдумки меньшевиков относительно требования рабочих удалить соглашателей из Моссовета. Лидеры меньшевиков пытались доказать, что рабочие хотят отозвать своих депутатов якобы в знак протеста против совершившихся «насилий». Большевики же подчеркнули, что рабочие верят сейчас им, а не предавшим революцию соглашателям. Большевик И. В. Цивцивадзе прямо заявил, что соглашатели для рабочих уже давно не товарищи.

Преодолевая сопротивление эсеро-меньшевистского блока, большевики настояли на передаче расследования событий 5 января Следственной комиссии Ревтрибунала. Требования блока о перевыборах Моссовета не были удовлетворены.

Рабочие на заводах выставляли за ворота меньшевистских агитаторов, разгоняли их собрания, уничтожали их антисоветское воззвание «Ко всем московским рабочим и работницам», в котором извращался смысл январских событий. Получили достойный отпор соглашатели и в районных Советах. Так, в Замоскворецком райсовете была отвергнута резолюция меньшевика Лазарева и принята резолюция большевика И. В. Косиора, одобрявшая действия советских властей.

9 января 1918 г. г

В ответ на происки реакции МК РСДРП (б) наметил провести 9 января мирную демонстрацию трудящихся города, посвященную памяти жертв расстрела 1905 г. Эта манифестация должна была показать, насколько выросли силы рабочего класса и его организованность. 4 января Моссовет одобрил воззвание МК РСДРП (б), призывавшее выйти на демонстрацию с лозунгами «Долой международную буржуазию!», «Да здравствует республика Советов!», «Долой саботажников — врагов народа!» и т. д.

Эсеро-меньшевистские фракции Моссовета встретили эти решения в штыки. На заседании исполкома Моссовета 7 января они потребовали отмены демонстрации.

Не согласились эсеры и меньшевики с предложением большевиков запретить подстрекательские лозунги и вооружить демонстрантов для подавления провокаций.

«Разбитые в открытом бою в октябрьские — ноябрьские дни, — подчеркивалось в обращении Моссовета, — рудневцы и другие буржуазные партии и группы, уцелевшие остатки белой гвардии и контрреволюционного офицерства, не успевшие переправиться к Каледину, — все они решили в этот день напасть на революционных рабочих и солдат и отомстить за свое поражение. Они расставили уцелевшие в их руках пулеметы на крышах и в окнах домов, вооружились, чем могли…»^{139}

Моссовет принял постановление об участии в демонстрации вооруженной Красной гвардии и Московского гарнизона; о запрещении лозунгов, призывавших к свержению власти Советов, а также сборищ контрреволюционных элементов на улицах и площадях столицы.

9 января тысячи рабочих с пением революционных песен вышли на московские улицы. Демонстранты (более 200 тыс. человек) — рабочие заводов и фабрик, красногвардейцы, солдаты — шли с лозунгами, призывавшими поддержать Советы, пролетарское правительство, революцию. Людской поток устремился по Театральной площади, затем по Воскресенской площади, через Иверские ворота на Красную площадь. С кремлевских стен спускались алые полотнища со словами: «Вечная память жертвам — предвестникам мировой революции», «Да здравствует мир и братство народов!». Манифестанты останавливались у могил жертв революции и под звуки траурных мелодий возлагали венки. Демонстрацию сопровождали вооруженные красногвардейцы и солдаты. На автомобилях были установлены пулеметы.

Около двух часов дня, почти одновременно, по сигналу, в различных частях города прозвучали винтовочные выстрелы и пулеметные очереди. Стреляли белогвардейцы.

На Красной площади, где должен был состояться митинг, первые выстрелы раздались со стороны Торговых рядов и Иверских ворот. На кирпичной стене Исторического музея появились свежие следы от пуль. Послышались стоны раненых.

50 тыс. человек, направлявшихся из Сущевско-Марь-инского района к центру, близ бывшего дома градоначальника обстреляли из засады. Огнем из пулеметов встретила Воскресенская площадь участников демонстрации Сокольнического и Басманного районов.

Предательские выстрелы на Тверской, Никитской, Мясницкой, Арбате, Неглинной и других улицах звучали еще несколько часов.

Красногвардейцы и солдаты оперативно, смело и решительно сумели навести порядок. Многие из них пали в тот день смертью храбрых.

Жертвами белого террора стали молодые красногвардейцы Сущевско-Марьинского района: 18-летний П. А. Засухин, 19-летний Н. Г. Дроздов; красногвардеец Замоскворецкого района 18-летний Д. И. Юдичев и многие другие. Под начальником московской Красной гвардии А. С. Ведерниковым ранили лошадь, а сам он получил серьезную травму. 9 января 1918 г. от руки врагов революции пало свыше 30 и было ранено более 200 человек.

В разных концах города у контрреволюционеров было изъято значительное количество винтовок, гранат, револьверов и т. д. У одного священника, например, нашли винтовки и сотни патронов к ним. В гостинице «Боярский двор» задержали отряд вооруженных контрреволюционеров. На улицах находили брошенные автомобили с пулеметами.

Январские события свидетельствовали о том, что враги революции еще не сложили оружие. Но они свидетельствовали и о том, что пролетариат имеет достаточно сил, чтобы справиться с происками реакции.

Разоблачение мастеров демагогии

Наступление против диктатуры пролетариата мелкобуржуазные демократы развернули по всему фронту политической жизни. Стремление ослабить Советскую власть, затормозить реализацию проводимых ею мероприятии, уменьшить ее влияние в широких народных массах заставило их активизировать подрывную работу внутри Советов. Именно поэтому избирательная кампания весной 1918 г. по выборам в столичные Советы проходила в ожесточенной борьбе. Провести своих депутатов в Моссовет эсеры и меньшевики рассчитывали, опираясь на политически отсталые слои, обывателей.

Используя объективные трудности, они развернули бешеную агитацию против большевиков, обвиняя их в разрухе и голоде. Выступая на фабриках и заводах, эсеры и меньшевики призывали голосовать за своих делегатов. Особенно активную деятельность развил МК партии эсеров. На некоторых предприятиях правоэсеровским демагогам удавалось протащить свои резолюции.

В связи с этим ЦК РКП (б) 30 марта поручил Я. М. Свердлову созвать объединенные заседания МК, фракции большевиков исполкома Моссовета и фракции ВЦИК для обсуждения плана проведения перевыборов в Советах. В тот же день вышло постановление Президиума Моссовета об усилении агитационной работы в период избирательной кампании. При Моссовете учреждалось Центральное агитационное бюро, на которое возлагалась обязанность координировать работу партийных центров, фракции большевиков ВЦИК и «взять на учет для распределения все агитационные силы»^{140}. Кроме того, 3 апреля была опубликована и распространена листовка-обращение «Всем работникам и работницам». В ней московские коммунисты доходчиво разъясняли массам причины, побудившие соглашателей так рваться в Советы. Они убеждали отдать свои голоса большевикам.