Борьба за власть

Ночной покой был нарушен забравшимся на кровать и преданно поблескивающим глазами Туманом. Первым порывом было желание приласкать и прижать к себе дружелюбного зверя, но я вспомнила, что это не просто пес, а частичка Карая, и приказала:

— Уходи! Я устала, ты мне мешаешь.

Туманчик тихо заскулил и подполз еще ближе, положив морду на вторую подушку.

— Нет! Уйди! — прикрикнула на зверя.

Но Туман не желал уходить, даже когда я попыталась столкнуть его с кровати.

Пришлось встать, подойти к стене, за которой, судя по тому, что Туман здесь, сейчас спал Карай, и постучать по ней рукой. Туманчик не исчез ни после первого стука, ни после второго. Сняла ночную туфлю и попортила ею обивку на стене, пытаясь достучаться до не желающего просыпаться советника. Туман к тому времени разлегся поперек кровати и, похоже, наслаждался моей нервозностью. Мне даже показалось, что он ехидно улыбается.

— Значит, так? — спросила у наглой зверюги. Подошла к кровати, выдернула из-под животного край одеяла, положила на него прикроватную скамеечку, собрала края одеяла и, хорошенько размахнувшись, изо всех сил ударила импровизированным кистенем по стене. Туманчик вскочил на кровати, навострил уши и растаял облачком тумана. А из-за стены послышался рык, только уже человеческий. Стоя рядом со стеной, я расслышала глухой, едва слышный удар по другую ее сторону. Видимо советник запустил в нее подушкой. Довольно усмехнулась и вернулась в кровать, чувствуя себя победительницей хотя бы в этом маленьком сражении.

Прошла неделя после покушения на короля Возрена, он практически полностью восстановился и пожелал вернуться на родину. Королева Немия по какой-то причине захотела сопровождать сына, но прежде чем покинуть Наминайскую империю, она официально пригласила меня на ужин, мотивировав это желанием проститься с внучкой. Я знала, что в действительности интриганка скорее всего даст мне какое-то задание. Анторин и Карай знали, что я не являюсь внучкой Немии, и королева не могла быть не осведомлена о подмене, следовательно, наша встреча вызовет подозрение. Немия же не желала ничего знать, кроме того, что она умнее всех и всегда во всем права. Но это не мешало ей быть в курсе всех событий как во дворце, так и на прилегающих к нему территориях, в частности в саду.

Безупречно вежливым тоном, с приветливой улыбкой на губах королева предупредила меня, что, если я поставлю под удар союз с Анторином, она лично остановит магией мое сердце и превратит в гниющего живого мертвеца. Произнося это, она увлеченно резала с помощью вилки и ножа мясо, лежащее на ее тарелке.

— Будет примерно так, — добавила она и взмахнула рукой.

Лежащий на моей тарелке точно такой же, как и у нее, кусок запеченной оленины мгновенно позеленел и начал источать тошнотворный запах гниения. Когда из мяса начали вылезать и расползаться по серебристой поверхности тарелки белые черви, я вскочила и отпрянула от стола. В следующее мгновение все прекратилось, и мой ужин приобрел прежний вид.

— Приятного аппетита, — продолжая улыбаться, проговорила безумная женщина и продолжила трапезу.

Не без усилий я взяла себя в руки и вернулась за стол.

— Из-за твоей похотливости мы потеряли три месяца, — заявила королева. — Потратишь это время, чтобы заручиться поддержкой всех бездарей Наминайской империи. А по истечении положенного срока ты, моя милая, будешь хорошей девочкой и выполнишь свою святую обязанность — родишь Анторину наследника.

Королева посмотрела на ошарашенную меня и рассмеялась.

— Разумеется, я не прошу тебя, чтобы ты родила через три месяца, но если ты не сможешь зачать… Кушай, оленина сегодня великолепна, — проговорила она отсмеявшись.

Из покоев королевы Немии я уходила с двойственным чувством. С одной стороны, меня впервые в жизни посетило сильное желание убить человека, с другой же я восхищалась тем, с каким тщанием эта женщина лелеет свое безумие, делающее ее в сотни раз сильнее всех, кого я когда-либо знала.

До своих комнат я не добралась, прямо посреди коридора появился Карай, отправил мою охрану отдыхать, а меня перенес в кабинет императора.

— Ну, здравствуй, жена, — язвительно поздоровался Анторин. — Мало того что ты изменяешь мне с моим же другом, так тебе и этого мало. Решила еще и империи изменить, строя заговоры прямо у меня под носом.

— Полегче, — своеобразно вступился за меня Карай.

— Назови мне хоть одну причину, по которой я должен с ней церемониться! — раздраженно воскликнул император. — Мы оба знаем, кто она такая в действительности. Только я, в отличие от тебя, могу быть беспристрастным. — И, повернувшись ко мне, сказал: — Ты сейчас же расскажешь, что задумала моя драгоценная тетушка. И не советую лгать, я это почувствую.

Оправдываться я не собиралась, да и смысла в этом не видела. Да, я чувствовала вину за проведенную с советником ночь, но не потому, что изменила фиктивному мужу, а лишь из-за того, что это выглядело рассчитанной диверсией. Хотя в действительности ею не являлось. Во всяком случае, не с моей стороны. Относительно же общения с королевой-матерью я не имела возможности о нем распространяться, независимо от моего желания.

— Я понимаю твое недовольство, Анторин, но, к сожалению, пока не в силах что-либо изменить, — произнесла как можно более мягким тоном.

Пришлось вспомнить уроки языка жестов, чтобы попытаться успокоить и расположить к диалогу императора. Но либо я была плохой ученицей, либо обычные схемы не действовали на магов.

Анторин метнулся ко мне, схватил рукой за шею и прижал к стене, сдавливая пальцами горло, будто хотел выдавить таким способом из меня все интересующие его сведения.

— Ты, маленькая дрянь, — выкрикнул он в мое уже наверняка покрасневшее от удушения лицо. — Говори или не выберешься из этой комнаты живой!

— Отпусти ее, — услышала я сквозь шум в ушах голос Карая.

Хватка Анторина ослабла, и я смогла увидеть стоящего в центре кабинета советника Туманного. Весь в черном, в угрожающей позе и с почти полностью побелевшими от клубящегося в них тумана глазами, он выглядел поистине ужасающе.

Император отпустил мою шею и сделал несколько шагов в сторону, отступая подальше от Карая. Туман, стелющийся по полу, собрался у ног советника и втянулся в них, но в глазах остался, да и позу маг не поменял.

— Не забывайся, Кар. Я твой император. — Теперь уже Анторин говорил мягким, успокаивающим тоном.

— А ты не провоцируй меня, — так же мягко, но с явной угрозой ответил советник.

Я поняла, что назревает нечто большее, нежели банальный кулачный бой, и, если не вмешаюсь, может случиться нечто ужасное.

Подошла к Караю, положила руки на его плечи и, глядя в вызывающие дрожь глаза, тихо попросила:

— Давайте постараемся успокоиться и разобраться во всем без излишней агрессии.