Борьба за власть

— Что-то мне не верится, что это единственная тайна, объединяющая вас с Немией, — подозрительно щурясь, сказал Анторин.

Я не успела даже подумать об ответе, как в глазах потемнело.

— Следи за тем, что говоришь, — раздраженно произнес Карай, вновь прикасаясь к моему лбу и снимая последствия воздействия печати.

— У нас нет времени на церемонии, — возразил император.

Карай же в этот момент отклонил мою голову в сторону и провел пальцами по шее. Судорожным вздохом я выдала свои ощущения, шея действительно болела. Наверняка теперь ее украшают живописные синяки.

— Надеюсь, ты понимаешь, что это означает? — глухо проговорил Карай.

— Понимаю, я к твоим услугам, — так же напряженно ответил Анторин.

— О чем вы? — спросила, отталкивая руку советника от своего лица.

— Тебя это не касается, — заявил Карай. После чего встал и потянул меня за собой. — Пожелай туманной ночи своему мужу. Мы уходим.

Мы перенеслись прямо в мою спальню.

— Я, кажется, уже говорила, что ваше нахождение здесь неуместно, — проговорила возмущенно.

— Помню, — коротко ответил Карай и начал разуваться.

— Что ты делаешь? — воскликнула, от удивления забыв о решении отвергнуть фамильярность в нашем общении.

— Разве не видно? — ответил советник, снимая уже второй сапог.

— Немедленно прекрати! — вскричала, открывая дверь и указывая наглецу на выход.

— Допустим, я не могу причинить тебе физический вред. Но не думаешь же ты, что твоя выходка останется безнаказанной, — заявил маг, расстегивая рубашку.

— Тогда уйду я, — произнесла, и едва не упала оттого, что удерживаемая мною дверь вырвалась из руки и захлопнулась.

— Советую поторопиться с вечерними процедурами. Я слишком зол, чтобы долго ждать, — уведомил меня Карай, стягивая рубаху с плеч.

— Если ты сделаешь это, я никогда тебя не прощу, — прошептала, борясь с наворачивающимися на глаза слезами.

— Мне и не нужно твое прощение, — холодно произнес маг, приступив к расстегиванию ремня.

Я опрометью бросилась в ванную и заперлась там, понимая, что никакие замки его не удержат. И что же мне теперь делать? Паника накатывала волнами, заглушая голос разума. Я бросилась к витражному окну и попыталась открыть его, но была остановлена голосом из спальни:

— Глупая затея. Насколько я помню, ты не умеешь летать, а в ванной не предусмотрен балкон. Как и в ванных этажами ниже, — проговорил Карай, словно видел, что я делаю.

— А могу я хотя бы принять ванну без твоего незримого присутствия? — спросила обреченно.

— Конечно. У тебя пятнадцать минут, — милостиво согласился мужчина. — По истечении которых сам приду за тобой, если не выйдешь.

Раздеваться и мыться не было не малейшего желания, но, если я буду просто сидеть здесь, откладывая неизбежное, он точно придет. Пришлось наполнить ванну и быстро ополоснуться. Выходила я из ванной со стойким решением бороться до конца. Если Карай говорил правду и не может причинить мне вреда, у меня есть шанс.

— Подойди, — приказал советник.

Он уже лежал на моей кровати, накрывшись моим одеялом, а вся его одежда покоилась на скамье у ее изножья. Я медленно приблизилась и замерла, ожидая очередного приказа или нападения.

— Сними халат, — произнес Карай, изучая меня взглядом.

Я не шелохнулась.

— Не заставляй меня вставать и делать это самому, — небрежным тоном проговорил он.

Я и тут пошла на уступку, сняла халат и отбросила его в сторону. Маг усмехнулся, видимо так отреагировав на то, что под халатом на мне была нижняя сорочка от дневного наряда.

— Ложись. — Очередной приказ был произнесен уже не столь безразличным и холодным тоном, как предыдущие. Это было скорее приглашение.

— Это моя спальня и моя кровать, — напомнила я, укладываясь и бесцеремонно отодвигая его. — И что теперь? Будешь рассказывать о звездах или просто воспользуешься силой?

— Заманчивая идея, — усмехнулся Карай.

— Которая из них? — спросила, вытянувшись по струнке и не шевелясь.

— Обе. Но я, пожалуй, позволю тебе сделать выбор, — смилостивился советник.

— Я предпочитаю заснуть, — выдвинула наиболее приемлемое для меня предложение.

Карай пододвинулся ближе, обнял меня одной рукой за талию и прижал к себе.

— Постарайся запомнить ощущения, которые ты испытывала, думая о том, что я могу сделать, и впредь не совершай подобных выходок, — прошептал он, едва касаясь губами моего уха. — Туманной ночи, моя императрица.

Я не могла поверить, что на этом все закончится, но наряду с радостью пришла догадка, что я совсем не знаю советника Туманного. И мне очень захотелось узнать его!

Спустя несколько минут молчания я не выдержала и спросила:

— Ты спишь?

— Если бы, — тяжело вздохнул маг.

— Расскажи о своей матери, — сама не знаю зачем, попросила я.

— Лежа в постели с женщиной… вряд ли это будет уместно, — усмехнулся Карай.

— А ты встань, — предложила, чувствуя, что все тело онемело от напряжения, но не решаясь пошевелиться.

— Видишь ли, я не одет, — продолжал потешаться советник. — Но если ты так просишь…

— Нет, — пошла я на попятную, не желая лицезреть обнаженного мужчину, пусть и в полумраке.

— Ты сегодня на редкость противоречива, — усмехнулся Карай.

— Я усвоила урок, так, может быть, ты все же уйдешь в свою спальню, — предложила воодушевленно.

— Чтобы вернуться сюда в зверином облике и получить хоть какую-то ласку? Меня это злит и, признаться, унижает, — недовольно ответил он.

— Но так я точно не смогу уснуть, — возмутилась, попытавшись скинуть с себя его руку.

— Отчего же? Я могу клятвенно заверить тебя, что не буду принуждать, — проговорил он и тут же, опровергая свои слова, начал поглаживать пальцами мой живот.

По телу прошла невольная дрожь, заставившая меня совершить еще одну попытку избавиться от его руки.

— Прекрати! — воскликнула, безуспешно борясь с тем, кто намного сильнее и искушеннее меня.

Вместо ответа мужчина еще теснее прижался ко мне и попытался поцеловать, приподнявшись на локте.

— Твоя мама! Как ты смог отбить ее у доминантов? — выпалила первое, что пришло в голову.

— Как же ты жестока, — простонал он, откидываясь на подушку.

— А еще мне интересно, почему оппозиция нацелилась именно на меня? Почему они с таким рвением пытаются меня убить? — продолжала заваливать советника вопросами, не располагающими к тому, о чем я даже думать не смела. Одну ночь с ним я еще могла мотивировать протестом и желанием проявления свободы выбора. Сейчас же это было бы уже слабостью, которую я не могла себе позволить.