Борис Леонидович Личков (1888— 1966)
Шрифт:
"Не согласен с Вами в основном,— резко возражает Вернадский,— о значении рек для нефтеобразования"[78]. Он обстоятельно аргументировал свой вывод и высказал критические замечания по поводу некоторых других идей Личкова, посоветовав последнему тщательно обрабатывать свои статьи и остерегаться необоснованных обобщений.
"Письмо Ваше,— тотчас ответил Личков,— ...доставило мне огромное удовольствие, ибо я почувствовал через него (именно — через, то есть при посредстве!) радость духовного общения с Вами; то, что я имел от личных бесед и чего я больше года лишен. Меня не огорчило, что Вы не согласны, а, во-первых, обрадовало, что Вы так обстоятельно сформулировали это несогласие, а во-вторых, опять-таки обрадовало то,
Ответ Вернадского не заставил себя ждать:
"Я очень мало убеждаюсь Вашими доводами в значении рек для создания каустобиолитов, особенно нефти... Думаю, что все, что Вы излагаете, не сходится с нашими современными знаниями, им противоречит" [80].
Эта дискуссия, как и несколько ей подобных, проходивших параллельно, не привела к обоюдному согласию и не выявила какой-то новой, удовлетворяющей обоих концепции. Каждый остался при сдоем мнении. Спор постепенно сошел на нет. Кто же из них был ближе к истине (если принять за такую относительную истину данные современной науки)? Вот, например, мнение, приведенное в книге "Дельты — модели для изучения" крупным американским геологом-нефтяником Е. Рейнуотером:
"...дельты являются весьма благоприятным местом для накопления нефти и газа..."[81] Он дал краткую сводку нефтеносных древних дельтовых отложений США, Нигерии, Центральной Бирмы, Канады. Многие древние дельты очень богаты нефтяными залежами. Это относится и к территории нашей страны[82].
Конечно, нефтеобразование происходит не только в древних речных долинах и дельтах, но ведь с этим Личков и не спорил. Он доказывал, что в отложениях рек могут в большом количестве скапливаться, захороняться и превращаться в нефть органические остатки. В этом он оказался прав.
Правда, позиция Вернадского тоже обоснованна: в те времена было слишком мало сведений о приуроченности нефтяных месторождений к речным долинам и дельтам. В методологическом отношении Вернадский был прав, подвергая сомнениям гипотезу Личкова. Но по сути спора верна была идея Личкова.
В подобных случаях црийято ссылаться на интуицию. Мол, под влиянием озарения, неясных догадок ученый высказал верную мысль раньше, чем обосновал ее. Действительно, так бывает. Случаются более или менее случайные догадки. Однако в споре, о котором у нас идет речь, Личков не просто высказывал определенное мнение, но выводил его из своей концепции динамики земной коры, и об этом он не раз напоминал в письмах к Вернадскому.
Владимир Иванович не соглашался с тектонической концепцией Личкова, одна из формулировок которого была отточена, кратка и парадоксальна: "реки строят горы" [83]. Иначе говоря, вынося огромные массы дисперсного и обломочного вещества, реки накапливают его в долинах и дельтах. Со временем эти массы растут, достигают огромных размеров и пригружают отдельные участки земной коры. Земная поверхность опускается под этой тяжестью, благоприятствуя накоплению здесь, в понижениях, новых толщ горных пород. В конце концов наиболее крупные прогибы превращаются в зоны устойчивых значительных опусканий — геосинклинали, которые на следующей стадии своего развития начинают возвышаться, прорываться интрузиями, давая начало новым горным сооружениям.
Концепция Личкова основывалась на признании изостазии — относительного равновесия блоков и глыб земной коры, как бы плавающих на более плотном нижележащем субстрате, подобно айсбергам в море. Одним из проявлений изостазии считал Личков воздымание Фенноскандии, которая сравнительно недавно была пригружена мощным (2—3 км) ледяным покровом. Когда он растаял, земная кора стала восстанавливать свое прежнее, "доледниковое" положение, стремясь
к изостатическому равновесию.Вернадскому подобные взгляды представлялись гипотетичными, недостаточно обоснованными. Он считал, что изостазия в принципе не исключена, но пока еще не следует класть ее в основу какой-либо гипотезы. Требуется надежная опора на факты; но их нет, и взамен берется один из вариантов объяснения некоторых фактов. Есть и другие варианты объяснения! С этим надо считаться. Изостазия вполне может оказаться частным случаем, а не общим правилом.
Вернадский выдвигал идеи, прямо противоположные концепции Личкова. Не под весом осадков опускается земная поверхность; напротив, в местах прогибания земной коры накапливаются мощные осадочные толщи. А вdt причины прогибания остаются невыясненными. Они, возможно, связаны с жизнью подкорковых зон каменной оболочки — литосферы.
Или еще одно разногласие: Вернадский не признавал возможности крупных горизонтальных перемещений континентальных глыб. Вообще в вопросах тектоники и гео- - морфологии он стоял на более или менее традиционных позициях и не торопился соглашаться с новаторскими идеями Личкова. Подобный разумный консерватизм вполне оправдан. Новые гипотезы должны подвергаться всесторонней критике. Если они легко добиваются признания, то в последующем неточности, ошибки, недоработки могут долго оставаться незамеченными и с увеличением популярности гипотез будут лишь усугубляться. Чем позже это заметят и учтут, тем решительнее придется пересматривать принятые на веру идеи.
Вернадский вообще был скептически настроен по отношению к гипотезам и теориям, неизбежно включающим не только факты и обобщения, но и домыслы, догадки, экстраполяции, субъективные оценки. Он придерживался мнения, высказанного Ламарком в начале XIX в.:
"...положительными истинами для человека, т. е. истинами, на которые он может смело опереться* в действительности являются только доступные наблюдению факты, но отнюдь не те выводы, которые он может из них извлечь; только существование природы, раскрывающей перед нами эти факты, а также все материалы, помогающие овладеть знанием их" [84].
Конечно, ученый неизбежно придерживается определенных гипотез и теорий, а не просто собирает и перечисляет факты. Подобные сбор и перечисление фактов не более чем подготовительная работа. Исследователь, искатель истины не может удовлетвориться такой рутинной деятельностью. Его влечет непознанное, неведомое. Он проникает в новые области, открывая новые горизонты познания. В этом ему помогают гипотезы и теории. Только надо помнить, что при всем своем возможном правдоподобии гипотеза — еще не факт, а в значительной степени домысел, догадка. Надо всегда быть готовым проверить их, сопоставить с новыми фактами и перестроить или вовсе отбросить, если на это будут веские основания.
В научных дискуссиях с Личковым Вернадский опирался не только на факты и эмпирические обобщения, но и на теории и гипотезы. В частности, придерживался традиционных представлений об отсутствии крупных горизонтальных смещений каменной оболочки. Личков привносил в принцип изостазии динамизм. Вернадский, сомневаясь в изостазии, утверждал относительную статичность земной коры. Складывалась парадоксальная ситуация: сторонник идеи изостатического равновесия блоков литосферы утверждал, что оно повсюду нарушается. А противник идеи изостатического равновесия доказывал, что литосфера статична.
Вряд ли можно сомневаться, что каменная оболочка нашей планеты очень чутко отзывается на сравнительно небольшие воздействия извне. Скажем, известно немало фактов о наведенных техногенных землетрясениях, которыми сопровождается заполнение многих крупных водохранилищ; о вертикальных движениях блоков земной коры под воздействием относительно небольших пригрузок (подобные движения ныне измеряются инструментально). Бесспорно зафиксированы следы горизонтальных перемещений вдоль глубинных разломов отдельных частей земной коры с амплитудой в десятки километров.