Борода из ваты – пули из серебра. Том 1

«Не обещай мне, что не будешь мстить, — опять появилась Снежка и Дед затряс головой, отгоняя воспоминания, но внучка еще была жива, еще не растворилась в туннеле прожитых лет и выгнать ее сейчас было невозможно. — Я ведь знаю, что ты пойдешь. Только послушай меня, как всегда слушал и хорошо подготовься».

— Хорошо! — сказал Дед вслух и ударил кулаком по полке, а потом им же утирал слезы, — Я обещаю!

Так он и тогда сказал.

Коробка с патронами стояла рядом, он совсем недавно тянулся за ней, доставал ружье для чистки и так и оставил здесь открытую, развернутую наискосок, полную круглых солдатиков с серебром внутри. Готовые убивать своих и не только. Когда-то ему их очень много сделали по специально заказу, пришлось повоевать, но эти времена давно ушли.

— Похоже вернулись, — сказал дед и подвинул коробку. Погладил бороду и пересчитал патроны. Сто штук, все на месте, — Я обещаю, — повторил дед.

«Обещай не высовываться. Это опасно для нас, ты же знаешь!»

— Обещаю, — сказал дед и между транспортной сумкой и тактическим рюкзаком выбрал первую. Конечно она тоже выглядела круто (основное грузовое отделение закрывается на пластиковую молнию с двойным замком, двумя карманами на молниях и маленьким фронтальным карманом на молнии, на котором нашит карманчик для идентификатора. Днище сумки усилено прорезиненной тканью), но с ней он мог сойти за путешественника, бывшего военного, с рюкзаком так не получится.

Дед взял сумку, спрыгнул на пол и открыл замок, сразу уложил там коробку, предварительно закрыв и полез назад. Что там еще говорила Снежка? Увидел тельняшку, зимнюю, утепленную, заботливо сложенную на стопке других его старых вещей и кинул в сумку тоже. Пригодится — зима близко.

Подумал и забрал старую коричневую кепку с ушами, он в ней выглядел как Кощей на паперти, но тут бы уши не отморозить. Что тут еще осталось из прошлой жизни? Кроссовки, тапочки — брать не стоит, разве что белые. Куртки теплой тоже нет или завалявшегося пуховика. Зимой он ходил в шубе и это было принципиально, теперь это казалось ошибкой. Синяя шуба выдавала его. Дед опять врезал кулаком по полке и выругался.

— Нет времени прятаться, Снежка! — провозгласил он молчаливым стенам и бас гулко разнесся по подвалу, — Уйдут, гады! Что ты там еще говорила? А… точно… Коробочка для непослушных.

Коробка стояла не прячась и дед улыбнулся воспоминаниям. Сколько раз внучка угрожала наказать его за непослушание. За то, что сапоги не снимает у порога, а шагает смело по комнате. За то, что валенки разбрасывает где попало и посуду плохо моет. За то что бороду забывает вычесать и химией на себя попшикать, для запаху. Она угрожала применить коробочку и никогда её не открывала. Дед ее открыл и помрачнел. Улыбка долой.

В коробочке лежала опасная бритва Parker — пластиковая черная ручка и лезвие из нержавеющей стали спряталось внутри. Дед достал её и открыл, затаив дыхание. Как можно этим пользоваться и не перерезать себе глотку? Хотя Снежка говорила, что легко. Дед осторожно закрыл опасный инструмент и поежившись положил его на место, рядом с флакончиком пенки для бритья, после бритья, помазком, расческой и ножницами. В качестве альтернативы лежала бритва МАК ТРИ вроде бы как безопасная, и упаковка влажных салфеток «Алые паруса». Дед вздохнул и спустившись положил коробочку в сумку. Нужно торопиться, а он все прыгал сверху вниз, как заяц. Что еще?

Одежда — есть.

Патроны — есть.

Гигиена — есть.

Добавил швейцарский нож с кучей ненужных лезвий, зубную щётку и зубную пасту «Ну погоди!», аптечку, которую он еще ни разу не открывал и почесал голову. Что ещё нужно? Что там наверху? Чем они пользуются? Ничего в голову не пришло и дед кинул пару туристических консерв. Война войной, а обед по расписанию.

Окинул последний раз взглядом полку и пожав плечами спустился, не обратив внимание на бумажник. Застегнул сумку и закинув ее на плечо отнес стул на место. Подумал, морща лоб, но Снежка больше не появлялась, чтобы помочь, а он так и не вспомнил. Бумажник, набитый купюрами, карточками, визитками остался лежать в подвале и погрузился в темноту когда старик выключил свет и захлопнул крышку.

5

Одежды Снежки на кровати уже не было, как и следов крови. «Наши пропадают навсегда», — подумал Лютый и присел на стул отдохнуть, от безликих тоже ничего не осталось. Интересно двое ушли туда же где сейчас его внучка? Если так, то это хорошо. Снежка быстро с ними разберется, она будет готова на этот раз.

«Обещай не высовываться. Это опасно для нас, ты же знаешь! Ты знаешь, что делать!»

— Опять ты? Вот настырная, как и при жизни!

Дед разделся по пояс и повел мощными плечами по кругу, разминаясь — в одну сторону в другую. Борода смешно щекотала грудь и он засмеялся, но осёкся.

— Нехорошо. Внучка совсем недавно ушла, а ты веселишься. Лучше разогрейся, сейчас наверх пойдем.

— Хорошо, — ответил Мороз сам себе, — Только не тошни.

Он помахал руками, поскакал как горный козел (сказала бы внучка) и занялся отжиманиями. Ухал, пыхтел, покрикивал на себя и хлопал в ладоши, поднимаясь. Приседал и бился с тенью.

— Ты говорила, следить за своим здоровьем. Я слежу. Мне понадобится много сил, чтобы найти того, кто приказал это сделать и заставить его пожалеть о приказе.

6

Сверху свисали три веревочные лестницы. Именно по ним спустились вторгнувшиеся в его жизнь преступники. Дед посмотрел на веревки и вернулся за топориком (не забыть бы и его взять в дорогу). С водой у них проблем не было — жили ведь на дне колодца, но он предпочитал выходить за натуральной, природной — в лесу был неплохой родничок.

Чужие не могли попасть в его дом просто так, потому что сверху видно воду, черные стены и бесконечную глубину, но точно не вход в чужое жилище. Старик встал в центре круглой прихожей и плотно закрыл дверь. Бывало, что вода каким-то чудом пробиралась сверху вниз и приходилось бегать с тряпкой собирая маленький потоп в ведро. Его он тоже с собой захватил.

— Хоп!

Необязательно было что-то кричать, колодец сам догадывался когда выкидывать гостя как пробку из бутылки, но Деду нравились эти странные возгласы типа «Опа» или «Хоп Хей Ла ла Лей», и он использовал их при любом удобном случае.

Прихожая пропала и на секунду стало темно, а потом Дед уже сидел на краю колодца, свесив ноги наружу. Голый по пояс, в красных семейных трусах и с всё ещё окровавленной бородой. Колодец старый, заброшенный и даже ведра нет на цепи, чтобы не было соблазна что-то из него выудить. Хотя тут в дремучей чаще люди бывают очень редко. Погода оставляла желать лучшего. Снег был, но из-за перепадов температуры большими кусками, наполовину камень — наполовину грязь. Никакой чистой зимней красоты. Дед покачал головой и почувствовав, что начинает мерзнуть оставил топорик на краю колодца и побежал натираться снегом. Удовольствия от такой ванны мало, но выбирать не приходилось. Скоро он вернулся и заглянул вниз. Три верёвочные лестницы все еще напоминали о том, что произошло и цеплялись крюками за отворот колодца. Дед скривился и покрепче взял топорик. Чтобы веревки полетели вниз понадобилось шесть ударов. Одна за одной лестницы падали в воду и навсегда растворялись в темноте.

Если бы люди знали, что-то что падает в колодец пропадает навсегда сюда бы выстроилась очередь из киллеров. То, что летело вниз не прилетало к нему в гостиную, но и на этой стороне не плавало. Дед проводил взглядом последнюю лестницу и горько улыбнулся:

— Я приведу его сюда, Снежка. И сброшу в колодец. Чтобы наверняка. Я обещаю. Слово Лютого.

Дед схватил ведро и побежал к роднику. Тот был совсем рядом и журчание кристально чистой воды иногда он слышал в ночной тишине и слюной наполнялся рот. Первым делом он напился, схватив кружку, которую оставила предусмотрительная Снежка. Посмотрел на свое отражение и увидел старика. Уставшие глаза с морщинами под ними, спрятанный в грязной бороде рот, впалые щеки. «Наша жизнь написана на нашем лице», — любила говорить Снежка. «Я похож на старого отшельника, сожравшего летучую мышь», — подумал Дед и грустно подмигнул своему изображение. Быстро умылся, особенно тщательно прополоскал бороду, но ниже головы мыть не решился — как-то неудобно в роднике. Люди же пьют. Потом наполнил ведро и пошел назад.