Борраска

— Мне не нравится твоя начальница, — заявил он.

— Мира? С какой стати?

— Не знаю. Она… будто… не в себе.

— Ну, у нее были кой-какие проблемы, — я не собирался развивать тему.

— В любом случае, с какой стати ты расспрашивал ее мужа про Борраску?

— Даже не знаю. Я просто хотел поболтать о пустяках, подумал, может он знает что-нибудь. Он вроде как много о чем знает.

— Он рассказал что-то?

— Неа, — я сделал долгий глоток кисловатого напитка, но поперхнулся им, вспомнив кое-что из сказанного Оуэном. — Ну, вообще-то да. Он сказал «эта борраска», а не просто «борраска». Ну, знаешь, будто это не место, а какая-то вещь.

Кайл опустил руку со смятой банкой.

— А это так?

— Что так?

— Это вещь?

— Не знаю. Я никогда не слышал об этом. Я гуглил каждую странную мелочь об этом городе, но никогда ни на что подобное не натыкался.

— А ты правильно писал?

— Не знаю, — пожал плечами я. — А ты знаешь, как это правильно писать?

— Нет.

Я вытащил телефон.

— На хуй Гугл, — сказал Кайл. — Нам надо поговорить с Кэтрин Скэнлон. Вот что сказала бы Кимбер.

Он был прав. Если и был человек, которому стоило задавать такие вопросы, то это Кэтрин Скэнлон, самый осведомленный человек в городе. Я выехал с парковки кофейни на Четвертой и начал молиться, чтоб она уже была в своем офисе. Когда мы остановились перед «Искусством и антиквариатом», я с разочарованием увидел, что в магазине еще темно. Кайл ткнул пальцем в маленькую дешевую табличку «Открыто» в уголке входной двери, и я скрестил пальцы, загадав, чтоб табличка относилась к офису Кэтрин.

С облегчением убедившись, что магазин не заперт, мы ринулись мимо антиквариата и дутого стекла в заднюю часть здания, где нашли открытую дверь и Кэтрин, сидевшую за столом в своем кабинетике.

— Ребята! — она поднялась, увидев нас. — Вы рановато встали для летних каникул. Как ваше эссе?

— Э… Отлично, — сказал я. — На самом деле, мы тут, чтоб задать еще несколько вопросов.

— Личный интерес, — вставил Кайл.

Кэтрин вскинула брови.

— Впечатляет.

Я с ходу взял быка за рога. Если был хоть малейший шанс, что Кимбер еще жива, каждая секунда была на счету.

— Нам надо понять, что такое Борраска — предмет или место?

Кэтрин опять приподняла брови.

— Я помню эту легенду еще с детства. Честно говоря, мне пришлось бы признать, что я не знаю ответа, если бы не Уайетт. Он знал понемногу обо всем, — она засмеялась. — Вроде как мастер на все руки… Как бы то ни было, однажды он рассказал мне занятную вещь о борраске — это и то, и другое!

— В смысле? — я оперся на стол.

— Ну, термин «борраска» — это старый, изживший себя жаргон. Слово использовалось шахтерами для обозначения истощившихся шахт.

— Шахт… — прошептал я.

Кайл замотал головой.

— Я искал в шахтах.

— Значит, все шахты в округе Батлер — борраски? — спросил я.

— Ну, в основном, только первую истощенную шахту в комплексе называли борраской.

— Вы знаете, которая из шахт иссякла первой? В нашем добывающем комплексе? — спросил Кайл от дверей, где он стоял, сжимая и разжимая кулаки.

— Ох, ну это не та вещь, которую можно вот так вспомнить, нет, — засмеялась она. — Но я могу посмотреть, я думаю, у меня где-то есть записи.

Кэтрин вернулась за стол и открыла ящик, заполненный разрозненными бумагами.

— Довольно странная вещь, чтобы вызывать интерес у ребят вашего возраста, но, наверное, я должна радоваться, что вы так стремитесь к знаниям, тем более на каникулах.

— Да, мэм, безумно стремимся, — заверил Кайл.

— А борраска, первая шахта, в которой иссякла руда, эм, это случайно не та же самая шахта, в которой пропали дети?

— Маккаски? О, нет, не думаю. Конкретно эта шахта была на самом юге, довольно близко к городу. На самом деле, я думаю, она закрылась одной из последних. О! Ну вот и оно. Информация должна быть в этой папке.

Кэтрин невыносимо долго копалась, передвигая книги на столе, чтобы освободить место для стопки листов, которые она нашла. Мы с Кайлом нервно мерили шагами комнату, стараясь выглядеть слегка заинтересованными, пока энергетики начинали действовать на наши организмы.

— Ну вот! Первой закрылась центральная северная шахта, которая была… ну да, на самом деле, одна из первых запущенных.

— Но где она? — Кайл подошел к столу и оперся на него руками. — Где эта шахта?

— Эм… — Кэтрин потянула другую стопку бумаг и начала рыться в них.

Спустя самую долгую минуту в моей жизни, она воскликнула: «А-ха!», и вытянула большой пожелтевший лист, который был сложен до стандартного размера А4. Она развернула его на столе и наклонилась, чтобы разобрать пометки. От дверей, где я стоял, мне было видно, что это карта, и я понял, что без нее мы отсюда не уйдем.

— Посмотрим. Шахта была выше по склону горы, немного сложновато добираться. Видите? — она указала на точку на карте, которая была по меньшей мере милях в четырех от мест, где мы искали.

— Можно нам взять это? — спросил Кайл. — Мы вернем.

— Конечно! Уверена, у меня есть копии. Слушайте, если вы, ребята, собрались исследовать…

— Я возьму папу, — солгал я.

— О! Тогда прекрасно, желаю хорошо развлечься! — крикнула она нам вслед, когда мы выбегали из здания.

Мы не задерживались, чтобы ответить, «развлечения» были последним, о чем мы думали.

— Это-это-это так далеко от тех мест, где мы искали, — запинаясь, говорил Кайл. — Надо идти туда прямо сейчас. И нам нужен пистолет.

— Пистолет? Где мы возьмем пистолет, Кайл?

— У твоего папы.

— Он не даст нам оружие.

— Ладно, давай тогда разведаем место, а потом вернемся с пистолетом.

Это тоже не казалось мне хорошей идеей, но какой выбор у нас был? После нескольких минут изучения карты мы поняли, что самой легкая дорога к шахте вела все через ту же Западную рудную тропу Прескотт.

Мы припарковались у начала тропы и проделали привычный путь вниз по тропе, потом вверх, по хорошо утоптанной тропинке, осознав, что нам нужно будет пройти мимо «Форта Эмберкот» по пути. И в глубине души я знал, что мы идем правильно. Мы шли по той же тропе, по которой прошло так много людей до нас на пути в Борраску. Но что они нашли там?

Мы прошли мимо дома на дереве, который выглядел безмятежно в утренней тишине. Нужно было углубиться в лес дальше на север, чем мы когда-либо ходили, и вскоре мы уже шли вслепую, шагая в направлении точки на карте и надеясь, что все еще на верном пути. Спустя час я начал сожалеть о том, что мы двинулись в путь без еды, на эмоциях и не подготовленными.

К полудню мы двигались уже часа четыре, и мне начинало казаться, что мы заблудились. Я подавлял растущую панику, думая о Кимбер и Уитни и о разгадке тайны, которая много лет довлела над моей жизнью.