Борт 556

Манта появилась, где-то наверху из почти, полной темноты. И решила сделать полукруг через спину в свободном парении над океанской бездной. И она попала как раз между нами. И рассеяла преследователей по сторонам. И пока, они снова, собрались вместе, и продолжили мое преследование. Я уже, порядком на скорости гребя, что есть силы ногами и ластами, оторвался далеко от них. Плывя вдоль обрыва пропасти. И бокового сильного течения. Стараясь скрыться как можно скорее среди веток кораллов и водорослей. Манта была моим случайным спасителем. Этот огромный черный с белым животом рогатый скат. Одинокий и быстрый в этой толще океанской воды. Он, было, чуть не налетел на первых, идущих с гарпуном на меня. Чуть было не долбанул пловцов аквалангистов своим пятьсот килограммовым рыбьим телом.

А я, пытаясь использовать в свою пользу все неровности обрыва. И стараясь сдерживать свое дыхание, которое выдавало меня облаком из пузырей отработанного гелия, торопясь уходил от преследователей.

***

Меня постоянно подводным течением отрывало от скальной стены. Кислородная с гелием смесь была уже на исходе. Надо было менять баллоны. Иначе каюк. Было одиннадцать. И я, уже чувствовал ее недостаток. И начал, как можно реже дышать, и задерживать дыхание. Я посмотрел на наручные подводные часы. Время все уже, давно вышло. Но, в баллонах была еще, что-то оставалось, чем я еще мог дышать. Я еще умудрялся как-то, и чем-то дышать. Но, я понимал прекрасно, что это последние мои глотки жизни. И, если я не заменю баллоны акваланга, то мне конец. Конец мне, конец моей Джейн. Моей красавице Джейн. Эти ублюдки Джексона и ее убьют. И я, не смогу ее спасти. Дэниела я уже потерял, но Джейн я им так, просто не отдам.

– "Твари!" - клял себя за потерю Дэниела я - "Джейн, моя девочка! Моя крошка Джейн! Я тебя им не отдам!".

Я твердил, уходя от преследования.

Преследователи были, правда, далековато теперь, но они шли у меня на хвосте уверенно. И преследовали, по-прежнему меня.

Нужно было добраться до оставленных восемнадцатилитровых спасительных баллонов со смесью у веревочных из нейлона проводных кабелей, спущенного эхолота и сонара от видеоаппаратуры с нашей яхты. Но, я был в другой стороне от проложенного нами с Дэниелом уже проторенного маршрута. Я шел по краю пропасти. И обходил наше обширное песчаное поле по полукругу края самого отвесного бездонного обрыва.

Отвесная скальная заросшая кораллами и водорослями стена помогала мне. Я шел практически на ощупь, ничего не видя впереди себя, лишь касаясь ее руками, и цепляясь своими за ее край и кораллы пальцами. Стараясь держать одну глубину по самому ее краю. Край обрыва периодически высвечивался светом фонариков тех кто, светил мне в спину и гнался за мной.

Я вынырнул из обрыва, возле вертикальной стены первого яруса, точнее края ее оканчивающегося в месте второго обрыва в океанскую бездну, заросшую кораллами горгонариями и водорослями. Здесь оказалось много морских ежей, как и на верхнем ярусе и морских звезд, губок и голотурий. Чего не было, там на самом песчаном плато и в его округе.

Я, буквально ползя по ним животом. И прячась в тени черной каменной скальной стены. Пошел вдоль ее к нашим оставленным акваланга со смесью заправленным страховочным баллонам.

Здесь не был никто. Но, дорога была одна вдоль этой стены к пролому. И тому фалу кабелю от нашего поискового глубоководного прибора и видеокамеры. Там, еще лежала, почти незаметной в воде, на длинной нейлоновой веревке бортовой малой лебедки, спущенной с борта яхты Дэниелом мелкоячеистая сеть под черные самолетные ящики. И мне казалось, те преследователи аквалангисты потеряли меня. И мне надо было спешить, пока меня опять не обнаружили.

Я сейчас уже думал о своем чудесном спасении.

– "Если я погибну, то погибнет и моя любимая Джейн!" - лихорадочно стучало с кровью в моем мозгу.

Этот страх за любимую гнал меня, вдоль каменной вертикальной скальной заросшей кораллами горгонариями. И водорослями стены первого яруса в сторону скального узкого пролома.

– "Они и до нее доберутся. Эти ублюдки этого ублюдка Джексона!" - не переставал думать сейчас я.

Я сейчас зациклился только на этом. И уже не думал о погибшем Дэниеле, а только о себе и моей красавице Джейн. И вскоре я, бросив на дно горящий фонарик, сбросил баллоны за своей спиной. По-быстрому, выкачав своим дыханием всю кислородно-гелиевую смесь до нуля. Я, освободившись от пустого груза, продолжил на одном своем дыхание, уже не дыша свой путь до других новых заряженных баллонов. Они были уже недалеко, и это было моим спасением.

Уже было практически темно. Я буквально летел в воде, вдоль этой каменной скальной стены. Глядя только в темноту воды, давящей на меня и слушая свое гнетущее уже сдавленное редкое и тяжелое дыхание. Цепляясь исцарапанными о кораллы пальцами. И руками за камни, почти на ощупь, разгоняя в стороны в испуге мелких каких-то красных рачков, толи, креветок. И достиг, уже пролома, и тех оставленных нами баллонов.

Я доплыл до якорной одной цепи. И вонзенного в белый коралловый песок глубоко якоря нашей яхты. Здесь же лежала, по-прежнему и наша спущенная, почти незаметная воде на длинной прочной веревке с борта Арабеллы Дэниелом сеть.

Я быстро отвязал заполненные до отказа свежей смесью новые баллоны литров на восемнадцать от проводного нашего веревочного фала кабеля, спущенного с кормы нашей яхты. И надев один за спину. Второй прихватив руки с собой. Бросился, дальше удирать и уводить преследователей от черных ящиков, оставленных нами, среди обломков самолета. Мелькая фонариком между скалами и кораллами. Я надеялся, что они их не нашли. И им не до них было дело. Мне надо было еще подальше увести врагов от моей любимой Джейн. Там, на яхте вверху, которая, вероятно, даже не подозревала, что твориться сейчас здесь под водой. Я уводил врагов от Арабеллы.

Теперь у меня были шансы не захлебнуться в воде и не сдохнуть от смертельного удушья. У меня был запас кислородно-гелиевой смеси на тридцать минут. Если дышать реже, то можно было продлить свою жизнь здесь в этой океанской воде и в темноте.

Я не знаю, сколько уже было время. Было темно, но темнота меня и спасала. Я задерживал свое дыхание, вынимая мундштук изо рта и таким образом эекономил смесь, растягивая время своей под водой жизни. Я не знал, сколько будет длиться погоня. Но, надо было выжить самому и спасти теперь мою Джейн.

Я бросился, все так же, вдоль скальной стены, продолжающейся за проломом. Затаскивая за собой еще один закачанный до отказа кислородно-гелиевой смесью восемнадцатилитровый акваланга баллон. И повел тех, кто шел неотрывно за мной дальше.

Они поняли, что я поменял баллоны и ускорили свое преследование.

Их тактика была проста. Загнать меня, где-нибудь в темный угол. И прикончить.

Они буквально прошли возле того места, где лежала та на нейлоновой веревке сеть и спущенный с борта яхты над нами веревочный на лебедке проводной фал гидрофона эхолота и сонара. Прошли, освещая все вокруг фонариками. И бросились дальше за мной, поняв, что я обзавелся запасными со свежей смесью баллонами.

Один из них выстрелил из подводного гарпуна, но промазал. Стремительно нарастающая в воде ночная темнота. И сильно было далеко до меня. И кроме, того ему помешал каменный обросший кораллами столб, торчащий из белого кораллового песка и ила. Длинный, как тонкая игла, тот столб. Встал на пути стреляющего. И острый гарпун воткнулся в кораллы. И застрял там, войдя, почти до половины.

Я, снова был над сплошным белым песком и как на ладони. Над совершенно пустым местом, где только вода да песок и ничего больше.