Босиком по битым стеклам 2. Арлиэлла. Опасные тропы Ангоры

Полугномка крутила носом и кривила обветренные губы.

– На север! – отстаивала свою точку зрения, Дангута – Гномы помогут нам укрыться – не сомневайся в том, ведьма, стряхнут со следа погоню. К тому же, я не люблю жару – пожаловалась дочь гор – а на юге слишком много горячего солнца.

– У гномов нас и сцапают – погрозила собеседнице пальцем горянка – и все, исключительно из-за твердолобости одной особы! – Стерха, зловеще ухмыляясь, заканчивала укладывать в повозку здоровенный закопченный котел. Смирная лошадка – низкорослая и лохматая, как и все горские лошади, беспокойно прядала ушами – Девчонку пожалей, дурында – у неё всю семью угробили, саму едва не прибили! Она истощена в магическом плане, всего боится, лишь виду не кажет. Гордячка! А, талантлива-а-а! – завистливо протянула ведьма – Не просто так целую семью сничтожили и какую семью! Сама ведаешь – за подобное деяние можно и после смерти отвечать заставить. При нужном старании! Так что, вороги ваши стеречься крепко станут, да девочку искать, с бонной. Как думаешь, Тугоухая, много ль нынче, по северным пустошам малолетних магичек шляется в компании с полугномкой? Что скажешь, Меднолобая?

Дангута глубоко вздохнула и не подумав обижаться на прозвища, коими ее щедро наделяла Темная. Пусть забавляется, но губы поджала, признавая правоту горной ведьмы.

– То-то же! – фыркнула Стерха – Слушай тетушку Стерху, укороченная и знай – за одного битого, двух небитых дают, а меня, как тебе известно – отходили на славу! Как, душа-то в теле удержалась, сама не ведаю!

Дангута начала укладывать в повозку различные вещи – скарб Темной, а Стерха, тем временем, расправив меховое одеяло, осторожно уложила на него спящую девочку. Маленькая аристократка и не мрыкнула – укатали Сивку крутые горки! Спал ребенок, как убитый, разве что дышал часто и стонал громко.

– Гарью тянет. – пожевав губами, произнесла горянка – Чую – пришли по наши души ищейки те! Поспешай, колода неповоротливая – убраться нам надобно отсюдова, как можно скорее.

Дангута заторопилась и очень скоро повозка тронулась с места. Пока она катилась, тихо и без скрипа, Стерха и полугномка шли позади и разговаривали.

– Знаю я местечко одно, укромное. – обещалась Стерха – Жить там можно и хорошо жить! Опять же, девочке есть где побегать и помагичить всласть. И здоровье ей поправим, не сумлевайся в том! Не ссы, Железноногая, не даст Стерха в обиду ни тебя, ни дитенка! Все сделаем, чин по чину!

Вскоре, недобрые горы остались позади. Впереди простиралось, выгоревшая под лучами палящего солнца, равнина, которую, впоследствии, сменят, вначале лесостепь, а затем уж и лес. Там, в лесу, горянка и надеялась отсидеться до срока, укрывшись от настойчивой погони. А что до того, что лес тот, темный и дикий, так и она – темная ведьма, а не светлая фея.

Девочка проснулась почти к ночи – ее румяное личико побледнело, на руках-соломинках отчетливо проглядывали голубые каналы вен, но взгляд синих глаз был пытлив и настойчив.

Заметив знакомое лицо – няньку-полугномку, настороженная Арлиэлла вздохнула с облегчением – ей было очень страшно. Она-то, всего лишь маленький ребенок, пусть и одаренная.

– Милая Дангута! – Елена всегда называла свою няньку только так – Где это мы?

Дангута поспешила поведать маленькой госпоже обо всех их приключениях, имевших место в горах.

Девочка свою няньку выслушала внимательно, ни разу не прервав рассказ, а затем наступила очередь горянки.

– Кто вы, госпожа? И как я смогу отблагодарить вас за помощь?

Арлена была хорошо воспитанной девочкой и старательно соблюдала правила.

– Я – местная жительница – пожала плечами Стерха – Кличут меня теткой Стерхой, а дом мой пожгли, да ограбили люди лихие. Вот я и прибилась к вам. Не прогонишь?

– Не прогоню – серьезно отвечала Ардиэлла – Правда ли, тетушка Стерха то, что мы станем в лесу прятаться?

– Правда – Стерха не собиралась ничего скрывать от юной магички – опасно то! Дар у девочки могучий – не приведи Ама разозлить ее чем! Одно слово – благородная!

– Мне в лесу страшно – широко распахнулись глаза ребенка – Говорят, в нем обитают чудовища.

Стерха рассмеялась, погладила госпожу по темноволосой головке.

– Может и обитают – подтвердила она – Но я, пока что, ни одного не видела!

Арлиэлла улыбнулась светло, вытащила из крохотной торбочки самую обычную тряпичную куколку.

– Это – Лизма – девочка тыкнула куклой в руки ведьме – Лизма хорошая, но скучная. Шалить не умеет. Она всегда выполняет то, что ей скажут.

Пылить по степи, а затем и по ровной, местами, лесистой местности, оказалось приятно – Дангута чаще всего дремала в повозке, неугомонная Арлиэлла рыскала слегка впереди, распугивая птиц по кустам, Стерха все время собирала какие-то травы и складывала их в свой вместительный мешок.

В пути они провели не одну седьмицу – девочка чуть отошла, оттаяла, окрепла и начала снова смеяться и лишь где-то в глубине ее синих глаз, таились грусть и, совсем не детская, усталость.

… Стааша замолчала, переводя дух и, отхлебнув из глиняной кружки глоток сладкого взвара, а Елена, внимательно слушавшая рассказ горянки, тряхнула темными локонами – перед глазами у неё, всё ещё, маячила бесконечная степная дорога, на губах ощущался солоноватый привкус пыли, а деревья по краям разбитой колеи казались необыкновенно высокими великанами.

Через две седьмицы, к самому исходу второго месяца лета, они добрались до нужного места. Две женщины и девочка на дороге – лакомая добыча для любого грабителя-разбойника, но никто и не попытался нападать на мирных путниц. То ли ведьме удалось замылить глаза любопытным, то ли это было еще какое хитрое колдовство, но лихие люди обходили странную троицу стороной.

Как помнилось девушке, в тот примечательный день дул, довольно-таки, сильный ветер. Дорога петляла заячьим следом, груженая телега натужно скрипела, а подстывшая Дангута уныло хлюпала сопливым носом. Елена, которую, не взирая на все ее протесты, все же засунули на повозку, усадив верхом на высокий горб, образованный всяческим ведьминским барахлом, воспользовалась удобным моментом и сбежала, скакнув с энтого горба прямиком в пыльный придорожный бурьян.

Постоянная забота двух теток вконец допекла девчонку, недавно потерявшую всю свою семью. Они жалели её! Смотрели на Арлиэллу, как на больную или, что еще хуже, как на убогую. Дангута, та вообще, все время норовила погладить девочку по головке, жалостливо шмыгая носом, да и во взгляде ведьмы – казалось бы – Темная! Какое уж тут сочувствие к людям? – то и дело проглядывало что-то, очень сильно смахивающее на сострадание.

Вот Елена и не выдержала – ей захотелось остаться одной, без всех этих обременительных знаков внимания и просто поплакать, повыть, причитая по-бабьи, омыть слезами свою боль, своих близких – отца, маму и брата. Она не могла этого сделать ни при гномке, ни, тем более, при Темной.

Только сама. В лесу. Без свидетелей.

Одинокий ребенок, неполных пяти лет, убегающий в чащу.

В повозке девочку слегка укачало, ко всему прочему, магическое истощение, полученное Еленой в горах и едва не спалившее её дар, давало о себе знать. Но, разве можно усидеть на месте, когда подвернулась возможность улизнуть от строгого надзора? Елена, прямо-таки, ощущала, как у нее чешутся пятки.

Конечно, пройдет время и боль от потери станет менее острой, простые детские радости вновь нарисуют улыбку на лице ребенка, но девочка жила сейчас, этим мгновением, этим днем.