Босиком по небу

– Просто откажись по-хорошему, Кирюша. – Он намеренно злил меня, но я старался держать себя в руках и не вестись на провокацию. – Там уже работают мои люди, я кучу бабок вложил в этот объект. И я не собираюсь от него отказываться, уж больно жирный кусок. Так или иначе, он будет моим.

– А иначе что? – вкрадчиво задал вопрос, наклоняясь к ублюдку.

– А иначе, - ответил в том же тоне, наклоняясь в ответ, - тебя мои бравые ребята вывезут в лесополосу, где заставят копать место на двоих: для тебя и твоей девки. А по весне вас найдут в виде «подснежников». – И противно заржал на весь кабинет, запрокинув голову.

Я сделал вид, что задумался, пытаясь усыпить его бдительность.

– Ты же понимаешь, Егор, что я понесу убытки, если откажусь от сделки? – вкрадчиво, но четко произношу я.

– Я дам тебе денег, чтобы покрыть убытки по сделке, а ты откажешься от нее в мою пользу. Даже чуток накину, на чай, так сказать, - и снова этот противный смех. Смейся, смейся, урод.

– Ты предлагаешь мне взятку? Чтобы я совершил правонарушение и нарушил закон?

– Именно. Заметь хорошую такую взятку. Ты даже в плюсе останешься.

А дальше я выжидал. Просто внимательно смотрел за ним, делая вид, что обдумываю его «заманчивое» предложение. Мне просто было нужно немного времени. И когда я сделал вид, что принял положительное решение, произошло то, чего я ждал.

– Всем лежать, работает ОМОН!!

Я сразу же кинулся на пол и прикинулся ковриком, как мне и советовал знакомый Матвея. Что сейчас происходило: ор, мат, звуки битого стекла, ломающихся костей, падающих тел. Я продолжал спокойно лежать и внимательно прислушиваться к происходящему.

– Кирилл Романов!

Я, не поднимая головы, протянул руку вверх:

– Я здесь.

– Вставай, пошел за мной. Остальных пакуйте, ребят.

Я поднялся, и, проходя мимо Егора Ставитского, которого, судя по изрыгаемым выражениям, не очень удобно уложили мордой в пол, не удержался и, наклонившись, четко, чуть ли не по слогам прошипел:

– Никто не смеет угрожать моей женщине. Тем более беременной женщине. Никто. Запомни это, Ставитский, - и ушел, не оборачиваясь, и не слушая мат, который летел мне в спину.

Эх, из-за этого гондона еще и ремонт придется делать…

Весь предыдущий день и полночи мы с Матвеем и его товарищем из органов, его коллегами разрабатывали план по «захвату» Егора, дабы впоследствии препроводить его в места не столь отдаленные. Как оказалось, господин Ставитский давно забросил легальные способы ведения бизнеса, вспомнив «лихие» девяностые. Недовольство его поведением и отношением к делам среди его партнеров назревало давно, да и в разработке у товарища Матвея Егор находился не первый месяц. Нужно было собрать достаточно доказательств, чтобы ушлым адвокатам этого дельца не удалось вытащить из дерьма, в которое он сам себя вогнал. Кинутые партнеры все как один согласились давать показания, нашлись даже лица из криминальных кругов (естественно, инкогнито), которые поведали о тайных махинациях. И ситуация с угрозами беременной женщине и отжатием у меня честно купленной земли послужила катализатором, чтобы дать ход делу. В общем, надеюсь, посадят эту мразь на ближайшие лет двадцать.

Я спустился этажом ниже, где меня ждал Матвей. Я от души пожал ему руку:

– Спасибо, друг, ты наш с Лилей ангел-хранитель! Не раз выручал меня. Да и связи твои…в общем, спасибо!

– Да брось ты, Кир. Наша дружба дороже. Кстати, ты говорил, у тебя есть новости насчет Лили, - и вопросительно-насмешливо уставился на меня.

– Есть. Я стану отцом!

Матвей молчит, лишь удивленно приподнял брови.

– Пойдем в кафе, тут есть неплохое за углом, выпьем кофе, поговорим, да и исход операции надо отметить. Только недолго, меня Лиля ждет.

Но не тут-то было. Уже у выхода к нам подошел товарищ Матвея и началось: допрос, подписание бумаг, взятие показаний… Сотрудников всех с моего этажа, благо их немного, в основном, все из начальственного состава, пришлось временно разместить этажом ниже. Из офиса мы вышли только часа через три. Как и планировали, направились в кафе. По пути я набрал мать, чтобы поговорить с любимой, но она спала. Тогда я просто просил ее передать, что все хорошо, и вечером я приеду.

– Вот такие вот дела, Матвей, - пробормотал счастливый я.

– Ну, вы даете, ребят. В очередной раз поражаюсь, как несколько случайных обстоятельств могут перечеркнуть жизнь.

– Ты о чем?

– Да ни о чем, все нормально – отмахивается друг, залпом допивая виски. – Думаю, нам пора. У меня завтра тяжелый день, а тебе надо бежать к любимой женщине. На свадьбу-то позовете? – лукаво улыбается.

– А как же! Ты же теперь наш семейный ангел-хранитель.

– Нет уж, ребятки, дальше вы сами, упаси меня господь от такой почетной должности!

С учетом всех пробок, которые я, как назло, собрал, к дому родителей я подъехал затемно. Слава богу, что прямо в доме есть небольшая уютная цветочная лавка, и на мое счастье у них оказались Лилины любимые фрезии и мамины герберы. Я купил цветов для главных женщин в моей жизни и поспешил к ним.

Но стоило мне перешагнуть порог, как меня чуть ли не сбивает с ног моя зареванная девочка. Она подбегает ко мне, обнимает со всей силы, а ее тело сотрясает новый поток рыданий. Я ошарашенно перевожу взгляд с Лили на родителей, но те лишь расстроенно синхронно пожимают плечами. Тихонько передаю цветы маме.

Я слегка отстраняю любимую от себя, буквально, чтобы заглянуть ей в глаза и спрашиваю:

– Малыш, малыш, что случилось? Скажи нам, ты нас всех пугаешь.

– Ты…ты звонил, а я… спала – пытается сбивчиво и заикаясь, объяснить. – Ты передал, что…все хорошо…я… я подумала…что ты врешь…чтобы успокоить меня… а на самом деле случилось…ужасное…непоправимое…- последнее слово я улавливаю с трудом, потому что эта невозможная беременная женщина опять заходится в истерике.

Папа неожиданно передает мне стакан с водой, кивком благодарю его, руки у моей девочки трясутся, поэтому мне пришлось самому напоить ее. Когда она успокоилась, я заставил ее взглянуть мне в глаза и спокойно, но при этом твердо произнес:

– Родная, если я сказал, что все хорошо, значит, все действительно хорошо. Я никогда не врал тебе и не собираюсь делать этого в будущем. Я люблю тебя, как никого и никогда не любил, я хочу и буду защищать тебя от всех проблем, какие только возникнут. А для этого мне надо быть рядом. И я буду рядом. И никакой Ставитский не встанет на пути моего желания быть с тобой. Я всегда поддержу тебя, подам руку помощи и подставлю плечо. А тебя я просто прошу мне верить. Верить в нас, в нашу любовь.

Лиля доверчиво смотрела мне в глаза, позабыв обо всем и обо всех на свете, и прошептала: