Босиком по осколкам прошлого

— Помню лицо твоей мамы, будто все было только вчера.

Несмотря на то, что это был явно не самый наш удачный день, мы все же всегда вспоминали его без сожаления. В те минуты мы были самыми счастливыми.

— Никогда не забуду, как госпожа Неслихан одной рукой промывала ссадины на наших лицах, а другой давала подзатыльники, — не без улыбки добавил Омер. — Она была такая родная…

Больше слов не требовалось. Как же сложно было осознать, что еще много таких моментов у нас украли. Какой была бы наша жизнь, будь она сейчас жива?

— Теперь ты понимаешь, почему я здесь? — задал вопрос друг, который не требовал ответа. — Это была и моя мама. Господин Фарук…

— Я никогда его не прощу! — не позволив ему договорить, перебил я. — Сколько бы лет ни прошло. У меня словно осколок сидит в груди, который с каждым новым днем все больше врезается в сердце.

Даже после увиденного сегодня я все равно не усомнился в своем плане ни на миг. Я чувствовал лишь злость, от которой мне самому становилось страшно.

— Пока ты спал, приходила Белиз, — перевел тему Омер. — Я сказал ей зайти завтра. Мне показалось, что тебе сейчас…

— Ты все правильно сделал, — пытаясь избежать лишних вопросов, коротко ответил я.

— Между вами все в порядке?

Взглянув на Омера, я дал понять, что это не самая лучшая тема для разговора.

— Ближайшие дни будут самыми тяжелыми. Я пока не готов думать о чем-то еще.

Поднявшись с дивана, я направился к двери, но все же обернулся и добавил:

— В моем сердце нет места для любви.

Все, что там таится, — это ненависть и одиночество; такой расклад не менялся уже годами. И никогда не изменится.

***

Серкан

Так ведь не бывает! Я столько лет работал, чтобы заслужить доверие отца, и в один миг мой собственный брат буквально уничтожил все мои труды.

— Проклятье! — закричал я и швырнул бокал с виски в камин. — Будь ты проклят!

Злость переполняла меня. Смахнув бумаги на пол, я изо всех сил ударил кулаком по столу. Все говорило о том, что нас обманули. Меня обманули!

— Легче стало? — услышал я женский голос, пропитанный нескрываемым сарказмом. — Закончил плакать?

Подняв голову, я увидел Дамлу. Цокот ее каблуков эхом разносился по моему кабинету. Вот только ее мне сейчас не хватало!

— Пришла позлорадствовать? — с нескрываемой неприязнью произнес я, скорее констатируя факт, нежели задавая ей вопрос, и, услышав ее легкий смех, добавил: — Думаешь, здесь есть что-то смешное?

— Наоборот, — ответила она все тем же спокойным тоном, пройдя мимо стола и подойдя к окну. — Я просто думала, что состояние здоровья твоего отца для тебя важнее этих бумажек.

Переведя на женщину недоуменный взгляд, я спросил:

— А тебя его здоровье когда-то интересовало? Боишься, что он умрет, и на твою карточку перестанут поступать деньги? Так хочу тебя обрадовать. Скоро перечислять будет уже нечего! Советую подыскивать работу, поскольку этот подонок Ферхат отнял у нас все!

Несмотря на эмоциональный поток слов, Дамла даже не обернулась. Я знал, что с моим отцом ее связывает далеко не великая любовь, но ее хладнокровие всегда поражало меня. Не будь я раздавлен прошлым, наверняка бы увлекся ею. Но, увы, мы не выбираем свою судьбу.

Налив себе новый бокал виски, я выпил его залпом. То ли от выпитого спиртного, то ли от собственной беспомощности мое тело было словно ватное.

— Ты была у отца? — я продолжил разговор уже немного спокойнее.

— Он пока без сознания, — сообщила Дамла. — Врачи говорят, что это был сердечный приступ.

— Черт! Как же это все не вовремя! — потирая переносицу, зло произнес я. — Завтра эта выскочка придет в фирму, а у меня нет ни единого козыря, чтобы противостоять ему.

— Ты уверен, что ни единого? — обернувшись, начала Дамла, глядя на меня своим непоколебимым взглядом. — Ты не думал, что твой главный козырь — это то, что ты его брат? В твоих силах превратить полученные Ферхатом акции в его самый большой кошмар.

Всматриваясь в ее глаза, в которых отражалась та же загадочная улыбка, что и на губах, и обдумывая услышанное, я в какой-то момент понял, что она права.

Ферхат сейчас был полностью уверен в своем триумфе. Мне лишь оставалось слегка подтолкнуть его, и он упадет так низко, что будет молить о пощаде.

Глава 9. Преодоление страхов

Ясемин

/Стамбул. Район Балат. 16 лет назад/

— Доченька, где ты?

Голос отца раздавался все ближе.

«Нет! Я не хочу никого видеть! Здесь меня никто не найдет! Не хочу!»

— Родная, где же ты?

Едва прозвучала эта фраза, как дверь моего убежища открылась.

— Вот ты где! — немного взволнованно произнес отец. — Что ты делаешь в этом шкафу? Ну-ка, иди ко мне…

Взяв меня на руки, он перенес меня на диван и, сев рядом, прижал к себе.

— Больше никогда так не делай, — с толикой строгости в голосе заботливо произнес папа, прижавшись губами к моему виску и вдохнув мой запах.

Прижавшись к нему, я заплакала. За исключением сестренки, папочка был самым близким мне человеком.

— А теперь расскажи, почему ты убежала из школы? — спустя пару минут, когда я успокоилась, заговорил он, немного отстранившись.

— Ты не поймешь… — прошептала я, вновь шмыгнув носом.

— Разве так бывает? Разве папа не поймет свою красавицу?

Подняв глаза, я взглянула ему в лицо и решила поделиться случившимся.

— Ты не будешь сердиться на меня как… мама? — спросила я с опаской.

— Ни за что и никогда! — ответил папа с улыбкой, чуть коснувшись пальцем моего носа.

Смахнув последнюю скатившуюся слезинку, я спрыгнула с его колен и, подойдя к шкафу, где до этого пряталась, достала оттуда смятый и надорванный лист бумаги, который был для меня очень ценным.

— Вот, — разворачивая и протягивая его отцу, сказала я. — Сегодня у нас был урок рисования… и я… я нарисовала это. Учительница хвалила меня, даже сказала, что у меня талант, но потом… На перемене ребята порвали мой рисунок. Они посмеялись и сказали, что я глупая и ничего не умею. А еще то, что учителя меня просто жалеют, ведь я из бедной семьи…