Босиком за ветром

Григорий Николаевич угрожал, что Крис получит ключи только через его труп, долго не мог простить ему выходку в конце одиннадцатого класса. Но сжалился и в августе, пересев на новый автомобиль, отдал сыну старую «Ниву». Права у Криса уже были, но до этого пылились где-то в «пожарном» пакете с документами. Все ценные бумаги и даже парочка ксерокопий хранились в тумбе у окна. Вторая жена отца, Милана Евгеньевна, завела такой пакет, чтобы в случае какой-нибудь катастрофы не пришлось искать документы по всей квартире. Его так и прозвали «пожарным». Милена Евгеньевна вообще отличалась редкостной рассудительностью и здравомыслием. Казалось, её невозможно вывести из равновесия или застать в неухоженном виде. Всё у неё было по плану и по графику. Даже питались они по заранее составленному сбалансированному меню.

Крис заехал во двор, отмечая, что машины отца ещё нет. Внутреннее напряжение немного ослабло. Они последнее время не ладили, вроде и не конфликтовали открыто, но при этом между ними всегда висело невысказанное раздражение. Оба ощущали себя спокойнее, когда один из них отсутствовал. Крис вообще предпочитал дома только ночевать и обедать.

Он уже приложил ключ к домофону, когда зазвонил телефон. Прижав трубку к уху, открыл дверь и ответил:

– Алло.

Ответила ему тишина, но явно живая. Не рассылка и не робот.

Крис устало поинтересовался:

– Алло. Если вы хотите предложить мне кредит или скидку на зубы в местной стоматологии, то валите к чёрту.

Из трубки донёсся вздох и сразу за ним короткие гудки. Кто бы это ни был, ни кредитов, ни скидок на зубы он не раздавал. Несколько дней назад уже был похожий звонок. Неизвестный абонент выслушал его возмущения и молча отключился.

Открыв дверь в квартиру, Крис приостановился и прислушался. Из спальни доносилась приглушённая музыка, а из кухни – аромат плова. Он поставил, разбросанную в коридоре обувь на полку, вернул на место «пляшущий» пуфик и тщательно вымыл руки. Перед дверью в свою спальню приостановился. До того как отец женился второй раз, эта комната принадлежала ему, потом перешла во владение сводной сестре, но три месяца, как стала общей: с тех пор как их отношения выплыли на поверхность, они спали в одной комнате, не таясь. Это когда-то стало причиной семейного скандала.

Аня выглянула из-за приоткрытой двери и улыбнулась:

– Что-то ты задержался сегодня. Будешь ужинать?

– Нет, я в «Выдре» перекусил, – он вошёл в спальню и сразу же направился к шкафу, – задержался у Дядько. Он собирает команду на турслёт, набрал много зелёных первокурсников.

– Понятно, как обычно, вспомнил о соревнованиях за день до них.

Крис стянул футболку через голову, повесил на стул.

– В этот раз не за день.

Аня наблюдала за ним, присев на край стола, покачивала ногой.

– А как же яблоки?

Крис расстегнул джинсы, но снять не успел, Аня спрыгнула со стола и, прижавшись к его обнажённой спине, поцеловала куда-то в лопатку. Он развернулся и поцеловал её в губы, но для этого пришлось хорошенько наклониться. Чмокнув её в нос, выпрямился.

– А что яблоки?

– Вас же в сад отправляют в конце недели. Я своё уже отпахала, теперь твоя очередь переть домой «Голдэн» и антоновку.

Крис усмехнулся.

– Турслёт в начале октября. Успею и на яблоки…

Он не договорил, Аня сделала вид, что не заметила заминки. Не позволяя Крису переодеться, повалила на кровать и легла рядом.

– Представляю. Как ты там будешь беситься. Там туалет уличный – жесть, комнаты словно казармы, ещё и с тараканами, но посуда, слава богу, одноразовая.

– Переживу. – Крис сразу же вспомнил дом бабы Любы в Старолисовской без горячей воды и с удобствами в конце огорода. – После нас сразу первокурсники приедут, второй курс уже вернулся. Весёлые такие, говорят, там даже дискотека была вечерняя. Почти цивилизация.

Аня погладила ладонью его плечо и поцеловала в скулу.

– Да, мы тоже застали одну дискотеку. Честно говоря, жалкое зрелище. Ты на «Ниве» едешь?

Крис вздохнул и признался:

– На «Ниве». Я потом сразу в Туапсе. Не заезжая домой.

Аня резко поднялась, опёрлась на локоть и сердито нахмурилась.

– В Туапсе?

Крис сел, не глядя на Аню, стянул джинсы, взял чистые вещи и собрался идти в душ. У дверей оглянулся и нехотя признался:

– Тим позвал на Индюка¹⁹. Я там ещё не был.

Аня хотела возмутиться, но передумала. Устало опустилась на спину и вздохнула:

– Вадиму, я так понимаю, ты ещё не говорил? Он тебе точно истерику устроит за нас двоих. Вы же готовите видео-визитку для Гиббона и выступление к Новому году.

– Я знаю. Времени ещё полно. Скажу ему позже. А то он меня под одной из яблонь прикопает.

Крис знал, что Аня не одобрит поездку в Туапсе. Очередной хайлайн у чёрта на куличках. Он ожидал ссоры или обиженного сопения, но она отреагировала на удивление спокойно.

В принципе, она редко устраивала громкие ссоры, не была скандалисткой, хотя могла и вспылить. Но у неё всегда была для этого причина. В этом смысле с ней было просто. Она не раскачивала эмоциональные качели до предела, не выводила их в вертикаль и не запускала «солнышко». Никогда не ставила ему ультиматумов и не бросалась громкими заявлениями. Видимо, сказалось воспитание здравомыслящей Милены Евгеньевны. С Аней он отдыхал.

Хотя начиналось всё очень непросто, с неприязни, точнее, с затаённой злости. Аня тоже не сильно обрадовалась, что её мама выходит замуж. В отличие от Криса, ей пришлось поменять не только квартиру, но и город. Оставить друзей и даже парня.

Их знакомство состоялось не в самый подходящий период. Крис только вернулся из Старолисовской, ненавидел весь мир и в первую очередь Славку. Ненавидел и жутко скучал. Каждый день порывался вернуться к ней и сам же себя удерживал в Краснодаре. Вспоминал их последний разговор и снова психовал. Нельзя. Они поставили точку. Так действительно будет лучше, нет у них будущего. Он принял решение и не отступит от него.

Крис кипел, бушевал, злился и тосковал, каждый день его разрывало от эмоций и размазывало от ощущения беспомощности. А тут мачеха и её дочка. Не к месту и не ко времени. Крис никого не хотел видеть и тем более притворно улыбаться, изображая радушие. Он игнорировал новых родственников, не приходил на семейные ужины, вообще практически не появлялся дома. Благо в тот же год поступил в университет и увлёкся триклайном, а потому обзавёлся причиной подолгу и без отчёта пропадать.

На совершеннолетие в конце осени Аня получила водительское удостоверение и разрешение брать иногда машину матери. Отец настаивал, чтобы до института они добирались вместе. Аня тоже поступила в КубГУ, только на другой факультет. Отец попросил Криса присматривать за ней, всё-таки теперь они не чужие люди.

Крис не хотел с ней дружить. Он видеть её не мог. Какой-то заменитель Славки, бледная, выгоревшая тень. Тоже темноволосая и темноглазая, но словно вылинявшая. Невысокая, ухоженная и слишком воспитанная, чтобы открыто выражать эмоции. Она его поначалу раздражала, впрочем, как и он её. Аня не горела желанием с ним общаться и подвозить на учёбу. Пару раз послала его по известному адресу, но именно совместные поездки в итоге их сблизили. Сначала они поняли, что у них общие музыкальные вкусы и схожее чувство юмора, а потом как-то незаметно стали разговаривать без раздражения и затаённой злости. Аня забыла своего парня, а Крис перестал срывать на ней своё плохое настроение, острота боли после расставания со Славкой притупилась.