Боснийская спираль (Они всегда возвращаются)

Ну а Рашиду уж, конечно, пришлось заплатить — по полторы тысячи баксов с носа. Сумма огромная, где такую возьмешь? Светка как услышала — расхохоталась.

— Огромная?! Ну вы, девки, даете… Я, если хотите знать, вдвое больше платила. Это сейчас у Рашида уже дорожка накатана, а два года назад все дороже стоило. Да и потом — чего тут огромного? Вернее спросить: где эта сумма такая огромная? Здесь? Так вы же, дурочки, туда едете. Там это и вовсе не деньги — за три дня делаются. Короче, не хотите — не надо. Я-то, дура, старалась…

Колька продал что мог, наодалживал у корешей, достал денег. В начале ноября он провожал Гельку с Викой и еще шесть девушек в аэропорту. Рашид со скучающим видом покуривал поблизости, похожий на пастуха. Поцеловав Кольку, Геля отчего-то заплакала.

— Оставайся, Геля, — взмолился он со внезапно проснувшейся надеждой. — Черт с ними, с долларами. Что нам — так плохо, без этих домоуправительниц?

Гелька молча покачала головой. Рашид проследил, чтобы все девушки миновали стойку, повернулся к Кольке и протянул руку:

— Не плачь, Ромео! Ищи себе другую дырку. Их тут вон сколько — только пальцем помани…

Оглушенный разлукой, Колька автоматически пожал протянутую руку. Когда же, врубившись в смысл сказанного, он поднял глаза, Рашид уже скрылся в проходе, поглотившем до этого девушек. Поглотившем его Гельку. Потому что с той самой поры Колька ее не видел.

Она обещала писать через день и не написала ни разу. Как и остальные семь девушек. Это не могло быть нормальным. Через месяц Колька выследил Свету и пришел к ней домой.

— Ой, Коленька… Как ты меня нашел? — спросила она, приоткрыв дверь на цепочке. — Что слышно от девочек?.. Небось не пишут? Сердце красавицы склонно…

Закончить куплет Светке не пришлось, потому что Колька вышиб дверь ногой. В крохотной однокомнатной квартирке пахло немытым телом и бедностью. Колька толкнул Светку на постель со скомканными застиранными простынями, смахнул шмотки с колченого стула, сел напротив.

— Говори.

— Что говорить, Коленька? — испуганно дернулась Светка.

Он молча снял куртку и начал расстегивать рубашку.

— Ах, так ты потрахаться? — с надеждой спросила Светка. — Так бы и сказал, я с радостью…

Все так же молча Коля обнажил грудь и вытащил из-под штанины блестящий нож-коммандо. Светка ойкнула.

— Смотри, сука, — сказал Колька и полоснул себя ножом по груди. Красный косой след разом набух кровью. — Видишь? Мне себя не больно резать, а уж тебя, гадину, и подавно. Говори.

Светка всхлипнула и начала говорить. Все было разыграно, от первой и до последней ноты. Два года назад Рашид обманул ее, увез, как он сказал, «во Францию, работать горничной у богатой старухи», а привез в Боснию, где ее сначала «тренировали» ежедневными изнасилованиями, а потом отправили в стамбульский бордель, где она и прожила долгие пятнадцать месяцев, ни разу не выходя наружу. Потом Рашид приехал с очередной партией товара и предложил ей сделку: свобода в обмен на… В этом месте Светка замялась, выбирая слово, и в конце концов остановилась на нейтральном «спектакль». Он научил ее, что говорить девочкам, он же выдавал ей под расписку тряпки и украшения.

— У меня не было выбора, Коленька. Я уже подыхала там, в этом борделе, понимаешь, подыхала!

— А тут? Почему тут врала? Почему тут не сказала? Ты же восемь душ сгубила, тварь! — выдохнул Колька, сжимая нож побелевшими пальцами.

— Боялась я, Коля. Не за себя… Дочка у меня, четыре годика, с бабушкой живет… — Светка зарыдала в голос, перекатилась на пол, извиваясь, поползла к колькиным ногам. — Ну хочешь, убей меня, убей! Заслужила! Зарежь меня, сволочь подлую, зарежь!

Колька брезгливо отпихнул ее ногой и встал, застегивая рубашку.

— Прекрати истерику, дура! Как найти Рашида?

— Он уже не вернется… — всхлипнула Светка. — Он сказал, что останется в Боснии сражаться с неверными.

— Где? В каком месте?

— Не знаю, — прошептала она. — А разве Босния такое большое место? Я думала, это деревня такая, с бараками…

Колька спрятал нож и вышел. Через пару месяцев, найдя нужных людей, он вылетел из Москвы в Белград в качестве бойца казачьего добровольческого отряда. Он и сам не знал, на что надеялся. Просто единственный след вел туда, в Боснию. С тех пор Колька успел побывать под Сребреницей, Гораждой и Сараево. Война казалась ему странной, не похожей на ту, афганскую. Обе воюющие стороны нисколько не стремились к решающей победе, но напротив, делали все, чтобы поддерживать конфликт на медленном огне. Поэтому непосредственные военные действия были редки и носили характер коротких разрозненных вылазок. Это оставляло «добровольцам» уйму свободного времени, которое использовалось каждым по собственному усмотрению — в основном для беспробудного пьянства, мародерства и поиска денег. Колька от общих забав уклонялся, одержимый своей задачей. Увы, как он ни искал, у кого ни спрашивал, следов Гели не обнаруживалось нигде.

Выслушав колькину историю, Саша долго молчал. Сначала он думал о Вике, вспоминая последние письма, где она и словом не обмолвилась о своих фантастических планах. Впрочем, нет, сейчас он припоминал мелкие детали, дальние намеки, которые тогда, не зная истинного положения вещей, невозможно было истолковать иначе как беспочвенные мечты о близкой встрече. Наверняка хотела сделать ему сюрприз, бедная девочка, оттого и рвалась так в недоступную заграницу. Тем более что этот торговец «живым товаром», Рашид, наверняка наплел им с три короба про транзит через Сараево. Мечтала небось, строила радостные планы, как заявится к нему на порог прямо из аэропорта: «Привет, Сашуля! Узнаешь старую подружку?» А вместо этого… Сашу передернуло.

Как их теперь сыскать, эту восьмерку несчастных русских девчонок, восемь крошечных капелек в мощном потоке вольных и невольных проституток, как распознать их слезы в горестной реке современных рабынь, пронесшейся через Боснию за последний год? Куда она их вынесла, эта река? В бордель или на кладбище? И где — в Париже или в Каире? В Стамбуле или в Гамбурге? В Марселе или в Тель-Авиве? Саша безнадежно покачал головой. Колька терпеливо ждал, дымя сигаретой и поглядывая на него голубыми, горящими тусклым огнем глазами.

А что ему сказать, Кольке? Что поиски безнадежны? Но это он, скорее всего, и сам понимает… Что ищет он не там, не в тех местах? Ведь если этот подонок Рашид уехал делать джихад, то логичнее будет искать его не в Сербской республике, а в мусульманских районах, к западу от Сараево? Нет, как раз этого говорить Кольке не стоит: сорвется ведь туда, недолго думая, да и погибнет ни за грош.

— Ну что ты молчишь? — Колька тщательно раздавил окурок, посмотрел в упор. — Надо что-то делать, Сашок. Тебе ведь Вика тоже… не совсем чужая.

— Коля, дорогой, — сказал Саша, глядя в пол. — Я тут журналистом работал и работаю, так что с предметом знаком… более-менее. Эта страна в последние годы — мафиозный рай. Мировой транзит наркоты, сигарет, девочек и оружия. А сейчас еще и война — лучшего прикрытия не придумаешь. У них тут баз — десятки.

— Десятки — не сотни, — упрямо возразил Колька. — Десятки обойти можно, одну за другой.

— И что?.. Придешь на базу и спросишь, не видали ли местные братья-разбойники торговца девочками по имени Рашид, потому что тебе ужас как хочется открутить ему голову?