Босс с придурью

— Мы к вам с подарком, — поприветствовал я женщину, запуская Катюху в просторный офис. Кивнул остальным девушкам из бухгалтерии. — Приглядите за бесенком?

— Конечно, — Ирина Георгиевна всегда расцветала при виде Катюхи. — У нас как раз есть…

— Нам нельзя, — предупредил я, точно зная, что заботливый бухгалтер всегда держит сладости для мелкой в столе. — У меня собрание. Постараюсь поскорее.

— Не торопитесь, Сергей Викторович, — Ирина Георгиевна махнула. — Как ты выросла! Ну, рассказывай…

Я вышел, оставляя девочек заниматься своими делами. Катюха, конечно, их до седьмого пота вымотает своими играми. Но увы, на следующие час-полтора бухгалтерами придется пожертвовать.

В кармане завибрировал телефон.

«Завтра прилетаем»

Отлично, Нинок возвращается. Еще одна неплохая новость. Надо будет…

Что?

«У меня будет одно условие…»

Опять Ромашкина.

В переговорную пошел не сразу, заглянув сначала на рабочее место Марии.

— Вы чего здесь?

Девушка устроилась за компьютером и просто сидела.

— Пошли. Хочу, чтобы вы присутствовали.

— Может. не надо? — неужели боится?

— Надо, Маша, надо.

Страна должна знать наших героев.

Для начала, хотелось бы посмотреть на лицо Федорова, когда он увидит Марию.

Крыса продажная.

С одной стороны, как продажнику — Алексею цены не было. Как, где и с кем договориться, как что впарить — он номер один. С другой — делать это за моей спиной не стоило.

— Всем доброе утро. Насколько это возможно.

Отдел продаж, юристы — все ждали. Я предложил Марии стул не за общим столом — там мест свободных все равно не было. Пришлось сажать девушку чуть в стороне. Ноутбук запустил, распечатки, разложил перед собой.

— А эта что здесь делает? — поинтересовался Федоров, лениво указав на Ромашкину ручкой. Стоит ли отдать должное, что лицо он все-таки держал? Хотя мог бы сделать и попроще.

— Работает. В отличие от некоторых.

Алексей сидел по левую руку от меня, так что я придвинул ему лист бумаги с распечатанным заявлением по собственному. И свою ручку.

— Что это?

Бумагу Федоров отшвырнул обратно. Зря.

— А ты не понимаешь?

— Нет, не понимаю, — Алексей сложил руки на груди. Если бы мог — еще бы и ноги на стол закинул, чтобы казаться еще более невозмутимым.

— Тогда объясняю, — произнес без лишнего тепла в голосе. — С сегодняшнего дня Алексей Владимирович от должности освобожден. Завтра у нас начинается аудит. Всем собравшимся здесь временно ограничены права по использованию внутренних программ. Согласование в ближайшие дни будьте добры проводить через мою помощницу Марию. Юристов не касается.

Новости, ожидаемо, встретили недовольным и взволнованным гулом. Среди которого отчетливо был слышен сдавленный кашель Федорова:

– ..ости. кррх. утка.

— Проблемы со здоровьем? — что-то внутри начинало кипеть. Посмотрел на Ромашкину — не оскорбилась ли она подобным заявлением. Она девушка хрупкая, слушать всяких козлов не стоит. Но нет. Маша только сильнее выпрямилась, холодно повела бровью. Щелчок пальцев и порвет Федорова на лоскутное одеяло одними словами. С нее станется.

— Сергей Викторович, может все-таки поясните, с чем связаны столь жесткие меры? В разгар сезона, — поинтересовался юрист Юра.

— А мне кто-нибудь из вас пояснит, почему на этом договоре стоит виза из вашего отдела? — не поленился, подошел к ним с бумагами от Маши. Так сказать, ткнуть носом.

— Так это же Таиланд. Мы с вами подписывали…

— Мы с вами подписывали не этот договор. А вот этот.

Протянул оригинал для сравнения.

— Так это ж…

— Семен Семеныч, — и это я не крылатой фразой воспользовался. У меня юристам с именами так повезло. Один юрист Юра, второй Семен Семеныч. — С вашей профессией: а — надо быть внимательнее, б — надо быть внимательнее.

— Но так… Алексей Владимирович…

— Это все какая-то подстава, — заявил упомянутый. — Серёнь, ты меня знаешь. С каких пор ты от юбки…

— Не ты, а вы. Не «Серёнь», а Сергей Викторович. И лучше заткнись.

Опять посмотрел на Машу. Ведь понимал, что ей прилетит. Чем еще могут попробовать задеть ассистента, кроме банальных «спит с начальником»? У людей от жадности мозг и порядочность отключается фантастически. Ладно, хоть Маша не реагирует. Мысленно, судя по выражению лица, составляет план мести, зато без глаз на мокром месте. Тут за одну стойкость — пятерка.

— Так она сама все это и устроила! — не унимался Алексей. Уверенный в своей неприкосновенности, мужчина позволил себе повысить голос. Крик же — лучший способ доказать свою позицию. Кто громче тот и прав.

Вчера я на это повелся, как дурак. И только Машины тихие доводы пролили свет на плачевную картину.

— Я передавал ей нормальный договор. Она же устроила цирк, стянула печать, документы. И принесла всю эту … эту…

Боже, да по Алексею Владимировичу Большой плачет. Федоров от возмущения вот-вот задохнется.

— Конечно, Мария все сделала, — я голоса не повышал. Хотелось бы сказать, что никогда, но это не совсем так. Собеседник или хочет услышать или нет. В первом случае он и шепот различит в толпе. Во втором — хоть с мегафоном стой. — И в САП сканы поменяла с чужой учётки. Кстати, Малышкина — передавать пароли у нас строго запрещено. Есть желание отправиться вслед за своим руководителем?

— Нет, Сергей Викторович, — пикнула девушка, превращаясь в подобие свеклы.

— …И с Таиландом Маша у нас сама переговоры на личную почту перевела, — продолжил я, развернув ноутбук экраном к Алексею.

Ночью поспать так и не получилось толком. Пришлось будить айтишников, заставлять их вытаскивать переписку Федорова с партнерами. Которая оборвалась в один день, почти три недели назад. Мы, значит, вовсю занимались новыми условиями, а начальник отдела продаж с принимающей стороной за столько времени ни строчкой не обмолвился. Хотя все запросы и прайсы носил мне исправно.

— Там ничего такого не было, — Федоров вновь отмахнулся. — Мне из дома нужно было как-то вести переговоры.

— Леша. Я созванивался с ними сегодня. Джана, с которым ты договаривался, уже уволили. Вашу с ним переписку он любезно предоставил. Может хватит пытаться меня оболванить?