Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку

Переиграю.

Проблемы с чувствительностью? Спасибо, не нужно. Задумаюсь о крыльях, что на секунду показались за спиной.

А ещё Кравцову категорически скажу: “Нет!” Я не буду шпионить! Дом и работа у нас теперь разделены. И если он посмеет на меня давить — я поставлю ультиматум! Я буду сильней и категоричней!

В конце-концов я на работе, а личное и рабочее не смешивают! И тогда я точно буду свободна от дамоклова меча, что ощущаю над своей головой, хотя ни в чём по сути не виновата — я с чистой совестью буду…

Лифт остановился, створки лифта разъехались на нужном этаже.

Кирсанов ничего не сказал, вышел и размашистым шагом скрылся в коридоре к своему кабинету.

* * *

Он не выходил до конца дня, ни из кабинета, ни из моей головы, и когда уже собиралась домой, еле удержалась от того, чтобы постучать и войти. Просто проверить, что с ним все хорошо. Хотя что может стрястись?..

Под конец рабочего дня, когда уже собиралась заглянуть и сказать, что ухожу домой, от него поступило сообщение по внутренней почте, ласково называемой «Феня»:

“Перед уходом, сообщите на пост охраны, что ко мне придут”.

Сука!..

Сердце больно сжалось и отчаянно ударилось в груди. Я так крепко сжала кулаки, что ногти чуть кожу не прорвали. Общение с охраной — моя работа, но о личных рандеву он должен… не должен!!!

Это. Моя. Работа.

На секунду застыла, нависнув над клавиатурой и стиснув голову руками, чтобы унять тревогу, боль, а потом распрямилась. И даже показала в камеру видеонаблюдения «фак» на случай, если она просматривалась.

Не мог он не понимать, что творит. А может это и была та самая “помощь”, которую я должна оказать и себе и ему, чтобы больше ничего не соблазняло?

Мне — кувшин ледяной воды на голову! Ему… спустить пар.

Дудки!

Именно сейчас упорно не хотела поступать “правильно”.

Идея пришла мгновенно, да такая, что я не сдержала улыбки. Достала чистый блокнот. Скрепя сердце, — жалко новый отдавать, и ручку, — быстро чиркнула на первом листочке: “Удачи, босс!”, а потом не удержалась и оставила след своих губ. Отпечаток вышел смачный, яркий, читаемый. Пусть наслаждается!

Собрала сумочку, натянула лодочки, расчесала гриву и пошла от бедра к охране, даже не попрощавшись с шефом, — он же занят!!! — и тут же просияла, увидев спешащую навстречу дамочку.

Совершенно шикарную и абсолютно точно НЕ секретаршу.

И как он мог нас перепутать?.. Если вот такие для него обычное дело, то я — библиотекарша шестидесяти лет.

Не думая долго, пошарила в сумке и с профессиональной, сухой улыбкой окликнула девушку.

— Вы к Роману Игоревичу? — девушка осторожно кивнула. — Я должна вас проинструктировать, — доверительно деловито.

— П… простите? — заикнулась она, с недоумением хлопнув длинными ресничками.

Я протянула ей вишнёвую помаду.

— Новая! Накрасьте, пожалуйста, губы.

Девушка поражённо уставилась на тюбик, которого мне уже было жалко… но для хорошего дела — почему нет?

Она его нехотя взяла, а я знающе велела:

— Пуговичку, пожалуйста, расстегните. Лучше две, — махнула легкомысленно. — Но это обязательно. И как войдёте — сразу на стол. Не мешкая! — было отвернулась, будто что-то припоминаю и добавила: — Ах да, и вот ещё, вас не предупреждали? — между делом выудила из сумки блокнот, но взгляда от девушки не отлепляла, и она заторможено мотнула головой. — Так уж и быть, выполню работу за вашего агента, Антонину, — несколько секунд ковырялась в памяти вспоминая имя. — Игра ролевая! Совсем немного, не пугайтесь, только чтобы настроение “приподнять”, - на последнем слове сделала ударение, чтобы девчонка понимала, что это всё не шутки, а вполне серьёзная тема для беседы.. — Возьмёте блокнот, ручку, будто вы секретарша, всё ясно?

Девушка опять кивнула, но на лице уже застыла искренняя растерянность и даже страх.

— Писать ничего не нужно, — заверила я обманчиво мягко, — просто оставите на его столе. Можете даже не открывать. Постучите для вида ручкой по подбородку, — я изобразила, что имела в виду. — Поинтересуйтесь у босса, какой план на день, ну сами понимаете. Передайте поручение… не знаю, что-то типа “Звонили из приёмной, передавали, что впредь будут внимательны, осторожны и… сексуально уравновешенны!”

— Ой… а я не запомню, — девушка заволновалась не на шутку. — Вы напишите, а я прочитаю, оки?

— Конечно, конечно, — я просияла в ответ и чуть было не похлопала дурочку по щеке ободряющим жестом. — И вот ещё. Фетиш есть один у босса…

— На лицо… — начала было девушка, понимающе кивая.

— Нет, нет, — быстро перебила я. — Имена. Придирчив крайне, — наморщила нос. — Во всех играх с “секретаршами” их должны звать… — на миг запнулась, прикидывая, влетит мне за это и как сильно. Но здраво рассудив, что рабочий день уже окончен, и я не на секретарском месте, а стало быть у меня свобода… решительно кивнула: — Кристина Анждеевна. Так и представитесь! — важности добавила в тон. — Хорошо? — строгим взглядом припечатала, как учительница не самую одарённую ученицу.

— Ой… вы это тоже запишите, я не запомню… — совсем засуетилась девушка.

— Конечно, конечно, — улыбнулась я и быстренько составила списочек поручений для несчастной “Кристины Анджеевны”.

Удачного вечера, Роман Игоревич!

Глава 20

Роман

Суббота намечалась Адской. И начиналась с исчадия Ада, вернее с щебетания моего ненаглядного ангелочка.

— Пап, а можно я с тобой? — стоя у зеркала обескураживающе лучезарно улыбнулась тиранша. Я как раз поправлял галстук.

— Милая, у меня день будет жарким. А вот завтра я весь буду твой, — подмигнул, надеясь, что конфликта не случится. Я ведь обо всём уже подумал — распланировал как завтрашний выходной с дочерью проведу.

— Но мне сегодня некуда идти, — большие глаза наполнились душераздирающей тоской.

Моё сердце тотчас ёкнуло.

— А художка?

— Я же говорила, у них выставка… для родителей.

На этом совесть неприятно скребанула душу. Я ведь извинился, что не смогу прийти на первую выставку работ учеников школы, где будут художества и моей дочери. Лерка вроде не обиделась. Работы у неё там всего две, да и те в общей куче затеряются. Учительница сразу предупредила: выставка в первую очередь для выпускников подготовительной летней школы, ребят из десятых-одиннадцатых классов, а малышам — просто научиться клеить паспарту и красиво подписывать рисунки, но сейчас я остро ощутил очередной минус моему отцовству. Чтобы загладить вину, сдался:

— Ладно, но дай слово, что никуда не сбежишь. А то придётся волноваться, а мне не…

— Клянусь, конечно же… — закивала Лерка. — Тем более там Кристина будет рядом, — опять засияла солнышком.

О том, что девчонки созванивались я знал. Это был всеобщий секрет, что означало, его знали “все вообще”. Меня это и радовало и огорчало, а требовать прекратить общаться не мог — не имел права. Да и расцветала Лерка после разговоров с мамкой-подругой-дочкой.

И конечно подкупало то, что Тиранша рассказывала по секрету о чём болтала с Кравчик. Поэтому я тихо восхищался терпению Кристины и искренности: поддерживать чужого ребёнка и говорить с ним не для глаз “папы-босса”… Это много стоило! Как минимум моего уважения. Меня всё больше затапливало не только благодарностью, но и любовью к нелепой девчонке, которая с лёгкостью находила общий язык с моей дочерью. А Лерка у меня хорошая, но ершистая и характерная… Да что уж там — сложная.