Бойцы моей земли (Встречи и раздумья)

— Всю жизнь думал, что я король, а, оказывается, я валет!..

Он был неистощим на остроты и шутки, даже умирая.

Лучшие стихи и песни пережили поэта. И сегодня волнующе звучат знакомые слова:

Гремела атака и пули звенели, И ровно строчил пулемет… И девушка наша проходит в шинели, Горящей Каховкой идет…

Родной город поэта — Днепропетровск, названный так в честь старого большевика Григория Ивановича Петровского, я видел только с самолета. И мне невольно вспомнилось, что вслед за первым лирическим звеном в Москву улетело новое. Юные поэты, которые были на четыре года моложе Голодного и Светлова. Их имена: Дмитрий Кедрин и Анатолий Кудрейко.

Дмитрий Кедрин при жизни выпустил всего одну книжку — «Свидетели». О его известном стихотворении «Кукла» тепло отзывался Максим Горький. Это очень гуманные, волнующие стихи, обращенные к дочери забулдыги–пьяницы:

Для того ли, скажи, Чтобы в ужасе С черствою коркой Ты бежала в чулан Под хмельную отцовскую дичь, — Надрывался Дзержинский, Выкашливал легкие Горький, Десять жизней людских Отработал Владимир Ильич?..

Автор «Куклы» говорил:

— Необходимо совершенно беспощадное отношение к себе. Требуйте от себя абсолютной честности, не выпускайте стихи из рук, пока замечаете в них хотя бы один недостаток.

Дмитрий Кедрин очень любил красоту, жизнь, искусство. Древним русским умельцам посвятил поэт своих знаменитых «Зодчих». А в нелегкие годы Отечественной войны он написал прекрасные стихи «Красота», которые так и светятся неподдельной любовью к России, к ее удивительному народу, выстоявшему в самую жестокую, самую тяжелую войну в истории.

Эти гордые лбы винчианских мадонн Я встречал не однажды у русских крестьянок, У рязанских молодок, согбенных трудом, На току молотящих снопы спозаранок. У вихрастых мальчишек, что ловят грачей И несут в рукаве полушубка отцова, Я встречал эти синие звезды очей, Что глядят с вдохновенных картин Васнецова. С большака перешли на отрезок холста Бурлаков этих репинских ноги босые… Я теперь понимаю, что вся красота — Только луч того солнца, чье имя — Россия!

Кедрин глубоко знал русскую и западно–европейскую историю. Его драматическая поэма «Рембрандт» — невянущий венок великому живописцу–реалисту.

Поэт работал в заводской многотиражке, а потом в издательстве «Молодая гвардия», выкраивал редкие часы для создания стихов, которые не мог не написать. Грянула Отечественная — добровольцем ушел на фронт, стал военным журналистом и умер тридцативосьмилетним в год нашей Победы.

«Стихи Кедрина написаны прекрасным русским языком, отличаются умелой композицией и стройной архитектоникой. Чистые и ясные, они как бы насквозь просвечены добротой и правдой», — отмечает поэт и литературовед Сергей Наровчатов.

Нелегкой была поэтическая тропа друга Дмитрия Кедрина Анатолия Кудрейко. Когда–то Владимир Маяковский в полемике с Ильей Сельвпнским метнул стрелу и в стихи молодого, звонко начинавшего поэта.

У Анатолия Кудрейко были не месяцы, а целые годы, когда он не писал стихов. Судьба забросила его на суровый Урал, в войну он стал командиром взвода автоматчиков. А в памяти — яркие картины милого юга, щедрого края юности.

О годы! Слышу вас опять: вы, словно рыбаки Тамани, перекликаетесь в тумане, хоть вам друг друга не видать.

Родной приднепровский пейзаж, напоенный медовым запахом, лунным светом и степной музыкой, встает в лучших его стихотворениях.

Добрую поэтическую школу прошел в юности Анатолий Кудрейко. Об этом он вспоминает в стихах, рисуя «губернаторский дом — комсомольский губком» в своем приднепровском городе:

Был сердечен и строг комсомольский Парнас. Стих судили сто раз и на глаз Чтоб горел! Чтоб звенел! и на слух. Чтоб как надо — про нас! Чтоб от строф у буржуя корежило дух!

Часто вспоминает Кудрейко родной город, старших друзей, научивших его ненависти к мещанской пошлости. Вот стихи, посвященные Михаилу Голодному:

Не писал я тебе, живому, не услышишь ты, неживой… Приближается память к дому, где забыт уже голос твой… Днем на Днепр ты глядел с обрыва: шелестел над водой лозняк. И, окутан клубами взрыва, там мерещился Железняк.

Больше сорока лет работает в поэзии Анатолий Кудрейко. В сборнике «Близость», изданном «Советской Россией», стоят две даты: «1926–1966». А время неудержимо несется вперед. Из двух лирических звеньев, взлетевших некогда с крутого берега Днепра, из тех юных поэтов, полных дерзаний и надежд, остался в живых только он, Кудрейко. Все лучшее, что сделали мастера из Днепропетровска, они завещали молодым.

ВЕРА

Моя притихшая дочь–старшеклассница сидела за книгой. Я ее окликнул. Ответа не последовало.

— Да чем ты так увлечена? Что читаешь?

— «Повесть о суровом друге».

И я вспомнил, как сам в ее возрасте с упоением читал эту Книгу. Спроси кто–нибудь меня тогда — почему мне она так понравилась, быть может, я сразу не нашел бы ответа. Понравилась и все! А теперь скажу: меня заворожили, а в конце повести потрясли впечатляющая достоверность, суровый реализм в изображении рабочего донецкого быта.

Талант автора спаял их с высоким романтическим накалом, юношеской верой в Революцию.

Жариков великолепно знает юношескую психологию. В финале повести любовь к суровому другу перерастает в любовь к неброскому и прекрасному донецкому краю. По существу, это своеобразное стихотворение в прозе: «Так умер Васька, мой суровый и нежный друг, и последняя ночь его жизни была последней ночью моего детства…»

Первым, кто по–настоящему оценил и помог доработать эту замечательную вещь, был Александр Фадеев. Она очень близка по духу автору «Разгрома» и «Последнего из удэге», певцу суровой юности солдат революции.

Повесть Леонида Жарикова переведена на многие языки. Из далекой Кубы автору пишет поэт Самуэль Кальдевилья: «Я вложил всю свою любовь в инсценировку Вашего произведения. Оно очень созвучно делам революционной Кубы и послужит воспитанию нашего юношества и детей».

Героям этой повести Леонид Жариков отдал самые сильные впечатления своего трудного детства и юности. Будущий писатель родился в землянке, сложенной из самана. Отец его был нищим орловским мужиком, затем, говоря словами Жарикова, «сменил навсегда крестьянский зипун на куртку рабочего». Его и мать в гражданскую войну унес тиф. Леонид узнал, что такое сиротство. Советская власть, щедрые рабочие души помогли ему стать человеком.