Бойфренд для Цесаревны
Шрифт:
Встанем,
Пока ещё с вами мы живы и правда за нами.
Там сверху на нас кто-то смотрит родными глазами.
Они улыбались, как дети, и в небо шагали
Встанем
И ближе к ним станем.
Увидел, как в кабинет заглянули ещё парни. Они стояли, замерев в дверях.
Встанем,
Пока с нами рядом Господь и истина с нами.
Мы
За тех, кто нашёл своё небо и больше не с нами.
Встанем
И песню затянем!
Встанем!
И бьётся сильнее в груди наша вечная память,
между нами.
Встанем!
Герои России останутся в наших сердцах
До конца.
Встанем
И вспомним всех тех, кого в этом огне потеряли,
Кто шёл умирать за свободу, а не за медали.
Я знаю, что мы обязательно встретимся с вами.
Встанем
И снова затянем…
Я играл и пел. А они слушали. Кто сидел, кто стоял. Слушали, затаив дыхание. Когда песня закончилась. И я сидел просто перебирал струны, ещё какое-то время все молчали. Увидел, как у одного парня, глаза увлажнились. Он даже п постарался незаметно смахнуть навернувшуюся слезу.
— Андрей, это ты написал? — Спросил меня Ли.
— Нет, не я. Ли, из меня поэт вообще никакой. Я вот только на гитаре играть умею и всё.
— А кто её написал? — Не отставал Ли.
— А тебе зачем?
— Руку ему пожать, если это возможно. — Я отрицательно покачал головой.
— Его нет.
— Как? Совсем нет? — Я кивнул.
— Да, Ли. Совсем нет. — Наверное он не родился. Так как здесь всё пошло совсем по другому пути. И родились те, кто в моей реальности родится не должны были. И наоборот, не родились те, кто родился у меня там. Но я не скажу же это?!
— Андрей, а спой её ещё раз. — Попросил мой телохранитель. Остальные парни его поддержали. Я смотрел ему в глаза.
— Что, парни, понравилась песня?
— Понравилась. — Ответил мне один из боевиков. Мужчина лет 40. — За душу она берёт. Особенно вот это: «Там сверху на нас кто-то смотрит родными глазами». Или вот это: «Кто шёл умирать за свободу, а не за медали. Я знаю, что мы обязательно встретимся с вами».
— Хорошо. — Я вновь заиграл и запел. Видел, как некоторые украдкой достали сотовые и начали снимать. Но мне было всё равно.
— Андрей, а ещё военные можно песни? — Спросил ещё один парень, когда я закончил.
— Можно. — Сидел, думал, вспоминал. Какую песню то им спеть? — Песенка кавалергарда. Пойдёт? — Спросил, народ закивал. Улыбались, глядя на мою улыбающуюся физиономию.
Кавалергарды, век недолог,
и потому так сладок он.
Поет труба, откинут полог,
и где-то слышен сабель звон.
Еще рокочет голос струнный,
но командир уже в седле…
Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!
Кто-то стал прихлопывать в такт музыки.
… Напрасно мирные забавы
продлить пытаетесь, смеясь.
Не раздобыть надежной славы,
покуда кровь не пролилась…
Крест деревянный иль чугунный
назначен нам в грядущей мгле…
Не обещайте деве юной
любови вечной на земле!
Все довольно улыбались.
— Весёлая песенка. — Кивнул мне Ли. — А ещё, Андрей?!
— О как?! Весело, брат мой. То есть, я сейчас тут буду глотку драть, вас развлекая? — Спросил, засмеявшись.
— Ну, почему обязательно ты будешь драть. А давай такую, чтобы и мы тоже спели? Как парни смотрите на это? — Усмехнулся Ли. Парни согласились. К нам ещё прибавилось боевиков. Все они были бывшими военными. Сержанты, офицеры. Я всех их оглядел. Вглядывался в их лица. Они смотрели на меня.
— Хорошо. Запоминайте при пев песни, которую я буду петь. Песня про десятый десантный батальон. — Увидел улыбки у некоторых. Всё ясно, это бывшая десантура. Пальцы сначала начали играть перебором на струнах.
Здесь птицы не поют,
Деревья не растут.
И только мы к плечу плечо
Врастаем в землю тут…
Ударил пор струнам, заиграл более ритмично.
Горит и кружится планета,
Над нашей Родиною дым.
И, значит, нам нужна одна победа,
Одна на всех. Мы за ценой не постоим!
Одна на всех. Мы за ценой не постоим!
— Запоминайте припев! — Напомнил я им.
Нас ждет огонь смертельный,
И все ж бессилен он.
Сомненья прочь:
Уходит в ночь
Отдельный
Десятый наш
Десантный батальон.
Десятый наш
Десантный батальон.
Я встал, продолжая петь. Те, кто сидели, тоже встали.
Лишь только бой угас,
Звучит другой приказ.
И почтальон сойдет с ума,
Разыскивая нас.
Взлетает красная ракета,