Бойфренд для Цесаревны

— Конечно.

Я московский, озорной гуляка.

По всему тверскому околотку

В переулках каждая собака

Знает мою легкую походку.

Она с удивлением смотрела на меня, потом улыбнулась. Кивнула.

— Да, Есенин многогранен. Он написал это стихотворение в 1923 году. Андрей, какое предложение ты хотел мне сделать?

Глава 11 Русский гамбит

— … Андрей, какое предложение ты хотел мне сделать? — Цесаревна с любопытством смотрела на меня. Я присел с ней рядом на лавочку. Ольга продолжала смотреть на меня.

— Скажи, тебе понравилось вот так просто, ни о чём не думая ехать со мной на мотоцикле?

— Понравилось.

— А ты бы хотела точно так же поехать, только не в пригород, а дальше. Ночевать в палатке или придорожных гостиницах? Купаться в речках и озерах? Побродить по полю, среди зелёного океана разнотравья? Пообщаться с простыми людьми?

— Поясни, Андрей?

— Я предлагаю тебе тур. Мы сядем с тобой на мой байк и поедем, к примеру на Дон или на Кубань, как простые парень и девушка. Без всякой шумихи, эскорта и прочего официоза? Поверь, тебе может очень сильно понравится.

— Ночевать в палатке? Купаться в речках и озерах?

— Конечно. — Я смотрел на неё и улыбался. Ольга даже глаза закрыла, представляя себе это. Потом вновь взглянула на меня.

— Да, хочу. Вот только, боюсь папа с матушкой меня не отпустят. И Корпус будет явно против. Такого ведь никогда не было.

— Всё когда-то, Оля, бывает в первый раз. Насчёт Отдельного Корпуса Жандармов я бы не был столь категоричен. А к твоему отцу с тобой я могу сходить. Знаешь, мне показалось, при последней аудиенции у Его Величества, что он не плохо меня воспринял. По крайней мере меня не нагнали сразу поганой метлой. И у Его Величества с господином полковником в разговоре промелькнуло несколько странных фраз по отношению ко мне.

— Каких именно фраз?

— Ну, что-то типа, что я не так безнадёжен, как кажется.

— Правда? — Ольга засмеялась. Я тоже.

— Клянусь своей треуголкой, истинная правда!

— А мне нравится. Когда ехать?

— Да хоть когда. Можно прямо сегодня. Железный конь на низком старте, как и я.

— А что надо взять с собой?

— Карету с тремя матрацами, сундук с приданным, четырех горничных, трёх поваров и один холодильник.

Ольга непонимающе на меня посмотрела. Я сохранял серьёзную физиономию, правда с трудом. Но вот на её губах появилась улыбка. Она шлёпнула меня по плечу ладошкой.

— Перестань, Андрей. Я серьёзно.

— И я серьёзно… Оль, ты чего? — Мы оба с ней всё же засмеялись. — Одежда по походному, джинсы, майка, куртка. Возьми с собой предметы личной гигиены, ну там всякие ваши женские приблуды, уточнять не будем. Возьми платье, легкое какое-нибудь, да вот это, например. Много места оно не займёт. Шорты возьми. Да, и купальник обязательно. А то мне вчера господин полковник на эту тему целую лекцию прочитал до скисания мозгов, о том, что прилично, а что не прилично. Ну, вроде и всё. А остальное я возьму.

Ольга некоторое время сидела задумавшись, потом, судя по всему, приняла решение.

— Хорошо. Давай сегодня. Я постараюсь уговорить отца.

— Правильно, Лёль. Чего вату катать? Запомни, я это уже заметил за собой, всё что делается спонтанно, по принципу: «А, поехали! Семь бед один ответ» всегда получается лучше всего.

Ольга встала, одернула подол платья.

— Тогда я прямо сейчас пойду к отцу.

— Мне как, с тобой идти или здесь подождать?

— Здесь подожди… Хотя нет, пошли со мной. Там подождёшь, а то тебя опять утащат куда-нибудь. Или нахамишь кому-нибудь в привычной тебе манере.

— Оль, зачем ты так? Я не хам. Я вообще очень даже интеллигентный молодой человек.

— Ну да, конечно. Давай руку.

Она взяла меня за руку и повела к дворцу. Там шли переходами. Никто меня не тормозил, проверяя документы и выясняя, какого чёрта я ошиваюсь по режимному объекту. Гвардейцы провожали меня молчаливыми взглядами, вытягиваясь по стойке смирно при нашем с Ольгой приближении. А вот и знакомые двери в покои Великого Государя всея Руси, Царя Великия и Белыя, и Малыя России Самодержца. Охрана в виде двоих высоченных гвардейцев замерла недвижимыми статуями, по обеих её сторонам. Тут же были и двое штатских. Ещё какие-то пара-тройка человек.

— Ваше Высочество? — К нам шагнул какой-то мужик.

— Мне нужно к отцу.

— У его Императорского Величества сейчас Ваша матушка и господин полковник Берестин, командир Отдельного Корпуса Жандармов.

— Очень хорошо. Это то, что мне нужно.

— Простите, Ваше Высочество, а молодой человек?

— Молодой человек подождёт здесь. Если нужно, его вызовут к Государю-императору. Никаких вопросов молодому человеку не задавать.

— Конечно, Ваше Высочество.

Ольга посмотрела на меня.

— Андрей, я сейчас зайду. Поговорю с ними. Ты жди здесь. Если надо, тебя позовут.

— Как скажешь. Конечно, я подожду. Но, думаю, ты сумеешь всех убедить и без меня. Но если что, я готов дать страшную клятву, даже расписаться своей кровью в любом документе, что всё будет хорошо.

— Андрей!

— Шучу. Оль, всё будет хорошо.

Ольга двинулась к двери. Её открыли перед наследницей престола. Она зашла, дверь тихо за ней закрыли. На меня пялились все эти люди, что находились тут же. Я сделал вид, что никого не замечаю. На стенах висели разные картины, больше всего чьи-то портреты. Стал их рассматривать, словно в каком-то музее. Томительно тянулись минуты. Что там происходило за дверью, я не знал. Слышно ничего не было. Но минут через двадцать, после того, как Оля зашла в комнату своего отца, двери открылись. Вышел господин полковник.

— Самарин!

— Я!

— Заходи.

Да мать их, всю эту имперскую семейку. Чуть шаг в право-влево, попытка к бегству, расстрел на месте. Плюс жандармы. Совсем трындец, уноси готовенького.

Я зашел. Отец Ольги полулежал в постели. Ему подложили подушки. Кстати, выглядел он лучше, чем в прошлый раз. Рядом на стуле сидела маман-императрица. Я подошёл, чуть ли не строевым шагом. Берестин при этом поморщился. Покачал головой отрицательно. Я понял, что перебор идёт.

— Ваши Императорские Величества. Александра Фёдоровна. Николай Алексеевич.