Бойфренд для Цесаревны

— Нет, не ваше личное. Была бы она кто другая была, тогда да, но она ЦЕСАРЕВНА, господин Самарин!

— Не надо на меня давить, господин министр. Это была её идея. Она так захотела.

— Но Вы могли отказаться. Вы не ровня ей!.. — Министр понял, что сболтнул лишнее. Наступила тишина. Дед встал с кресла. Посмотрел на министра двора.

— То есть, господин министр, Самарины рылом не вышли? — Произнёс он. — То есть, производить танки, самолёты, машины, оружие. Вооружать русскую императорскую армию, делать весомый вклад в Империю, мы рылом вышли. А в остальном нет?

— Извините, Фрол Никодимыч, я не это имел ввиду.

— Я вижу, что Вы, господин министр имели в виду. Простите, господа, вынужден вас покинуть. Посмотрим, на сколько мы рылом не вышли.

— Фрол Никодимыч, не стоит так реагировать… — Попытался сгладить явный косяк министра двора Его Величества, военный министр. Однако с дедом такое не прокатило. В конце концов, мы, Самарины, себя не на помойке нашли.

— Извините Ваше Сиятельство, но сказано было предельно ясно. Это оскорбление. Так меня в дерьмо ещё никто не окунал. Всего хорошего, господа. Андрей, зайдёшь ко мне в номер. — Дед вышел. Он тоже остановился в одной с нами гостинице, как и все остальные.

Военный министр зло посмотрел на своего сослуживца по кабинету министров. Тот побледнел и сел в кресло.

— Вы с ума сошли, говорить такое главе клана Самариных? Вы хоть понимаете, что натворили? — Военный министр даже покраснел от возмущения.

— А что я натворил? Самарины не дворяне…

— Заткнитесь, сударь. — Рявкнул уже Берестин. — У нас все уравнены в правах и дворянский титул не даёт привилегий. А Самарины выполняют оборонный заказ.

— Вот именно, Алексей Николаевич. — Кивнул военный министр. — 70% оборонного заказа приходится на корпорацию «Русские оружейные заводы». Я думаю, Его Величество будет очень недоволен. Про Цесаревну я вообще молчу.

— Я извинюсь перед Фролом Никодимычем. — Ответил идиот из министерской кодлы. Я, слушая их, уселся сам в кресло, положил ногу на ногу, сидел покачивал ей и смотрел на этот балаган.

— Господа, со мной разобрались? Маршрут намечен, я могу идти?

— Самарин, господи боже мой. Сколько с тобой проблем! — В сердцах воскликнул военный министр.

— Если Вы, Ваше Сиятельство, насчёт нравственной стороны вопроса, то это не ко мне. Это к Её Высочеству.

— Иди, Андрей. — Сказал мне Берестин. — А то ещё с тобой тут посидим, опять что-нибудь случиться, ещё худшее.

Я подорвался с кресла и свалил из номера. Там продолжалась ругань. Зашёл к деду в номер.

— Деда, можно?

— Заходи. — Дед сидел в кресле и курил сигару.

— Деда, не понял, ты куришь?

— Когда Оленьки, бабки твоей нет рядом. Она запах табака терпеть не может.

— Дед, тут такое дело…

— Подожди. Значит то, что сказала Ольга Николаевна, что переспала с тобой, это всё правда?

— Ну да. Дед, да у нас ничего не было, это правда. Спит она в пижаме.

Дед усмехнулся, глядя на меня. Покачал головой.

— Наш пострел везде поспел. Ну а сам ты как? Как тебе спать в одной постели с девушкой, но не трогать её? У тебя там причиндалы ещё не взорвались?

— Нет. Хотя признаюсь, нелегко мне. Но я держу себя в руках, хотя Оля и не против… Ну ты понимаешь о чём я? Первую ночь то, мы одетые полностью были, в палатке спали с ней. А вот вторую тяжко пришлось. Она в трусах была в майке. Сам понимаешь. Поэтому я купил ей пижаму.

— Молодец, внучок. — Дед засмеялся. Я понял, что он на меня не сердится. Тоже рассмеялся. — Андрей, Фридрих на самом деле сделал Зое предложение?

— Да, Фридрих действует, как истинный аристократ. Всё чин чином. Один сплошной орднунг. По приезду попросит у тебя и дядьки с тётушкой её руки.

— Они случаем не того? — Дед потёр друг о друга указательные пальцы.

— Вроде нет, но чёрт его знает. Всё же Зоя не Цесаревна, ей проще…

— В смысле проще?! А по заднице ремнём?

— Деда, она взрослая девушка. Ну что вы так реагируете все? У них правда любовь прёт выше Полярной звезды.

— Это хорошо, что выше Полярной звезды. Думаю, Кайзер будет не доволен. Как думаешь, Фридрих будет до конца свою линию гнуть?

— Я думаю да. Федя не трус и не сопля. У него есть характер. Настоящий прусак. Упрётся рогом и всё. К тому же Зойка красавица у нас. Всё при ней. Умница, а не тупая курица. Она Фридриха возьмёт в оборот.

— Ладно. Если всё сладится, то войдём в Саксонский дом. А это хорошо. Там у нас есть свои интересы. И ты тоже молодец! Бабушка за тебя горой стоит.

— Дед, я что хотел тебя спросить… А кто такая Груня Еремеева?

Дед подвис, глядя на меня удивлённо.

— Груня???

— Груня, Еремеева. — Кивнул я усмехнувшись. Некоторое время дед молчал. Мы друг на друга таращились. Потом старик рассмеялся.

— Да неужели??? Груня!!! Что, жива, старая карга???

— Жива. Ещё как жива. Поклон тебе велела передать.

Дед, глядя куда-то мимо меня, улыбался.

— Жива, старая… Надо же…

— Дед, а ты откуда её знаешь?

— Много будешь знать, скоро состаришься, Андрейка.

— Да ладно, деда. Расскажи? Клянусь своей треуголкой, я никому не скажу. Особенно бабушке Оле.

Дед захохотал. Я тоже.

— Давно это было. Я моложе тебя был. Мне тогда только восемнадцать исполнилось. Вот тогда-то я и познакомился с ней. Она попыталась обнести меня.

— Это как?

— Украла у меня кошелёк, да так ловко… Вернее почти украла. Но мне хоть и было 18 годков, только я ушами то не хлопал. Поймал её за руку. Она сначала попыталась закричать, что я пристаю к честной девушке и вообще почти насильничаю её. Я только посмеялся. А когда полицейский подошёл, представился. Нашу фамилию то уже знали по всей империи. И одет я был с иголочки. А вот она не очень. Одним словом, светила ей тюрьма, это без вариантов. Но девка красивая была, просто до невозможности. И я тогда предложил ей сыграть в карты. Если она проиграет, то станет моей любовницей. Если выиграет, то я одену её в самые дорогие наряды, какие только пожелает, плюс получит тысячу рублей. Она согласилась.

— Проиграла?

— Нет, выиграла. Очень уж сильно я хотел увидеть её в дорогих нарядах.

Мы оба опять захохотали.

— Ну и что? Одел её? Дал косарь?

— Какой косарь? — Дед удивлённо посмотрел на меня.

— Тысячу.

— А, дал ей деньги. Стоит такая королева в платье от самых лучших и дорогих мастеров. Я смотрю на неё и улыбаюсь. Она мне в ответ. Говорит: «Ну ладно, Фрол, пошла я?» — Я ей кивнул, а сам смотрю и продолжаю счастливо улыбаться. Даже сам не знаю почему. Понимаешь, Андрей, старше она меня, на восемь годков. Так вот, стоим смотрим друг на друга, улыбаемся, а она не уходит. А потом взяла меня под руку, в другой руке помахивала дорогущей сумочкой. «Фролушка, — говорит, — может в ресторан сходим, на последок?» Конечно, я согласился. С этого момента у нас и началось. Бедовая она была. Ничего не боялась. Мир с ней объездили. Веришь, на горы с ней лазали альпинистами. Хотя я не альпинист совсем был. На скоростных катерах гоняли, на машинах, на мотоциклах. На яхтах полсвета обошли. Завтракали в Лондоне, обедали в Париже, ужинали в Милане. А рассвет встречали в Каире. Влюбился я в неё. И она любила. Четыре года мы были вместе.