Бойня у телепорта

— Да, но он тут с первого дня был, больше недели. На станции жил, пока у него, наконец, не получилось открыть телепорт. Говорили, что невозможно открыть обратный портал, но он смог.

— Цвет очень насыщенный, — я с досадой поджал губы.

Сболтнул лишнего. Может, не заметит.

— Да, вы правы, измерения ещё не проводились, но многие склоняются к тому, что он как минимум в полтора раза мощнее старого портала.

«Егор, а чему ты удивляешься?» — раздался в голове голос Антона.

«Передо мной сейчас портал диаметром около шести метров. Для его создания требуется просто прорва энергии, насыщенность цвета портала говорит о силе».

«Не понял, поясни. Какая ещё сила портала?»

«Вот есть у тебя два автомобиля, легковой и грузовой. В каком из них ты больше вещей перевезти сможешь?»

«Понятное дело, в грузовом», — предположил внутренний попутчик.

«Вот и с порталами всё то же самое: с виду почти одинаковые, а в итоге один может переместить за час четыре тонны груза, а другой шесть».

«Я понял, — услышал торжествующий голос в голове, — насыщенность цвета говорит легковой он или грузовой?»

«Ну, если в общем приближении, то да. Можно и так сказать».

У-у-у, — раздался гудок, а из портала вышел товарный состав, отправившийся на одну из платформ неподалёку, где его ожидали грузчики.

Повернулся к своему поезду и увидел, как от него отъехал маневровый паровоз, увлекая за собой четыре крытых вагона с товарами на разгрузку. Спереди же к составу подходил паровоз, который повезёт нас в столицу.

— Не смотрите так разочарованно, молодой человек, — сказал мужчина, до сих пор стоящий рядом.

— Почему разочарованно? Скорее, удивлённо.

— Ещё неделя-две и товарооборот вернётся к былым объемам, а может, и к большим, — он показал мне вперёд, — вот там склады, они сейчас полностью забиты товаром. Чтобы переправить их на большую землю, потребуется дней пять плотной работы.

— Но большая земля сейчас не может принять столько груза, — предположил я.

— Абсолютно верно, — служащий железной дороги улыбнулся, — даже пассажирские поезда раньше уходили отсюда минимум вагонов по восемь. Но ничего, ещё неделька-две, и всё вернётся в норму, — он словно успокаивал себя.

Я зашёл в здание вокзала. Меня встретил зал ожидания с удобными кожаными диванами и столиками, на которых лежали аккуратные стопки газет и журналов. Оглянулся, пытаясь отыскать помещения для разных сословий, но их здесь не было.

Странно. Здесь что, не обслуживают никого, кроме дворян?

Но нет, свободно ходили люди разных сословий, да и в буфет стояла небольшая очередь очень по-разному одетых пассажиров.

Хм…

Мне говорили, что когда попаду в колонии, то удивлюсь, и похоже, я уже начал.

— Что думаешь делать с крестьянами? — дожёвывая последний кусок мяса, поинтересовался у меня Иван.

— А чего с ними делать? — не понял я.

— Помоги им. Не поверю, что у тебя нет идеи, куда их к делу приставить.

— Ваня, что ты несёшь? Зачем мне это? Вот сейчас наши вещи поохраняют и всё. Службу выполнили, долг этим отработали, хватит с них.

Ваня с Семёном переглянулись.

— Ваше благородие, — обратился ко мне дровосек, — помогите им.

— Семён! Ты опять начинаешь? Сказал тебе уже не один раз, чтобы по имени обращался.

— Согласны, значит? — тот расплылся в широкой улыбке.

— Тут, в колониях, без покровительства нельзя. Затащат доверчивых за внешнее кольцо и будут из них верёвки вить или вообще рабами в рудниках сделают, и никто об этом не узнает, — Давыдов покачал головой.

— Ладно, помогу, — я погрозил пальцем своим приятелям, — есть у меня одна идея.

— Вот и замечательно, — Ванька залпом осушил стакан с облепиховым соком.

— Пойдёмте, — поторопил я друзей, — Семён, забеги в буфет, купи там для бывших односельчан пирожков или другой снеди. А то если сейчас их к себе под крыло брать, то нехорошо голодными оставлять.

Дровосек улыбнулся и тут же направился к буфету.

— Вань, как мне с ними отношения оформить?

— А в чём проблема? — удивился он.

— У меня же низшее личное дворянство, я не имею права на крестьян.

— Крестьян нельзя держать, а вот работников нанять сроком на пять лет можешь. И никто их и пальцем тронуть не посмеет.

— Почему срок службы пять лет?

— Минимальный срок найма для простого люда, — ответил мне хорошо подкованный в этих вопросах Иван.

— Вот ты и займись тогда составлением договора, — сказал я.

Рад, что все эти юридические тонкости могу смело перекинуть на Давыдова. Образования и знаний у него хватало.

Через полчаса мы под стук колёс окончательно решили вопрос с односельчанами Семёна. Итого, у меня теперь числились в работниках на пять лет шесть взрослых крестьян, с ними трое детей, два совсем крохи, ещё не оторванные от маминой груди, и спасённый мной пятилетний Кирюша.

Я выдал своим новоиспечённым работникам золотой, которого должно было хватить для пропитания минимум на полгода. Ещё один, чтобы сразу же по прибытии в Новгородск они достойно оделись и не позорили меня своим внешним видом.

— Нам с вами ехать, господин? — спросил самый старший из группы. Его звали Сергей.

— Нет, это вам на дорогу, — я положил на стол ещё один золотой. — Кто-нибудь из вас читать умеет?

Мужчина покосился на свою жену, а та в ответ несколько раз кивнула.

— Значит так, — я положил на стол лист бумаги, — здесь адрес и письмо для моего хорошего друга, он вас пристроит к делу на несколько месяцев, а там и я должен вернуться. Если же так произойдёт, что в течение полугода не выйду на связь или узнаете о моей кончине, считайте, что ваши обязательства передо мной выполнены в полном объёме. Контракт окончен.

— Хорошо, господин, — крестьяне поклонились мне и ушли на свои места.

Я тяжело выдохнул. Да, эти организационные вопросы выматывают похлеще хорошей потасовки.

— Антон, а ты кому письмо написал? К кому они должны поехать? — поинтересовался Иван.

— К Прохору, моему бывшему слуге, он живёт в колониях за средним кольцом.

— Ты с ним до сих пор держишь связь? — удивился Иван.

— А почему бы нет? Прохор меня с детства тренировал, он бывший охотник, служил до этого на западной границе империи.