Божественная любовь

– Я не устал, – поспешно возразил Гейро, не желавший, чтобы на его возраст делали скидку. – Ни капельки! Это же вы, господа краши, дрались, а я только за спинами чужими стоял.

– Устал, не устал, теперь в смертном круге торчать пользы немного, лучше в лесу хороший привал устроить. А сейчас осматриваем раны, – ухмыльнувшись, объяснил рыжий, многозначительно покосившись на сенсавов.

– Да какие раны, так, царапины, – отмахнулся Дайфар, но все-таки полез в сумку за снадобьем.

Ему один особо прыткий ежик-фьсихх проткнул мякоть плеча иголкой, чистая рана, даже не кровила и не болела. Куда хуже бы пришлось, укуси ядовитая тварь хоть за палец. А вот Файну повезло поменьше, один из зомби, подобравшийся ползком уже в виде куска тела, ухитрился цапнуть мужика за лодыжку. Сапог выдержал, но синяк на голени появился изрядный, грозящий доставить неудобства при ходьбе. Однако, сенсав скорее поставил бы себе второй, чем признался в наличии болезненных ощущений и вернулся в город. Раны Тэйва, оказавшегося слишком беспечным, чтобы избежать травм, уже затянулись, ну вампир и не афишировал их наличия. Кийрим же был осторожен и опытен настолько, чтобы сохранить целостность кожи. Проводник расстался лишь с любимым кожаным дублетом, каковой располосовала на ниточки юркая хайвисга прежде, чем была разрублена топором.

Теперь сенсавы и вампир, переодевшись в чистое и пустив переданную Клайдом флягу по кругу, взахлеб делились впечатлениями о грандиозной битве, чувствуя друг к другу и крашам истинно дружеское расположение и симпатию. Не только пацаненок, но и взрослые мужики жарко хвастались тем, каких сильных врагов одолели. Юным задором сверкал зеленый взгляд молодого вампира. Смертным и невдомек было, что для богов устроенное в круге являлось не более чем легкой разминкой. Но утро после истребления кучи темных тварей и в самом деле явственно посветлело, воздух казался чище и слаще. На душе стало непривычно легко. Короткий отдых, объявленный рыжим крашем, полностью восстановил силы бойцов, в которых Бог Магии втихую запустил заклятьем бодрости, подстегнувшим процессы регенерации.

Так что через полчаса, отпущенные на отдых, компания людей и один вампир, в равной степени восхищенных методами работы заезжих истребителей, тронулись в путь. Кийрим обещал провести к озерам самой короткой дорогой, уверившись в том, что от опасностей могучие краши, как мужики-бойцы, так и женщина, искусная в колдовстве, защититься в силах.

ГЛАВА 13. Оборотная сторона жизни

Багряно-серый цвет растительности поля сменился на буровато-зеленый, будто припорошенный пылью, деревьев с длинными узкими листьями. Темно-бордовый оттенок сохранился в траве и кустарниках, мимо которых по довольно узкой тропе след в след шли путешественники. Противный запах высохшего на корню бурьяна исчез, на его место пришел аромат сухой земли, коры и трав, чуть позже прибавился запах грибов и немного моховой сырости справа, там, где журчал ручеек.

Обычного оживления мелкой и крупной живности на окраине не наблюдалось. Спешащая на призыв Элии нечисть, выбравшаяся из своих ухоронок в неурочное время, неслабо перепугала зверюшек и птах, теперь оные сидели по собственным безопасным местечкам и пытались сообразить, что происходит в мире и насколько это опасно. Можно ли выходить на добычу пропитания или лучше остаться голодным, но целым, не попав на пути какой-нибудь пасти-напасти?

А вот Кийрима напротив отсутствие признаков темных тварей обеспокоило. Проводник хмурился все сильнее, пока не решился напрямую поделиться своей заботой. Клайд коротко хохотнул и выдал, с успокоительным хлопком по спине, способным свалить менее крепкого человека с ног:

– Элия всех монстров на несколько миль своими чарами приманила, ты ж их сам топориком шинковал, а новые даже в ваших краях так быстро народиться не могут.

После этого логичного объяснения чело проводника разгладилось, он даже прибавил шагу и перестал вглядываться в каждый куст, ожидая подвоха. Вглядывался только в самые подозрительные.

Тэйв, шедший перед замыкающим Элтоном, сверлил взглядом спину Элии и все гадал, почудился ему окрик, там, в круге, или не почудился. А если не почудился, так почему краш никому до сих пор об этом не сказала? Файн же с Дайфаром затянули на два голоса задорную песню про одинокого краша, полную не только битв с монстрами, но и откровенных описаний активного отдыха. Даже через копну взлохмаченных волос было видно, как краснели при каком-нибудь забористом куплете уши Гейро. Но, ясен перец, малец не просил дядей прекратить нести похабщину, напротив, мотал на отсутствующий ус.

Первый переход до озер, отмеренный Кийримом, закончился через три часа на вполне уютной по меркам здешних краев поляне. На всем протяжении намеченного пути это место было единственным, пригодным для хорошего привала, потому возражающих не нашлось.

Заклятья бодрости – штука хорошая, но никакая магия не заменит полноценного отдыха. Боги же, способные отшагать еще три-четыре раза по столько, совсем не против были перекусить, потому и согласились на привал.

Кашеварить взялся Клайд. Из всех братьев готовить без использования магии у него получалось лишь немногим хуже, чем у Кэлера. Короче, обычный походный суп сгоношить принц был в состоянии. Не доверять же было кухарить сенсавам? Мужики по-простому собрались разогревать на костре вчерашние сосиски, прихваченные в дорогу. Элия бы точно выразила недовольство, а путешествовать в компании недовольной богини, чье недовольство одним махом способно испортить не только твое собственное настроение, но и потенцию, захотел бы разве что самоубийца, скопец или законченный безумец. Клайд точно не был первым или вторым, да и настолько сумасшедшими себя не ощущал.

Пока Клайд колдовал над костром и выискивал в суме припасы, Файн отправился наполнить котелок водой из ближайшего ручейка. Дайфар, собравшийся за приятелем, подзадержался на минуту-другую, показывая мальчонке куст каривы, из подсушенных стеблей которой выходили знатные духовые трубочки, да и отправился следом. Честно признавший свое бессилие по части кулинарных экзерсисов, Тэйв вызвался добровольцем в поиске топлива для костра и исчез в лесу изящной тенью.

Кийрим сел у поваленного дерева с левого края поляны и принялся собирать выросшие на стволе грибы для похлебки. Сунув будущую трубочку в карман, пацан присоединился к деду. Элия же с Элтоном занялись сбором съедобных, во всяком случае, признанных таковыми проводником, крупных зеленых ягод с высокого куста близ бивуака. Пахли они чем-то мятным и сладковатым, а на вкус больше всего походили на гибрид кимваров с черникой.

Отчаянный хрип, крик, звериный рев, вой, треск, плеск и звуки тяжелых ударов послышались со стороны ручья, оттуда, откуда уже пару-тройку минут назад следовало бы вернуться Файну с котелком.

Кинув на траву миску с ягодами, Элия и Элтон рванули к цели. Чертыхнувшись, Клайд отбросил тазик, куда строгал всякую всячину на похлебку, схватил саблю и метнулся следом. Кийрим остался на поляне, вцепившись во внука, готового резануть следом за крашами навстречу верной смерти.

Как ни спешили лоулендцы, но когда оказались у ручья, первый акт разыгравшейся трагедии подходил к завершению. То, что когда-то было Файном, бесформенной кучей валялось на мшистом берегу, окрашивая в густо-багряный цвет воду ручья. Над растерзанным, полуразорванным трупом ревел вставший на дыбы гигантский медведь, сжимающий когтистыми лапами огромного серокожего монстра. Трехпалые конечности твари оканчивались острыми крюками-саблями, а голова, больше похожая на зубастую пятилепестковую морскую звезду, бешено вращалась во все стороны. Именно эту самую голову пытался откромсать своим серебряным клинком оскалившийся от страха и бешенства Тэйв, наседающий на убийцу сенсава сзади.

– О, вот и момент боевой ярости, – констатировала Элия, вспоминая вечерние рассуждения брата о шансах оборотня познать свою суть и одновременно ощущая переполняющие Дайфара раж битвы и боль от потери, которую он пытался запрятать, завернувшись в ярость и звериную сущность медведя. Но человеческое горе пробивалось сквозь этот щит, неся страдания, заставляя вспоминать...

– В точку, – пробормотал Клайд и нащупал саблю, собираясь присоединиться к веселью.

– Нет, – тихо запретила принцесса, легонько касаясь руки брата.

– Пусть сам, – согласился с нею Элтон. – Иначе он решит, что все зря.

– А я ведь не все просчитал, – бормотнул Бог Магии, созерцая кровавое представление на уровне тонких структур. – Дайфар вернуться в себя невредимым сможет. Если захочет, конечно. Файн-то, собой пожертвовав ради друга, искупительную жертву заплатил. Пусть и почти случайно, а все ж таки…

Пока боги обменивались мнениями, Тэйву удалось отсечь одно из щупалец на голове, монстр дрогнул от боли, взревев особенно мощно. Медведь поднатужился и буквально переломил серую тварь. Хруст костей заглушил все иные звуки. Когти вонзились в морду нежити, раздирая ее на части, Тэйв, словно в угаре сумасшедшего транса, раз за разом вонзал меч в бездыханное тело твари.

– Все, парни, он подох, – громко и бесстрастно констатировал Клайд. – Хватит, хватит тушу кромсать. Давайте лучше о Файне в последний раз позаботимся.

Медведь еще пару раз ударил лапой поверженного врага, потом, подчиняясь властному голосу бога, сел на траву и заревел в неизъяснимой муке. Частично трансформировавшийся вампир, с оскаленными, не желающими прятаться в десны клыками, хрипло дыша, отступил от поверженной гадины. Часто моргая, Тэйв пытался прийти в себя.

Вскрик перепуганного ребенка, все-таки явившегося к ручью вместе с дедом, после зычных слов Клайда о кончине врага, никто из бойцов, отходящих от горячки боя, не услышал. Пацаненок, не в силах вынести кровавого зрелища, спрятал лицо в рубаху Кийрима. А Дайфар все ревел. Только медвежий рев, исходящий из пасти зверя, постепенно утрачивал мощь и хрипоту, становясь воем надсаживающего глотку мужика, горюющего над павшим другом. Лапы истончились, исчезла шерсть и вот лицо сенсава закрыли человеческие руки.