Божественная охота

– Я настолько предсказуем? – вздернув густые брови, жалобно удивился Лимбер и махнул в воздухе листком с надписью «это твой сын».

– Нет, дорогой папочка, ты, как и прежде, велик, и никто не в силах постигнуть глубины твоих политических замыслов и проникнуть в суть интриг. Но я, Советница вашего величества, иногда способна просчитать логику поступков, а иначе как бы я угадывала ваши малейшие желания? – нахально польстила принцесса, обвивая шею отца руками.

– Что-то прежде я не замечал в тебе, детка, стремления угадывать мои желания, – хмыкнул Лимбер.

– Я же сказала «иногда», – выкрутилась Элия.

– Значит, этот полосатый – мой сын? – чуть отстранив любимую дочь, Лимбер задумчиво глянул на мага, вздохнул и задал принцессе риторический вопрос: – А не кинуть ли мне в тебя пресс-папье?

– К чему портить ценную вещь. Мне кажется, вашему величеству достаточно будет сурово нахмуриться, – вступил в шутливую перепалку родственников Эйран, покосившись на знаменитое каменное пресс-папье, чьей массивности было вполне достаточно для того, чтобы проломить даже божественную голову.

Пары минут, проведенных в кабинете Лимбера, хватило, чтобы мэсслендец освоился и перестал молча благоговеть перед титанической фигурой монарха Лоуленда – Мира Узла, прежде существовавшего в его сознании лишь в виде абстрактного понятия – и начать воспринимать этого саркастичного властного мужчину как вполне реального бога. С удивлением Эйран, обычно не слишком общительный с незнакомцами и безразличный к их отношению к себе, почувствовал желание не только поговорить с Лимбером, но и завоевать его симпатию.

– Да, похож. Такая же язва, как вы все, – снова хмыкнул Лимбер, в строгих глазах монарха промелькнул намек на смешинку.

– Если вашему величеству нужны иные доказательства нашего родства, я готов назвать имя своей покойной матери и пройти любой магический тест, – поклонился Эйран.

– Не надо, – слабо махнул рукой король, очень сомневаясь в своей способности вспомнить века спустя случайную подружку из Мэссленда, которой сделал ребенка. – Уж если Элия утверждает, что ты мой сын, значит, так оно и есть. Любит она вас выискивать. Кстати, малышка, ты уже обдумала, как нам быть с твоим очередным братом?

– Я оставила этот вопрос на рассмотрение вашего величества. Ваш глубокий государственный ум с легкостью выберет из множества вариантов тот, который позволит максимально эффективно использовать выдающиеся способности Эйрана, так схожие с вашими собственными.

– Тебе нас мало? – изумился Лимбер, вылупившись на дочь.

– Упаси Творец! Другие способности, – подсказала Элия.

– Хм? – По челу короля пробежало облачко дум. – И как тебе, парень, Пятый Том Свода Основных Законов Лоуленда?

– Никак, ваше величество, – улыбнулся маг. – Насколько мне известно, Свод Основных Законов состоит из трех томов, если не считать комментариев к ним.

– Элия, иди, погуляй, дочурка, нам с сынком надо перемолвиться словечком. – Король слегка шлепнул дочь по попке и подтолкнул ее к двери.

– Слушаюсь, ваше величество. – Принцесса ответила отцу в высшей степени элегантным, оттого еще более насмешливым реверансом, и, нарисовав на лице высокомерное выражение обиженной леди, поплыла прочь.

Проходя мимо Эйрана, принцесса подмигнула ему и послала мысленный лучик:

«Удачи, дорогой! Жду известий!»

Теплая, чуть насмешливая мысль, сдобренная легким любопытством, коснулась сознания мага. Он поклонился сестре в знак прощания и обещания одновременно.

Кстати, герцог, вылетавший из гостиной принцессы, хлопнул дверью не только со зла, но и для большей доказательности своего твердого намерения поскорее покинуть апартаменты богини. На самом деле дворянин резко остановился, увидев маленького пажа-письмоносца Элии, дежурившего в приемной. Одетый с иголочки в бархатный костюмчик и ослепительно-белую, имевшую шанс сделать честь даже Энтиору рубашку, мальчик с выстриженным по последней моде виском (там красовалась крохотная буковка «Э») вежливо поклонился герцогу. Но взгляд, которым он смерил мужчину, был далек от почтительного, скорее в нем светилось подозрительное ожидание очередного безобразия типа погрома.

– Пять корон за то, чтобы взглянуть на бумагу, которую ты приносил госпоже, – предложил герцог, побренчав монетами.

– Семь. – Понимающая, совсем не детская улыбка сменила выражение маниакального недоверия на симпатичной мордочке мальчика. Вот теперь Элегор вел себя точно так же, как все прочие мужчины, навещавшие богиню, а как обращаться с такими экземплярами и извлекать из них свою выгоду, маленький делец знал превосходно.

– Торгуешься из-за предательства? Не стыдно? – восхитился герцог.

– Семь монет немного облегчат груз вины на моей душе, – скромно потупившись, признал поганец.

– Держи. – Элегор слазил в карман и отсчитал пажу ровно семь монеток.

Мальчик мгновенно спрятал деньги, метнулся в уголок прихожей, извлек из маленького резного пятиугольного ларчика на высоком столике у вешалки белый лист гербовой бумаги и с поклоном вручил его клиенту. Элегор взял свиток и поспешно развернул его. Белоснежная, тонкая бумага, источающая призрачный аромат дорогих мужских духов, была девственно чиста. Герцог гневно уставился на маленького жулика, протянул руку, ухватил пацана за плечо и слегка сжал:

– Ты что пытаешься мне подсунуть, гаденыш?

– Только то, что вы желали, герцог, – совершенно серьезно, не считая глумливых искорок в нежно-зеленых, как молодая травка, глазах, ответил паж, вежливо шаркнув ножкой. – Это та самая бумага.

– Но она пуста! – возмутился вопиющему нахальству паренька Элегор и слегка встряхнул лгунишку.

– Все надписи исчезли, как только госпожа завершила переписку, – объяснил мальчик, нисколько не страшась гнева герцога. Да, Лиенский был сумасшедшим, об этом твердил весь Лоуленд, но никто не говорил, будто он убил или избил кого-нибудь из прислуги, не то что принц Энтиор.

Дворянин коротко, без злобы, хохотнул, признавая свое поражение, и преувеличенно грозно сдвинув брови, спросил:

– Ты знаешь, кому писала принцесса?

– Пять корон, – скромно потупив глазки, потребовал паж и протянул тонкую ручку, ожидая подачки.

– У тебя очень чуткая совесть, малыш, коли требует таких весомых оправданий, – хмыкнул герцог, однако плечо ребенка отпустил и, полазив по карманам, наскреб требуемую сумму.

– Приятно иметь с вами дело, ваша светлость, – доброжелательно улыбнулся паж и выдал оплаченную по двойному тарифу информацию: