Божественный ветер. Жизнь и смерть японских камикадзе. 1944-1945

Однако мы в Себу тогда не знали обстоятельств вылета звена, ведомого Сэки. Впервые он коснулся нас непосредственно, когда 25 октября вскоре после полудня запросили посадки три внезапно появившиеся Зеро. Я тогда сидел в своем ротанговом кресле в командно-диспетчерском пункте, где в последние пять суток находился почти постоянно.

Командно-диспетчерский пункт располагался на склоне холма на краю взлетно-посадочной полосы, тянувшейся с севера на юг. Пункт был сооружен в стиле местных построек. Он представлял собой тропическую хижину с высоко поднятым полом, который в книгах по географии называется типично филиппинским. Часть пространства под полом использовалась под склад. Остальная часть служила убежищем от солнца для пилотов, ожидающих вылета.

Большое ротанговое кресло на командном пункте предназначалось исключительно для меня. Его реквизировали в каком-то доме американца. Должно быть, владелец кресла имел крупные габариты. Оно было слишком велико, настолько велико, что не могло доставлять неудобств. Предусматривалось, что креслом можно было пользоваться при наличии нескольких подушек. Но японские ВМС не обеспечивали командный состав невысокого ранга подушками для ротанговых кресел.

Командный пункт имел удобное расположение для обозрения взлетно-посадочных полос. По ночам отсюда можно было даже наблюдать вспышки от зенитного огня над островом Лейте, расположенном в 60 милях к востоку.

Находясь так близко от острова, Себу был удобным промежуточным местом посадки для самолетов других подразделений, возвращавшихся после нанесения ударов по кораблям противника в заливе Лейте или в акватории к востоку от Филиппин. Кроме того, прекрасная кухня на Себу пользовалась широкой популярностью. Наш повар хвастался, что готовит лучшие блюда на Филиппинах. Словом, кухня Себу приобрела такую известность, что летчики из других подразделений часто садились здесь просто для приема пищи. Поэтому, когда наблюдатель доложил: «Капитан Накадзима, на подлете три Зеро», – я подумал, что гости прибыли пообедать.

Однако когда первый самолет произвел посадку, из его потрепанного вида стало ясно, что это не обычное посещение. Пилот самолета выпрыгнул из кабины и побежал на командный пункт. Я быстро узнал в нем старшего унтер-офицера Хироёси Нисидзаву, бывшего моим напарником два года назад в Рабауле. Он приблизился в сильном возбуждении. Другие тоже заметили это и собрались в круг, когда пилот заговорил.

Нисидзава прибыл сообщить о своих впечатлениях от первого успешного рейда камикадзе. Он лично наблюдал за атакой звена «Сикисима» под командованием лейтенанта Сэки. Пять истребителей с бомбами на борту в сопровождении четырех Зеро обнаружили тактическое соединение кораблей противника. Каждый пилот выбрал себе цель. По сигналу Сэки все они перешли в роковое пикирование. Самолет Сэки в 10.45 первым врезался прямо в авианосец. За ним последовал еще один самолет, ударив тот же авианосец примерно в то же место. По словам Нисидзавы, в результате двух ударов поднялся столб дыма и пламени высотой 1000 метров. Авианосец затонул. [15]

15

В этот день в результате атаки пилота-смертника был потоплен авианосец ВМС США «Сен-Ло» (CVE-63) в квадрате с координатами 11°10' северной широты и 126°05' восточной долготы.

Третий самолет поразил другой авианосец и вызвал на нем пожар. Четвертый самолет врезался в легкий крейсер, который мгновенно затонул. Пятый самолет явно промахнулся. [16]

Это сообщение чрезвычайно ободрило летчиков Себу. Их радовал не только успех Сэки, но также то, что этот успех развеял растущую тревогу, будоражившую каждого. Мы опасались, что в то время, когда самолет пикирует на максимальной скорости, пилот может инстинктивно закрыть глаза перед столкновением и таким образом не попасть в цель. Эти опасения уменьшились, когда мы услышали сообщение Нисидзавы, особенно о том, что двум пилотам-камикадзе удалось поразить одну и ту же важную цель.

16

В тот же день получили повреждения в результате атак пилотов-камикадзе и приблизительно в том же квадрате американские корабли «Калинун-Бей» (GVE-68) и «Киткун-Бей» (GVE-71) в точке с координатами 11°10' северной широты и 126°20' восточной долготы, а также «Уайт-Плейнс» (GVE-66) в точке с координатами 11°40' северной широты и 126°20' восточной долготы. Таким образом, вполне возможно, что все пять камикадзе сумели поразить цели и что Нисидзава просто неточен в определении боевых кораблей.

Я тотчас телеграфировал об этом в Манилу. Позже мы узнали, что радио Токио передало новость о событии в эпохальном коммюнике от имени имперского штаба:

«Подразделение „Сикисима“ из специального ударного корпуса камикадзе совершило в 10.45 внезапную успешную атаку на тактическое соединение противника, включающее четыре авианосца, в 30 милях к северо-востоку от острова Сулуян. Два самолета поразили один авианосец, который, без сомнения, утонул. Третий атаковал другой авианосец, вызвав на нем пожар. Четвертый попал в крейсер, который немедленно затонул».

«Ямато» следует поданному примеру

Мы долго и с нетерпением ждали новой атаки камикадзе, поскольку успех звена «Сикисима» вызвал большое воодушевление. Операция много значила для тех из нас, кто в какой-либо степени был причастен к ее осуществлению. Можно представить, какова была реакция адмирала Ониси, инициатора использования новой тактики. Разумеется, успех имел и негативную сторону: летчики жертвовали своими бесценными жизнями, но их самопожертвование воодушевляло.

Лишь в 22.00 25 октября я смог уйти из своего кабинета в штабе, чтобы поужинать. Передача каблограмм и планирование операций на следующий день, другие дела заняли много времени. В столовой во время заказа еды я был поражен сообщением, что моя порция уже съедена. Крайне смущенный дневальный объяснил, что мой ужин съел неизвестный ему старший унтер-офицер.

– Он вошел в столовую и потребовал ваш ужин.

На некоторое время мной овладело недоумение. Трудно было представить себе, чтобы унтер-офицер самовольно потребовал и съел ужин старшего офицера. Затем я вспомнил своего приятеля Нисидзаву, способного на любую выходку, и принялся хохотать.

Нисидзава действительно заслуживал дополнительной порции еды. В полдень того же дня он согласился одолжить мне свой Зеро, а также два ведомых самолета, пилотировавшиеся другими летчиками. Пилоты звена «Ямато», потерявшие 21 октября шесть самолетов, были несказанно рады такому вкладу.

Самолет разведки сообщил, что 26 октября тактическое соединение противника все еще находилось к востоку от Лейте. Звено «Ямато», завершив предыдущим вечером свои приготовления, отправилось на поиски этих целей с большими надеждами. Звено разделилось на две группы. Сначала в 10.15 стартовали два камикадзе и самолет сопровождения одной группы. Три камикадзе с двумя самолетами сопровождения второй группы взлетели в 12.30.

Относительно самолетов первой группы ничего не известно, поскольку ни один из них не вернулся на базу. Однако назад вернулся самолет сопровождения второй группы, пилот которого смог сообщить о достигнутых успехах. Тактическое соединение противника, включавшее четыре авианосца, было обнаружено примерно в 80 милях от Суригао. Трем нашим самолетам, пилотируемым камикадзе, удалось прорваться через воздушное прикрытие этого соединения, состоявшее из 60 самолетов-перехватчиков фирмы «Грумман», и нанести роковые удары. Один авианосец, который поразили два самолета, определенно утонул. Третий камикадзе попал в другой авианосец и нанес ему повреждения. [17]

17

26 октября 1944 года в результате атаки пилота-смертника получил повреждения лишь один авианосец США «Суванни». Во время атаки он находился в точке с координатами 09°37' северной широты, 126°53' восточной долготы.

Успехи этого дня сопровождались, однако, и потерями. Они включали молодых смелых камикадзе, пилотов истребителей сопровождения и других летчиков, среди которых был выдающийся ас, мой друг Нисидзава. Оставив в Себу свои Зеро, Нисидзава с двумя пилотами сел в транспортный самолет, чтобы вернуться на базу Кларк. Этот самолет, не имевший вооружения, подвергся во время полета атаке истребителей палубной авиации американского авианосца и был уничтожен со всеми пассажирами.

Нисидзава принимал участие во многих воздушных боях в ходе войны в Тихом океане. На его счету немало сбитых самолетов противника. Это был настоящий ас. Но все его летное мастерство оказалось бесполезным, когда он в качестве пассажира был атакован сильным противником. Я тяжело переживал его смерть.