Божество

Я поцеловала его и моя грудь сжалась. Никогда за миллион лет я не привыкну к тому, что могу целовать его.

— Да, это, но мне просто нужна… твоя любовь и доверие. Я знаю, что ты можешь драться за меня, но мне не нужно, чтобы ты это делал. Эти проблемы… они мои, не твои, Айден.

Его руки сжали меня сильнее, так крепко, что стало трудно дышать.

— Потому что я люблю тебя, мы делимся нашими проблемами. Когда мы сражаемся, мы сражаемся вместе. Я собираюсь быть рядом с тобой, не важно что случится, нравится тебе это или нет. Вот что такое любовь, Алекс. Ты никогда не будешь ни с чем иметь дело одна. И я понимаю, что ты говоришь. Я не согласен с этим, но я поддержу тебя как смогу.

Я была ошарашена и лишена возможности говорить. Я действительно ничего не могла на это ответить. Я не умела хорошо подбирать слова. Поэтому я обвилась вокруг него, как осьминог. Когда он откинулся назад, я устроилась на нем, мне было все равно, что он был всё еще в своей форме Стража, с кинжалами и всем таким. Прошло некоторое время, прежде, чем кто-то из нас заговорил.

— Сет действительно неплохой парень, — сказала я. — Он может временами быть огромным придурком, но он не сделает ничего такого, чтобы свергнуть Совет.

Пальцы Айдена скользнули по моей щеке.

— Я ожидаю от Сета чего угодно.

Я решила не отвечать на это. С того телефонного звонка после нападения Линарда у меня не было вестей от Сета. И теперь, когда я немного успокоилась, я начала логически думать насчет того, что сказал Аполлон.

— Все — боги, чистокровные и Орден — боятся, что Сет станет Убийцей Богов, да?

— Правильно, — пробормотал он. Его рука скользнула к моему плечу, отвозя волосы назад.

— Что будет, если он не станет Убийцей Богов?

Его рука застыла.

— Ты имеешь в виду, если мы остановим передачу силы? Это причина, по которой мы держим тебя вдали от него.

— Я серьезно сомневаюсь в том, что это главная причина того, что ты держишь меня вдали от Сета.

— Тут ты меня поймала, — сказал он и я услышала улыбку в его голосе.

Подняв голову вверх, я решила, что давно пора уже было внести ясность. Сначала Айден… потом Сет, потому что последнее, чего я хотела — это чтобы кому-то было больно из-за этого.

— Мне важен Сет, правда. У меня есть к нему чувства, но это не то же самое. Ты знаешь, что тебе не о чем беспокоиться, правда? То, что было у нас с Сетом… ну. я даже не знаю, что между нами было. Это были не отношения, честно. Он предложил попробовать и посмотреть, что получится. И вот что случилось.

Айден поймал прядь моих волос между пальцев.

— Я знаю. Я доверяю тебе, Алекс. Но это не значит, что я доверяю ему.

Я просто не могла победить в этом.

— В любом случае, я могу поговорить с Сетом и рассказать ему, что происходит с Орденом и чего боятся люди.

— И ты думаешь, что он с этим смирится?

— Да. Сет не будет заставлять меня ничего делать, используя… связь против нас, — я прижалась ближе к груди Айдена и поцеловала его подбородок. — Сет однажды сказал мне, что если все когда-нибудь станет… слишком сложным, он уйдет. Так что это выход.

— Ха, он действительно так сказал? — Его глаза загорелись серебром. — Может быть, он не так уж плох.

— Нет.

— Мне это не нравится, но, как я уже сказал, я поддержу тебя, как смогу.

— Спасибо. — Я снова поцеловала его в щеку.

Он глубоко вздохнул:

— Алекс?

— Что?

Он откинулся назад, наблюдая за мной сквозь густые ресницы.

— Вы вчера съели всё тесто или вы всё же испекли печенье?

Я рассмеялась при таком повороте беседы.

— Мы испекли немного. Я думаю, что несколько штук еще осталось.

— Хорошо, — он положил руки мне на бедра и потянул меня вперед, прижав наши тела друг к другу. — Что за День Валентина без печенья?

— Я думаю, смертные вкладывают много смысла в шоколад в это время года, — я положила руки ему на плечи и вся ерунда со злыми богами, членами Ордена, Сетом и всем остальным отошла на второй план. — Но печенье подойдет.

Одна рука скользнула по изгибу моего позвоночника, зарывшись в спутанные волосы и посылая мурашки по моей коже.

— Так нет никакой дурацкой Рождественской ёлки?

— Нет такой вещи как Дерево Смертных Праздников, — мое дыхание остановилась, когда он притянул мои губы к своим, остановившись, когда они соприкоснулись. — Но… я уверена, что смертным понравилась бы идея такого дерева.

— Да? — Он прижался губами к одному уголку моего рта и затем к другому. Мои глаза закрылись, а пальцы вцепились в его футболку. Потом он медленно поцеловал меня, это действие было наполнено невысказанной страстью и его сильное тело напряглось рядом с моим.

Я не смогла вспомнить, о чем мы говорили. Остался только зовущий, дикий поток эмоций, обрушившихся на меня. Это был Айден — мужчина, которого я любила целую вечность, в моих руках, рядом со мной и он прикасался ко мне.

— Счастливого Дня Валентина, — пробормотал он.

Айден крепко обнимал меня, и в таким моменты он показывал мне действиями а не словами, насколько он поддерживал меня.

Глава 24

Я столько раз фантазировала о том, на что будут похожи отношения с Айденом. Не так давно случались дни, когда я была готова выбросить эту мечту, потому что все казалось слишком безнадежным. Но на этой неделе она полностью воплотилась в жизнь.

Мы крали столько моментов, сколько могли, наполняя их глубокими поцелуями и тихим смехом. И планами, мы действительно строили планы.

Или, по меньшей мере, мы пытались.

Моя спина выгнулась и я захихикала.

— Ах, ты боишься щекотки? — пробормотал Айден мне в шею. — Это очень интересное открытие.

Казалось, что когда мы были вместе, мы не могли долго держать наши руки при себе. Айден должен был прикасаться ко мне. Было ли это просто легкое прикосновение к коже, его рука обхватывала мою или наши тела соприкасались и ноги были лениво переплетены, мы всегда прикасались друг к другу.

Может быть, так происходило потому, что он так долго боролся с собой, или мы оба были безумными, опьяненными просто тем, что мы вместе, и у нас появилась зависимость от этого. Наши ноги были прижаты друг к другу, а головы лежали на подлокотнике дивана в комнате с семейными портретами. Здесь было безопасно, потому что никто не осмеливался сюда войти. Cвятилище Айдена стало нашим святилищем.

Сегодня тоже так случилось.

Но мне было не всегда весло. Проходили дни, и я знала, что приближается возвращение Сета, внутри меня зарождалось беспокойство. Глубоко во мне зазубренными лезвием сидело чувство вины. Я помнила те минуты уязвимости, которую он показал после нашего полуночного купания в Катскиллс и на следующий день после того, как мне дали зелье. Сет был сложным человеком, почти совершенной загадкой временами, но под этим всем он был просто парнем… которому было не все равно, и он заботился обо мне. Может быть больше, чем я о нем. Может быть, нет, но я не хотела причинять ему боль.