Божество

Я попыталась, но у меня не получилось. Я глубоко вдохнула.

— Ага, — я прочистила горло. — Да, я здесь.

Пауза.

— Люциан требует твоего немедленного присутствия, — еще одна пауза. — Он также требует тебя, Сет.

Сет нахмурился и сияние его глаз померкло.

— Как, ради всего святого, он знает, что я тоже здесь?

— Леон… просто знает, — я слабо оттолкнула его. — Расслабься.

— Я как раз пытался, — Сет перекатился и провел руками по лицу.

Я бросила на него сердитый взгляд и села. На меня накатила волна головокружения. Мой взгляд перешел от Сета к моей сжатой ладони. Я медленно раскрыла её. Знак в форме скобки переливался голубым. На обеих моих ладонях были руны.

Он посмотрел через мое плечо:

— Эй, у тебя появилась еще одна.

Я замахнулась на него и промахнулась примерно на милю.

— Ты нарочно это сделал.

Сет пожал плечами и оправил рубашку.

— Ты не возражала, разве нет?

— Я не об этом говорю, ты придурок. У меня их не должно быть.

Он взглянул наверх и выгнул бровь.

— Слушай, я не делал этого намеренно. У меня нет представления, откуда они берутся. Возможно, это случилось потому что должно было.

— Люди ждут, — Леон крикнул из коридора. — Время — деньги.

Сет закатил глаза.

— Разве они не могут подождать еще полчаса или час?

— Я не знаю, чего ты думаешь ты достигнешь за это время.

У меня все еще немного кружилась голова. Я покачивалась, когда встала и посмотрела вниз на расстегнутую рубашку и бюстгалтер. Как это случилось?

Сет усмехнулся мне.

Пока я возилась с кнопками, мое лицо сменило тысячу оттенков красного. Злость на Сета тлела внутри меня, но я слишком устала, чтобы облачить её в словесную форму. И опять же, Люциан. Чего он мог хотеть?

— Ты пропустила одну, — Сет вскочил на ноги и застегнул пуговицу у меня над пупком. — И прекрати краснеть. Все подумают, что мы не тренировались.

— А мы тренировались?

Его улыбка стала шире, и я захотела стукнуть его по голове. Но вместо этого я пригладила волосы и заправила рубашку. К тому времени, как мы встретились в холле с Леоном, я чувствовала, что выгляжу достаточно прилично.

Леон разглядывал меня так, как будто он точно знал, что произошло в комнате.

— Как мило с вашей стороны, что вы наконец-то ко мне присоединились.

Сет засунул руки в карманы.

— Мы действительно серьезно тренировались. Когда мы так увлечены, может потребоваться некоторое время, чтобы придти в себя.

Мой рот открылся. Сейчас я действительно хотела его ударить.

Глаза Леона сузились на Сете, потом он чопорно развернулся и жестом позвал нас за собой. Я следовала за ними, гадая, почему Леону было дело до того, чем я занималась в комнате. Все хотели, чтобы Аполлионы соединились. Потом я подумала об Айдене и мое сердце сжалось.

Ну, возможно, не все.

Странное, извращенное чувство поселилось у меня в желудке. Что там только что произошло? Мы перешли от разговоров к поцелуям, когда ничего подобного не случалось с тех пор, как мы были в Катскиллс. Я взглянула на свои руки.

Случился супер-необыкновенный шнур.

Я почувствовала тошноту, когда подняла глаза и увидела, как Сет с важным видом идет по коридору. Его щеки светились, он едва мог удерживать в себе энергию, которая так и выплескивалась из него. Передача энергии была приятной, и то что случилось после — тоже, но лицо Айдена преследовало меня.

Сет взглянул через плечо, когда Леон открыл дверь. Темнота уже начала опускаться, но тень, которая промелькнула на лице Сета, не была порождением ночи.

Я попыталась построить стену вокруг себя.

И не смогла.

Глава 4

К тому времени, когда я упала в дальнее от стола Маркуса кресло, я была в изнеможении. Эти лестницы были ужасны, но я была рада, что не пришлось идти на соседний остров, где жил Люциан. Я не верила, что дошла. Все, чего я хотела — это свернуться калачиком и отправиться в кровать — куда угодно, только не в эту ярко освещенную комнату.

— Где все? — спорсил Сет, став за мой. Его руки лежали на спинке стула, но его пальцы, прикрытые моими волосами, были прижаты к моей спине. — Я думал, время-деньги.

Леон выглядел самодовольным.

— Должно быть, я перепутал время.

Усталая улыбка растянула мои губы. Я подняла ноги и подобрала их под себя. Как я уже говорила, Леон был Королем Неожиданного Появления. Может быть, я смогу подремать, пока никто не пришел. Я закрыла глаза, едва ли обращая внимание на то, как Леон и Сет пытались перещеголять один другого.

— Большинство тренировок происходят не в общежитии, — сказал Леон. — Или методы радикальным образом изменились?

Очко номер два ушло Леону.

— У нас нетрадиционные тренировки. — Сет помедлил, и я поняла, что у него на лице самая ужасная улыбка. Та, которую я хотела стереть пинком столько раз. — Страж не может в полной степени оценить количество усилий, тебующихся для того, чтобы подготовить Аполлиона.

Очко номер три в пользу Сета.

Я зевнула и глубже уселась в кресло, положив щеку на спинку.

— Что-то не так, Александрия? — спросил Леон. — Ты ужасно бледная.

— Она в порядке, — ответил Сет. — Наша тренировка была достаточно… изматывающей. Ну, знаешь, много движений. Пот…

— Сет, — оборвала я, неохотно отдавая ему очки номер четыре, пять и шесть.

К счастью, дверь в кабинет Маркуса открылась и вошла процессия. Сначала шел мой чистокровный дядя, Декан Ковенанта в Северной Каролине. Сзади него — мой чистокровный приемный отец Люциан, Министр Ковенанта Северной Каролины. Он был в своей нелепой белой тоге, и его прямые черные волосы свисали по его спине, перехваченные кожаным ремнем. Он был привлекательным мужчиной, но в нем всегда была некоторая холодность и фальшь, неважно насколько теплыми могли быть его слова. Его окружали его Охранники, как если бы он ожидал, что стая демонов набросятся на него и высосут его эфир. Я полагаю, учитывая последние события, он не мог быть слишком осторожен. И сзади него был Охранник Линард и Айден.

Я отвела глаза и молилась, чтобы Сет держал рот закрытым.

Маркус взглянул на меня, сел за стол и его брови вопросительно поднялись:

— Мы не даем тебе спать, Александрия?

Не "как у тебя дела?" Или "рад видеть тебя живой". Да, он сильно меня любил.

Леон отошел в угол, скрестив руки на груди.

— Они тренировались, — он помедлил. — В её комнате.

Я хотела умереть.

Маркус нахмурился, но Люциан — о, милый Люциан — отреагировал как обычно. Сев в одно из кресел напротив Маркуса, он расправил свою тогу и рассмеялся: