Божий одуванчик

Я залезла с ногами на подоконник и некоторое время сидела, обхватив колени руками и вглядываясь в темную трепещущую листву. Внезапно я заметила какой-то блик в самой гуще огромного дерева, вплотную прилегавшего к забору, огораживающему территорию Ларочкиной дачи. Некоторое время я вглядывалась в даль, и все повторилась - снова забликовало. Послышался тихий шорох, словно кто-то устраивался на ветках поудобнее.

С тихим писком вскочила я с подоконника, схватила очки, водрузила их себе на нос и долго подслеповато вглядывалась в темноту. Бликов больше не было, шорохи стихли, и я почти уверила себя в том, что мне почудилась.

Медленно я отошла от окна. В голове не наблюдалось ни единой мысли, как обычно бывает, когда продрыхнешь весь день, и затемно откроешь глаза. Где-то в глубине дома слышались голоса, шаги, кто-то с жутким грохотом передвигал что-то тяжелое и жутко ругался. Я плюнула и бегом вылетела из своей комнаты.

В коридоре я наткнулась на заспанных бабулю с Катериной, которые бесцельно шлялись из стороны в сторону и бурно обсуждали, надо ли отвязывать Серегу от кровати, или он прекрасно полежит и так.

– Испанская инквизиция… -буркнула я, - может быть он в туалет уже хочет.

– Хорошо, -тряхнула головой бабуля, - Катерина бегом отвязывать этого полоумного, а Галка на кухню - чай ставить.

– А ты?
– подозрительно спросила я.

– А я буду руководить, -ухмыльнулась бабуля и направилась на первый этаж.

Катерина пожала плечами и отправилась отвязывать Серегу, а я со вздохом поплелась за бабулей.

Некоторое время я плутала по полутемному первому этажу, считая острые углы, а потом где-то в глубине дома загорелся свет и послышался довольный бабулин голос:

– Ну, где ты бродишь? Шагай сюда!

И я зашагала.

На Ларочкиной кухне было светло и уютно. Под потолком металась сотня ночных мотыльков, отбрасывающих причудливые тени на теплые оранжевые стены, увешанные ажурными прихватками, различной кухонной утварью, гжельскими тарелками, связками жгучих перчиков и пасторальными картинками незабвенного пера Евгения Карловича. В углу кухни расположился солидный, пухлый диван, навевающий негу и томность.

Я зауважала Ларочку еще больше, если это возможно. По моему мнению, все люди делятся на две категории: к первой относятся те, кто ставит на своей кухне жесткие уголки, инквизиторские табуретки и пыточные стулья, а вторая категория силится всеми правдами и неправдами затащить на кухню диван, на котором будет удобно возлегать и философствовать. Возлегать и философствовать я любила, а потому к кухонным диванам питала известное расположение.

В дверях бесшумно возникли Серега с Катериной и замялись на пороге.

– Ну, друзья, -обратилась к нам бабуля, наливая воды в чайник, - считайте военный совет открытым. Катерина, что там в холодильнике?

– Минуточку, -Катерина с неподдельным интересом заглянула в большой, пузатый холодильник, возвышавшийся над всей обстановкой кухни, - посмотрим-посмотрим, - бормотала она себе под нос, - как интересно, - напевала она, - ну-ка, ну-ка… Что мы видим? Эх… - голос Катерины звенел от разочарования, - печенье «Юбилейное». Восторг…

– И все?
– я подскочила к Катерине и вместе мы некоторое время созерцали арктическую пустоту и величие Ларочкиного холодильника.

– Тащите печенье, -коротко взмахнула рукой бабуля, - тоже мне, какие нежные. Как-то мы с твоим, Галочка, первым дедулей ели вареные кирзовые сапоги.

– И как?
– с неподдельным интересом спросила Катерина, - долго вы их ели?

– Секунд шесть это длилось, -ухмыльнулась бабуля, - на редкость мерзкое ощущение. Твой дедуля, Галочка, ожидал, что это будет какой-то редкий деликатес, а потому был так разочарован, что пошел и убил медведя.

– Где?
– поинтересовалась я, устраиваясь на диване поудобней.

– Везде, -отрезала бабуля, быстрым шагом пересекла кухню и раздернула тяжелые занавески. В кухню поплыл терпкий запах ночного цветения и влажной свежести. Бабуля с наслаждением вздохнула и задумчиво потерла лоб.

– Я вот одного не понимаю, -подала голос Катерина, заворожено наблюдая за вскипающим чайником, - что нам делать дальше?

– А что делать дальше, мы сейчас придумаем, -она подозрительно осмотрела содержимое шкафчика, достала огромную стеклянную банку с чаем и принялась колдовать над заварочным чайником.

– Предлагаю мозговой штурм, -брякнула я. Катерина демонстративно хмыкнула, всем своим видом показывая, что она и понятия не имеет, о чем я веду речь.

– Отлично, -бабуля грохнула перед нами чашки и села рядом со мной, - приступаем. Галочка, тебе слово.

– Начнем с того, -бодро выпалила я, - что я хочу домой и активно протестую против нашего участия в этой дурацкой истории. Более того, - добавила я, - я ненавижу картоны, Леонардо да Винчи и антикваров. А если серьезно, вздохнула я, подумав, - не хочу пугать всех, кто здесь собрался, но кажется, за нами следят…

Да… Я не хотела никого пугать… Смертельно бледная Катерина подскочила как ужаленная, заметалась по кухне, а потом застыла, как изваяние. Бабуля потянулась к табурету. Серега покраснел, как вареный рак и забулькал. Мало того, мой кот с жутким мявом рванул в коридор и там повис на обоях.

– Спокойно, -попыталась я не допустить паники, - держим себя в руках, возможно это все мне показалось.

– Ей показалось!!!
– проорала Катерина, - я сейчас с ума сойду, а она тут комедию ломает!

– Отчего же комедию?
– тихо сказал Серега, - она совершенно права.

– В смысле?
– вскинула тонкую бровь бабуля, пристраивая табурет на место, но оставляя его в пределах видимости.

– Когда мы искали дачу, за нами кто-то следил, -скромно проговорил Серега.

– И ты молчал?
– взвилась бабуля, - предатель!!! Галка, что ты видела?

– Я смотрела в окно, -мучительно сморщилась я, - и увидела, как в листве дерева что-то отсвечивает… И шуршание.

– И все?

– Ага… -кивнула я.

– Так, -бабуля нервно закусила губу.
– Рассудим трезво. Предположим, кто-то сидит в кустах и следит за нами, но почему-то он не стал нападать на нас, пока мы спали… Когда мы зажгли свет, он тоже не особенно активизировался - иначе был бы уже здесь… Это значит, что в запасе у нас есть какое-то время. У кого какие предложения?

– Хочу домой… -тихо сказала Катерина.

– Отличная речь, -похвалила ее бабуля, - главное, преисполненная смысла и желания действовать. Кто-нибудь еще хочет выступить?