Брачная игра сестер Блэкторн

– Какие вы обе суматошные. Что за паника? Я в полном порядке.

Я едва подавила желание задушить кузину в крепких радостных объятиях. Ох, Эмми, заставила же ты нас поволноваться!

Узнав, что она пролежала без сознания больше суток, Эммелин потребовала, чтобы я рассказала ей обо всем, что в ее отсутствие случилось в поместье. Но я была непреклонна, и вместо долгих разговоров заставила кузину выпить еще порцию хеннского порошка и поспать хотя бы до обеда. Недовольно надувшись, Эмми все-таки выпила весь стакан до капли. Я посидела с ней, пока лекарство не погрузило ее в целебный сон, и, оставив выздоравливающую на попечение горничной, спустилась вниз.

Столовая была пуста – не только у нас с Эмми и лордом Уэсли была вчера изматывающая ночь, так что стол не накрывали. По моей просьбе из кухни принесли кофе и тосты, но не успела я приступить к завтраку, как услышала торопливые шаги. В столовую вбежал Кристофер, встрепанный, помятый, но удивительно счастливый.

– Деб только что проснулась, – сообщил он. – Надеюсь, ты не против познакомиться с малышом? Уэсли тоже обещал присоединиться.

Я с радостью согласилась – не терпелось увидеть новоиспеченного наследника Эткинсонов и Ленсов. Будет, о чем рассказать Эмми, когда она проснется.

Лорд Уэсли ждал нас у дверей хозяйских покоев. Пропустив вперед торопящегося к жене лорда Кристофера, мы вошли следом.

Дебби, умытая и причесанная, возлежала на подушках в окружении родственников, прижимая к груди завернутого в расшитое одеяльце младенца. Ничего в ее облике не напоминало о ночных страдальческих стонах и криках. Лицо светилось спокойствием и любовью, а нежность, с которой она склонила голову на плечо присевшего рядом Криса, заставляла забыть о проклятиях, обрушившихся на беднягу-мужа во время родов.

– Энди, Уэсли! – обрадовалась Дебби, заметив нас на пороге спальни. – Проходите скорее, хочу познакомить вас с маленьким лордом Аланом Эткинсоном.

– Мальчик? – улыбнулась я сияющим родителям.

– Мальчик, – гордо кивнул Крис.

– Долгожданный наследник, – подал голос отец Деборы с кушетки. – Будет кому передать шпагу Ленсов, когда придет время, раз боги не благословили нас с супругой сыновьями.

Я с легким удивлением покосилась на Кристофера – как муж Дебби он мог и сам претендовать на семейное наследство – но того выбор тестя, кажется, совершенно не беспокоил. И леди Эткинсон-Ленс тоже.

– Я всегда знала, что сумею родить Крису сильного и крепкого сына, – проворковала она, поглаживая подушечкой пальца пухлые щечки малыша. – Ну разве он не чудо, Энди? Разве не чудо?

Словно почувствовав, что взрослые говорят о нем, закутанное в дюжину пеленок темноволосое розовощекое чудо немедленно чихнуло, вызвав умиленный вздох женской половины семейства Ленс.

– Хочешь подержать? – предложила мне Дебора так торжественно, словно вручала высшую королевскую награду.

Я испуганно спряталась за широкую спину капитана.

– Может, не стоит? У меня нет младших братьев и сестер, я никогда не нянчилась с детьми. Мне как-то неловко. А вдруг уроню?

– Глупости, – отмахнулась леди Эткинсон-Ленс. – Самое время учиться. Вот выйдешь замуж, родишь своего, и что, тоже будешь руки за спину прятать – «ой, страшно», «ой, уроню».

Я почувствовала, что краснею. Дети, муж – скажет тоже.

– Дебби…

– Двадцать три года как Дебби, – передразнила молодая мать. – Никаких возражений. Я жду!

– Давай я, – вдруг произнес лорд Уэсли.

Прикрыв глаза, я воздала короткую молитву богам, что послали на смотрины капитана Крейга. Мой спаситель!

Дебора бросила на нас хитрый взгляд.

– Конечно, Уэсли. Уж кому-кому, а тебе я готова доверить жизнь нашего с Крисом сына.

– Почту за честь. – Он шагнул к постели и наклонился, чтобы забрать из рук Деборы младенца. – Алан, иди сюда. Вот так, малыш.

В руках лорда Уэсли маленький Алан Эткинсон казался совсем крошкой. Он трогательно сопел, уткнувшись щекой в мягкое сукно темного фрака, причмокивая в полусне губами. Капитан аккуратно качнулся на пятках взад-вперед, изображая колыбель. И даже, кажется, замурлыкал под нос какую-то незатейливую колыбельную.

Картина, надо признать, была донельзя умилительной. Я аж опешила, не ожидая от военного офицера – и тоже, кстати, единственного ребенка в семье – такой деликатности и нежности. А Дебора и вовсе растаяла.

– Ох, Уэсли, как же хорошо у тебя получается обращаться с детьми, – проговорила она, нежно улыбнувшись капитану. – Значит, самое время заводить своих.

И, поймав мой взгляд, подмигнула.

Я густо покраснела. И зачем она только это сказала?

– Да, Уэс, – подлил масла в огонь лорд Кристофер, забирая спящего сына. – Тебе и правда давно стоит задуматься о наследнике. Никогда не знаешь, когда станет уже поздно.

Показалось, или лорд Уэсли помрачнел?

– Крис, – ответил он негромко, но я, внимательно наблюдавшая за двумя друзьями, услышала. – Сам понимаешь, в нынешней ситуации это не лучшее решение. Король в любой момент может прислать вызов через Призрачную шпагу, и я обязан буду подчиниться, несмотря на мое…

Он оборвал себя на полуслове, заметив, что я подслушиваю. И мгновенно переключился с тяжелого разговора на Дебору с сыном, вновь улыбнувшись широко и открыто.

– Дебби, Крис, поздравляю с рождением прекрасного наследника. Долгих лет счастья вам и малышу. И, – капитан снова на пару секунд понизил голос, обращаясь к Кристоферу, – если твой сын унаследует шпагу Ленсов, я буду молиться, чтобы ему никогда не пришлось пустить ее в ход.

С рождением маленького Алана радостные события следовали в Ленс-холле одно за другим. После обеда, во время которого Эмми с большим аппетитом съела целую тарелку куриного бульона, ее осмотрел доктор Маршен и засвидетельствовал, что пациентка уверенно пошла на поправку. А за ужином кузина уже сидела в столовой, увлеченно расспрашивая Кристофера о малыше и родах, и хихикала вместе со всеми, когда бравый лорд Эткинсон сознался, что в самый ответственный момент чуть не упал в обморок от страха.

– Бедная Деб. Она так мучилась, что я за ночь успел раз сто поклясться, что больше никогда не посмею прикоснуться к ней даже пальцем. Но вот, не прошло и дня с рождения Алана, а она уже счастливо воркует над колыбелькой и целует меня, словно ничего и не было. А у меня до сих пор стоят в ушах ее крики…

– Такова природа, – рассудительно заметил доктор Маршен. – Леди Эткинсон мужественно справилась с возложенной на нее ролью, и теперь наслаждается заслуженным счастьем. Чего я желаю и вам, милорд.