Брачная охота на главу тайной канцелярии

Неужели он не понимал, что я как раз-таки понимала это! Мне не нужны были пространные объяснения. Мне нужна была конкретная помощь! Стажер Ведас там, в столице, мог оказаться кем угодно, и если он родом из богатой семьи… Если подумать, то в первый рабочий день принято проставляться. В этом мире «правила приличия» должны быть такими же. Значит, вероятнее всего, гулянку в ресторане оплачивал сам Ведас. Раз он начал мне мстить… тогда мне конец!

— Что мне теперь делать? — я готова была разрыдаться, припоминая все следственные ошибки из драматических сериалов про тяжелую женскую долю, которые смотрела по «Феникс-фильму» в выходные дни.

— Сдаться по собственной инициативе. Добровольное разрешение на допрос даст большую фору…

Черная-пречерная маска закрывала черные-пречерные провалы глаз, предсказывающие черные-черные дни… Пессимизм захватил меня и отказывался выпускать из своих ледяных объятий. Поговорить бы с Ведасом наедине и узнать, что он вообще от меня хочет? За что организует травлю? Если меня арестуют по причине связи с преступной группировкой, то слухи разнесутся по городу быстро. Как мне потом жить здесь? Обвинения-то снимут, а вот гадостное отношение горожан — нет.

— Меня действительно обвиняют? Или предлагают свидетельствовать? Я только в город прибыла вчера. Я, даже если бы захотела, ничего сделать не успела бы. Мне житья потом не дадут, если меня арестуют. Понимаешь? В каждом углу за моей спиной будут гадости говорить! Я не выдержу этого. Понимаешь?!

— Пойдем.

Пришлось встать. Кажется, этот страж не имел против меня ничего и не желал мне зла. Стоило прислушаться к нему хоть немного, но все равно фильтровать его советы. Если бы он сказал мне признаться в том, что я не совершала, а за это получить нормальное жилье без угрозы, что на меня свалится кровать или шкаф со второго этажа, и трехразовое питание… я бы подумала над предложением. Честно! Но он мне говорил совершенно другое.

Около десятка стражей собрались в столовой и ни на секунду не отвлекались, ожидая мощного сопротивления. Полагаю, такого я оказать не могла. Один из них изучал оставленную в серванте кипу детских учебников, которые на фоне общей разрухи выглядели крайне подозрительно. Надеюсь, их у меня не изымут для детальной следственной проверки. Лучше буду молчать, а то точно отберут и не вернут, пока экспертиза не испортит книги до невозможного к восстановлению состояния.

Зато стоило мне войти в столовую в сопровождении друга оригинальной для этого мира Ирис, так все стражи немедленно повернулись в мою сторону. Я всегда побаивалась публичных выступлений, особенно когда дело доходило до сцены — конкурса чтецов или распевки в хоре, — и сейчас, стоя под тяжелыми взглядами стражей, терялась. Неужели они действительно послушали какого-то там стажера и назначили меня на «должность» главной преступницы города?

Как я и опасалась, особо любопытный страж передал мои книги, приобретенные на кровно стащенные в качестве моральной компенсации деньги, коллеге и круто развернулся ко мне. Мне чудилось, будто он прожигает меня взглядом, хотя я не видела его глаз, скрытых за плотной маской. Но я знала, что это он. Ведас. Насколько нежный у него носик, что он за него любого порвать готов?

— После допроса третьего уровня правда всплывет… — этот голос. Снова он!

— Всплывает только дерьмо, Ведас! — я не могла промолчать. Он перегибает палку! — Ты мстишь мне за маленькое унижение? И это после того, как ты сам меня унизил в ресторане! Прилюдно! Ты закончишь стажировку, вернешься в столицу и продолжишь дранжирить родительские денюжки и сиять от гордости, что втоптал в грязь нищую сиротку? Что, баллы зарабатываешь перед руководителем стажировки? Хочешь чтоб приласкали да приголубили? Ты просто мерзавец.

Стражи молчали. То ли они пребывали в шоке от моего всплеска эмоций, то ли не понимали, как я узнала Ведаса среди них всех. После того, как мы разговаривали с ним по пути домой, я никогда не забуду его голос. Особенно после того как узнала, в чем он меня обвинял. Мелочный, мерзкий стажеришка. Думаешь, я впервые сталкиваюсь с подобными тебе отщепенцами? Знаешь сколько я повидала таких за свою жизнь?

— Леди Шторм, — отвлек меня друг Ирис, перейдя на официальный тон. — Стажера здесь нет. Его бы не взяли на задержание Змей. Он недостаточно опытен. И его ранг недостаточно высок.

Что за чушь? Я слышала его голос. Я еще не успела забыть его манеру речи. Он проник на задержание тайной? Вот гаденышь! Выслуживается! От злости я жаждала сорвать с его наглой рожи защитную маску ноунейма и тем самым подставить перед другими стражами. Тогда влетит его руководителю, а от руководителя — ему. Пусть он возненавидит меня еще больше! Пока он будет собираться с силами, я соберусь с своими.

Меня никто не остановил. Просто не успел. Взбешенной фурией я подлетела к Ведасу и сорвала с него маску. О, сколько невообразимого удивления и шока появилось на его лице! Нет, не на лице. На роже! Лица только у нормальных, порядочных людей. А у подобных ему выродков — рожи! О, как сильно я ненавидела его в этот момент! Настолько сильно, что могла бы покалечить, если бы из соседней комнаты не донесся грохот вновь завязавшейся драки.

Ведас ринулся на выручку, жестом указав держать меня в столовой. Но я все равно видела, как он силовыми нитями, как упругими канатами для скалолазания, за пару секунд вытащил товарищей и заклинанием-молнией сбил с табуретки лампу. Тогда моя иллюзия пала, и дыра в потолке снова образовалась. Соответственно тяжеленная кровать снова рухнула вниз и снова на голову неудачно оказавшегося под ней босса. В этот раз он захватил с собой и своих телохранителей.

Из под завала опять вырвалась рука босса, подергалась и попыталась исчезнуть. Не вышло. Она перестала дергаться и упала. Во второй раз боссу не так повезло, и телепортироваться в безопасное место он либо не смог, до этого потеряв сознание, либо ему помешали. И тогда я посмотрела на Ведаса, представшего перед моими глазами в новом свете, и что-то мне подсказывало, что не такой уж он стажер, раз так бойко и четко среагировал. Даже мою ловушку обнаружил!

— Кто ты такой? — заикаясь, спросила я и уточнила вопрос. — На самом деле.

— Ведас Дрок, агент тайной канцелярии, — назвался он. — Порядка четырех процентов жителей нашей страны носят имя Ведас. И я не имею никакого отношения к стажеру местного управления Стражериума.

Наглая ложь! Когда два человека имеют одинаковое имя, одинаковое лицо, одинаковую фигуру, одинаковый взгляд, одинаковую походку, и все остальное одинаковое — это клоны, а не люди. Овечка Долли, а не мужчина! Неужели он действительно думает, что сможет меня обмануть громким статусом? «К стажеру местного управления Стражериума никакого отношения не имею» бе-бе-бе. «Порядка четырех процентов жителей нашей страны носят имя Ведас» бяк-бяк-бяк.

— Лжец! — воскликнула я. — Бездарный лжец! Хоть бы перед зеркалом потренировался для начала!..

Друг Ирис перебил меня, не позволив договорить. А высказать этому негодяю прямо в лицо мне хотелось очень и очень многое! Хватит и того, что я всю жизнь терпела несправедливое отношение начальства, всегда затыкая рот даже тогда, когда правда была на моей стороне. Почему сейчас я тоже должна молчать в тряпочку? Тогда меня хотя бы ни в чем противозаконном не обвиняли! Я не буду молчать! Подавитесь! И захлебнитесь в своей бестолковой и глупой лжи!

— Леди Ирис Шторм, приказом главы тайной канцелярии, я назначен исполнять волю Его Императорского Величества Шазрейна. И от его имени я приказываю вам по доброй воле подчиниться следствию. Немедленно.

— А приказ был любыми способами повысить раскрываемость? Для достижения цели все средства хороши? А совесть и личное достоинство что-то настолько аморфное? Все продается за очки славы? Дешевка!

То ли со страха, то ли со злости, я не держала язык за зубами и на эмоциях в принципе не могла держать себя в руках. Ведас-который-не-Ведас-но-тоже-Ведас жестоко смотрел на меня холодными серыми глазами. Его взгляд пронизывал, окутывал, сбивал с ног, замораживал. Я чувствовала исходящую от него жгучую ненависть, которой полыхала его аура, в то время как лицо оставалось безэмоциональным.