Брачный сезон, или Эксперименты с женой

Я вспомнил Ларису и уже открыл было рот, чтобы сказать, что я, мол, знаю, но вовремя опомнился.

– Светик, может, хватит? При посторонних!
– театрально взревел Виталька.

– Ну ты же сам его привел, - мадам Рыбкина посмотрела на меня и заключила: - Значит, он не посторонний. Можно сказать даже - член семьи. И сейчас станет свидетелем грандиозного скандала...

Она решительно сжала кулаки. Золотые кольца выступили вперед кастетом. Виталька бочком пробрался к бару и достал какую-то фирменную бутылку.

– Давай выпьем, Сень, - невозмутимо предложил он.
– За встречу...

– Ты же знаешь, я не пью, - отказался я, прочно застолбив за собой роль интеллигентного человека.

– Вот видишь, паскуда, - бросила Светлана, - есть еще приличные люди на свете. Хоть они и твои бывшие друзья!

Виталька предательски сверкнул на меня глазами: мол, не обижайся, друг.

– Ха! И ты ему поверила? Да Сенька пьет как собака! Это он просто стесняется.

Мадам Рыбкина недоверчиво окинула взором мою неказистую внешность и спросила:

– Это правда, Арсений?

Я оказался меж двух огней. Сказать, что неправда, - подвести Витальку. А согласиться - значит опуститься в глазах его жены и, следовательно, опять-таки подвести друга.

– Виталий шутит, - дипломатично заявил я.
– Я пью только по праздникам. Или за знакомство.

– Ну что ж, - согласилась Светлана и закинула ногу на ногу, - за знакомство, пожалуй, и я выпью. Налей-ка жене, стервец!

Рыбкин радостно наполнил рюмки.

– Вы, Арсений, чем занимаетесь?
– осведомилась Виталькина жена после моего вялого тоста "за знакомство".
– Тоже кетчупом торгуете?

– Да если бы не этот кетчуп, - взвился Рыбкин, - ты бы не на Канарах отдыхала, а в лучшем случае у себя на кухне, на табуретке!

– Я учитель, - ответил я.

– Это благородно, - отозвалась Светлана.
– Где же вы живете, если я вас до сих пор не видела?

Виталька развернулся на диване и вытянул палец:

– Да вон его окно горит. Напротив.

Я обнаружил, что забыл выключить свет, и забеспокоился: а вдруг и плиту тоже? Мадам Рыбкина взглянула на меня с возросшим интересом.

– Это очень хорошо.

– Что же тут хорошего?
– спросил я.

– Такой милый человек и совсем рядом. Я ведь тут совсем одна, если не считать этого стервеца.

Она кивнула на мужа, Виталька благодарно посмотрел на меня. Я почувствовал, что перемирие вовсе не так уж невозможно. Светлана встала и, покачивая бедрами, прошла мимо меня на кухню.

– Старик, ты гений!
– зашептал Рыбкин, как только спина его жены исчезла из поля нашего зрения. В который раз я слышу это слово?
– Она просто растаяла! Даже на синяки не обратила внимания! Вот что значит педагог! Женщины, они же как дети...

– Думаешь, хватит?
– с опаской спросил я.
– Тогда я, пожалуй, пойду, а то там у меня свет горит.

– Старичок, еще один такой воспитательный натиск, и дело в шляпе. Ночь я проведу в родимой спальне. Под боком у родимой женушки... Кстати, зря ты от Ларисы отказался, - цинично добавил Рыбкин, - мировая баба!

– Тс-с!
– я приложил палец к губам. По коридору зашелестели тапочки.

Виталька беззаботно откинулся на диване и даже принялся тихонько насвистывать. В комнату вплыла его жена. Она успела переодеться в золотистое платье, подчеркивавшее ее гитарообразную фигуру. На вытянутых руках Светлана несла поднос, уставленный иностранными закусками. В ее глазах горела решимость.

– Давайте, Арсений, посидим по-человечески. А то рядом с моим мужем все волей-неволей превращаются в свиней.

Виталька фыркнул, наполнил рюмки и толстыми пальцами ухватил с подноса кусок колбасы.

– Мне достаточно, - проронил я.

– Да будет тебе, старик. Еще рюмашку.

– Завтра на работу с утра, - пришлось соврать мне. Эта, с позволения сказать, вечеринка мне уже порядком поднадоела.

Светлана с уважением покосилась в мою сторону, но тем не менее проворковала:

– Не слушайте моего дурака, Арсений. Выпейте лучше со мной...

Пришлось чокнуться и сделать несколько глотательных движений.

– Большое спасибо, - сказал я, поднимаясь из-за стола.
– Пойду я, пожалуй...

К счастью, никто не стал меня удерживать. Виталька благодарно ухмыльнулся и остался сидеть. Его жена вышла меня проводить.

– Так где вы, говорите, живете?
– спросила она почему-то шепотом.

– Виталий же вам показывал. В доме напротив...

– Это очень хорошо.
– Светлана коснулась моего потертого драпового плеча.
– Вы почаще заходите к нам.

– И вы заходите, - вежливо отозвался я.
– Мы с вашем мужем старинные друзья.

– Обязательно, обязательно.
– На вздымающейся рядом с моим боком бронзовой груди болталась золотая цепочка.

– Пожалуйста-пожалуйста.

– Ну что вы там застряли?
– донеслось из комнаты.
– Старик, если передумал уходить, то имей в виду - все еще на столе.

– А ты бы вышел проводить друга, - крикнула Света и ласково добавила: - Свинтус ты у меня все-таки...

Виталька удовлетворенно захохотал.

Окончательно убедившись, что в этом доме воцарился мир, я с легким сердцем покинул его пределы. Когда я спускался, до моих ушей донеслась двухголосая площадная брань. Милые ругаются - только тешатся!

Глава 15

Око за око

Болезнь, по-видимому, отступила. Может, Катьке позвонить? Поболтать. Неохота. Тем более что мадам Колосова наверняка уже звонила мне сама узнать о здоровье. То-то она удивилась, не застав меня дома. Но может же человек, в кои-то веки, прогуляться. Или он должен сидеть как пень в четырех стенах, без глотка свежего воздуха?

Странная какая-то у Рыбкина жена. Отходчивая. Быстро его простила. Любит, наверное. Да и почему не любить-то? Небось, не каждый муж отправляет жену отдохнуть на Канары. Так что какой-то там жалкий волос неизвестного происхождения, какой-то роговой отросток недоказанной неверности можно простить.

Непонятно только, зачем Витальке нужна Лариса. Я, конечно, поступил как последняя свинья, отказавшись от свидания. Вот и пришлось Рыбкину развлекать женщину, как умеет. А уж он умеет, это я помню еще по институту. Но с другой стороны, мог бы дождаться, когда приедет его благоверная. Потенциал в этой женщине большой - видно с первого взгляда.