Брахман и история.Историко-философские концепции современной веданты

Итак, мир иллюзорен. Однако не следует забывать, что Шанкара не был независимым философом, но продолжал традиции и развивал идеи, впервые выраженные вербально в Упанишадах, поэтому он неизбежно пользовался традиционными религиозно-философскими терминами, такими, как «Брахман», «Атман» и т. д. Брахман – Высшая Реальность – необусловлен, лишен атрибутов и качеств [226] именно потому, что он есть нечто, в корне отличное от нашей феноменальной реальности. Наблюдаемый же нами мир нереален уже по трем причинам. Во-первых, истинная реальность есть чистое бытие (sat), которое небытию никак не причастно. Если так, то для того, чтобы обладать свойством чистого бытия, нечто должно быть неизменным, ибо изменение делает сущее причастным небытию и, следовательно, не вполне реальным. Наш же мир изменчив; следовательно, его нельзя назвать реальным; следовательно, он нереален. Во-вторых, истинная реальность есть чистое сознание (cit). В нашем же мире чистое сознание свойственно лишь человеку, и то лишь в особом, «четвертом» состоянии сознания, которое реализуют на практике очень немногие представители рода человеческого; следовательно, мир по большей части все-таки нереален, ибо подлинно реален только субъект, а субъект по определению сознателен. И в-третьих, мир полон страданий, а истинная реальность есть чистое блаженство; следовательно, и с этой точки зрения мир оказывается нереальным.

226

Mahadevan T. M. P. Samkaracharya. New Delhi, 1968, p. 59.

Тем не менее, в каком-то смысле он все же реален – в конце концов, мы можем его воспринимать, а предположение, что мы можем воспринять то, что вообще никак не существует, по-видимому, ложно. Стало быть, мир не вполне нереален. Он – результат деятельности майи и поэтому иллюзорен. «Майя основана на Брахмане, а видимый мир, будучи трансформацией майи, реален только в качестве трансформации и также основан на Брахмане» [227] .

Такое специфическое ведантистское понимание мира как иллюзии тесно связано с проблемой причинности, которой Шанкара уделял достаточно большое внимание и которую развивал, стимулируемый требованием примирить видимую множественность феноменального мира, которая описывается даже в Упанишадах, с отрицанием множественности и наличием единой универсальной субстанции – основы всего сущего. «Шанкара считает, что содержащиеся в упанишадах положения о сотворении мира, если взять их в буквальном смысле слова, трудно примирить с отрицанием мира множественности. В свете общей тенденции и духа упанишад рассказы о сотворении мира кажутся Шанкаре неубедительными. Описание Брахмана как лишенного каких-либо определенных признаков становится непонятным, если его способность созидать реальна. Учение о том, что при познании Брахмана исчезает всякая множественность, также необъяснимо. Если мир реален, то каким образом он может исчезнуть? Познание Реальности может рассеять только нереальное, которое лишь кажется реальным, не будучи таковым» [228] .

227

Dasgupta S. Maya of Sankara and his followers. // Dasgupta S. Philosophical essays, p. 334.

228

Чаттерджи С., Датта Д. Индийская философия. М., 1994, с. 341.

Шанкара находит выход из ситуации, рассматривая теорию причинности. Согласно его воззрениям, все сущее есть следствие каких-то действий или событий. Как следствие, мир должен иметь причину, и эта причина есть чистое неизменное бытие. Причина и следствие должны находиться на различных уровнях бытия: один – реальный, другой – нереальный. Но мир нельзя считать совершенно нереальным, ибо он есть результат деятельности Брахмана и, более того, он сам есть видоизмененный Брахман. Поэтому, чтобы не столкнуться с парадоксом, Шанкара вынужден признать, что нет реально ни причины, ни следствия, наличием которых объясняется видоизменение Брахмана, ибо нет самого изменения: «изменение следует рассматривать как явление субъективное и эпистемологическое, это есть только видимоcть и ничего более» [229] . Иными словами, именно наше познающее сознание повинно не только в тех или иных особенностях нашего мира, но и в самом его существовании. «Мир порожден несовершенством сознания и исчезает в момент подлинного озарения» [230] , которое избавит сознание от коренящейся в нем иллюзии (майи) и позволит ему лицезреть подлинное бытие – Брахмана. Сам же Брахман может быть назван творцом мира только условно; то, что мы обычно называем творением, есть только временное самоопределение Высшей Истины через феноменальные и потому преходящие атрибуты [231] . Все это позволяет Дасгупте утверждать относительно Шанкары, что истинное освобождение, согласно мнению основателя адвайты, достигается не тогда, когда человек постигает, что tat tvam asi, а тогда, когда человек осознает, что Брахман/Атман есть единственная реальность [232] .

229

De A. The theory of creation in Advaita Vedantic interpretation. // Sanskrit and the world culture. Berlin, 1986, p. 523.

230

Бонгард-Левин Г. М., Герасимов А. В. Мудрецы и философы древней Индии. М., 1975, с. 247 – 248.

231

Исаева Н. В. Шанкара и буддисты в комментарии на «Брахма-сутру». // Буддизм: история и культура. М., 1989, с. 47.

232

HIP, vol. 1, p. 436. Постижение Высшей Реальности как tat tvam asi более характерно для представителей другого течения веданты – вишиштадвайта-веданты, родоначальником которой был Рамануджа – не только крупный философ, но и религиозный деятель. «Учение Рамануджи называется вишиштадвайта, ибо оно декларирует, что Брахман, наделенный качествами благодаря всему, что существует совместно с ним, т. е. разумному и лишенному разума [подразумевается – миру. – С. Б.], образует единую сущность» (Vidyalankara I'svaradatta. Introduction. // Ramanuja’s commentary on the Bhagavadgita. M"unchen, 1930, p. 1).

Итак, очевидно, что видимость мира есть нечто, если не ложное совсем, то, во всяком случае, иллюзорное, однако эта иллюзорность есть результат действия майи, как было показано выше, плод превращения Брахмана в этот мир, поэтому во всех вещах, коль скоро они являются Брахманом по природе, содержится сознание.

Все вещи в адвайта-веданте поэтому, отмечает Дасгупта, рассматриваются двояким образом: с точки зрения Высшей Реальности и с точки зрения ложной видимости [233] . При этом, однако, каждая отдельная вещь может являться сознанию лишь постольку, поскольку данное сознание обладает неким модусом. Эти модусы сознания, ментальные состояния и обеспечивают саму возможность познания иллюзорных (и реальных лишь в качестве иллюзий) объектов, но они же порождают appearance – видимую (и ложную) реальность, имеющую, следовательно, субъективный характер.

233

Dasgupta S. Indian idealism, p. 165.

Теперь, остановившись на время, попробуем выделить те понятия, которыми оперирует Дасгупта, исследуя философию Шанкары. Первым из них будет, естественно, понятие Высшей Истины или Высшей Реальности, определяющей собой всякое возможное бытие. Это понятие отражает особую сущность, характеризующуюся особой стабильностью и неизменностью и способную поэтому служить эталоном всех изменений или точкой отсчета, на которой строится своего рода онтологическая система координат, служащая для измерения относительной реальности тех или иных объектов, через сравнение их с Брахманом как началом абсолютно реальным. Таков онтологический аспект понятия Истинной Реальности адвайты в интерпретации Дасгупты.

Гносеологический аспект этого понятия тесно связан с терминами maya, avidya и aj~nana. Слово maya, если понимать его буквально, означает своеобразную магическую силу, при помощи которой божество скрывает себя от людей за множеством разрозненных и на первый взгляд не имеющих ничего общего друг с другом феноменов. «То, что, будучи Высшей Реальностью, недвойственно, через майю является как различие, подобное множеству лун, вызванному дефектом зрения, или веревке, кажущейся змеями, ручейками воды и т. д., но нереальное, ибо Я не имеет частей» [234] . То есть майя – это, в первую очередь, иллюзорная множественность, за которой, однако, как сила, ее порождающая, стоит Брахман. В адвайте, пишет Дасгупта, различаются два порядка реальности: принцип познания и познаваемое («the principle of revelation and all those which are revealed by it») [235] . Принцип познания единственен, вечен, неизменен, это абсолютное и всепронизывающее сознание, тогда как познаваемое несубстанциально, изменчиво и неопределимо. Это познаваемое и есть майя.

234

'Sankara. Mandukya-karika-bhasya, 3, 19. Цит. по: Mahadevan T. M. P. Sankaracharya, p. 89 – 90.

235

Dasgupta S. Indian idealism, p. 170.

Иллюзия, как она понимается в веданте Шанкары, – нечто, сотворенное майей, – отличается от иллюзии в обычном ее понимании. Стандартное понимание термина «иллюзия» заключается в следующем: имеет место восприятие, чувственный опыт, относящийся к некоему объекту, каковой объект идентифицируется, например, как «змея» посредством вывода («если в этом объекте присутствуют атрибуты A, B, C, то этот объект есть , следовательно, в нем есть также атрибуты D, E, F»); однако более внимательное изучение объекта позволяет открыть в нем еще и другие свойства, противоречащие пониманию этого объекта как «змеи» («в наблюдаемом объекте нет атрибутов D, E, F, но есть атрибуты G, H, I, следовательно, этот объект – не , а »). Однако майя не может быть иллюзией такого типа (именуемого pratibhasika), так как нет никакого возможного опыта, способного показать, что вещество не есть вещество и т. п. – чувственный опыт такого рода невозможен просто потому, что вся окружающая среда воспринимается человеком исключительно через чувства, и почувствовать, что материя не есть материя, принципиально невозможно. Поэтому для обозначения майи как иллюзии второго рода используется специальный санскритский термин vyavaharika.

Кроме этого, мир считается иллюзорным еще и потому, что невозможно помыслить какую-либо связь между сознанием и познаваемыми вещами [236] , причина же страдания заключается в том, что иллюзорности мира, как правило, не замечают и расценивают его как совершенный и завершенный, тогда как на самом деле Вселенная несовершенна и не такова, какой должна быть. Логическое же интеллектуальное познание всегда упускает это из виду. «Неполнота, таким образом, есть общее свойство знания, как оно дано нам, и б'oльшая часть зла в этой жизни происходит от того, что его, [знание], считают полным» [237] .

236

HIP, vol. 1, p. 447 – 448.

237

Hiriyanna M. The Samkhya view of error. // Hiriyanna M. Indian philosophical studies. Mysore, 1957, vol. 1, p. 26.

Причиной существования майи является аджняна – безначальное, сущностно принадлежащее всякому познанию свойство, порождающее иллюзию мира как системы самостоятельных, не зависящих от сознания объектов [238] . При этом аджняна активна. Она не есть просто j~nana-abhava (санскр. «отсутствие знания»), но является в каком-то смысле позитивной субстанцией, обеспечивающей существование мировой иллюзии [239] . Однако сама эта аджняна не позволяет сознанию увидеть за иллюзорной реальностью физического мира подлинную реальность Брахмана.

238

Ibidem, p. 452 – 453.

239

Ibidem.

Как надо понимать эту аджняну? По нашему мнению, аджняной Шанкара называет неспособность сознания познавать явления иначе, как в виде объектов, открывающих себя в познании субъекту. Отсюда следует только что упомянутая эпистемологическая трудность, связанная с тем, что нет онтологической связи познающего с познаваемым. На самом деле нет сущностной разницы между сознанием и являющимися ему вещами, ибо они тоже имеют природу сознания. «Незнанию присущи силы сокрытия и проекции. Сила сокрытия (аварана-шакти) проявляется в скрывании истинной природы Атмана. Скрыв его истинную природу, незнание вызывает иллюзию возникновения мира явлений. Мир выходит из состояния непроявленности благодаря силе проекции (викшепа-шакти)» [240] . Благодаря этим двум силам майя эволюционирует, развиваясь в «тонкие элементы» (suksma-bhuta), «грубые элементы», то есть собственно материю, и, наконец, в организованный иллюзорный материальный мир. «Эта эволюция, согласно адвайта-веданте, не абсолютно реальна, а есть наложение на реальное свойств нереального. Снятие этого наложения состоит в том, что явления последовательно сводятся к их причине. Грубые явления имеют причиной грубые элементы, последние вместе с тонкими явлениями имеют причиной тонкие элементы, тонкие элементы вместе с проявлениями гун суть по своей причине Ишвара, а конечная основа всего – необусловленное Брахмо» [241] .

240

Загуменнов Б. И. Концепция совершенствования личности в системе Адвайта-Веданта. Автореф. дисс… канд. филос. наук. Л., 1982, с. 8.

241

Там же, с. 8 – 9.

Иногда Шанкара понимает майю не только как безличную силу, но и как персону (например, в «Saundaryalahari») [242] .

Если же говорить об аксиологическом аспекте Высшей Реальности, то ее надо оценивать как абсолютный аксиологический эталон. Высшая Реальность – Брахман является идеальным благом, идеальной красотой и т. п., а все отклонения от идеала обязаны своим существованием майе, вносящей хаос в мировую гармонию. Для познания этой Высшей Реальности интеллект, чья деятельность базируется на разделении субъекта и объекта и на логических дефинициях, неизбежно представляющих мир дискретным, уже не может быть применен из-за пораженности его сущности аджняной (своеобразный «первородный грех» интеллекта), поэтому познание Брахмана может быть только интуитивным – через слияние с ним индивидуального Атмана [243] , что достигается через устранение майи, а значит, и разрушение ложной самости (ahamkara).

242

'Sa'nkaracharya. The Saunaryalahari or The flood of beauty. Transl. by W. Noman Brown. Cambridge, 1958, p. 86.

243

Нельзя отождествлять Атман с тем психофизическим комплексом, который подвержен иллюзии, страданию и другим подобным омрачениям майи.