Брак по драконьему обычаю, или с Новым Гадом, наследница!

Я молча вылетела за двери. Так, выше нос, Терри! На ус мотай, даже если голова кругом и не верится. Где там этот рыжий, когда он нужен, какое там кафе я пробежала? Завертела головой, ища знакомую вывеску с приплясывающей и исходящей паром чашечкой неизвестного напитка.

И напоролась взглядом на того самого преподавателя… снежного эльфа. Ледяной, невесомый на первый взгляд красавец стоял, опершись о стену одного из магазинов, и читал какую-то книгу. Казалось, он совершенно не чувствует щипающего щеки холода. Не видит мальчишек, которые запускает разноцветные шары, в которых играет магия, в небо. Не замечает маленьких и дивных ледяных существ, которые осыпают улицы сине-серебристой пыльцой.

Я вздрогнула. Глаза эльфа, в которых разгоралось снежное пламя, буквально пригвоздили к месту. Медленно, очень медленно и плавно, будто плывя над дорогой, мужчина отделился от стены и направился в мою сторону. Почему-то мелькнула дурацкая мысль, что он ждал именно меня.

Вот он быстро пересек улицу, ни с кем не столкнувшись, вот он подошел к ступенькам лавки, на которых я застыла восковой фигурой. Поднял голову, заглядывая снова мне в глаза. Улыбнулся.

— Прелестная тирра, неужели я снова имею честь видеть вас? Признаться, вы только сильнее поражаете мое воображение! — Его голос обволакивал перезвоном вьюги, пел о его чувствах, как буран, что пляшет, бросаясь в окна. — Могу я узнать ваше имя, серебряный цветок?

Мои губы шевельнулись, Душа против воли почти потянулась к нему, как произошли сразу три события.

Брачный браслет обжег руку так, что я вскрикнула, чувствуя, как брызнули слезы. С громким отчаянным мявом на снежного красавца бросился мой кот. А из окна кафе вдруг вылетел водоворот осенних, ярко-алых кленовых листьев, что обернулись Марротом. Вот только глаза его сияли ядовитой зеленью, а в руке блестел кинжал.

— Отойди-ка от моей сестренки подобру-поздорову, любезный мэтр. Она ещё совершеннолетия не достигла, а ты туда же! Арлиноэ, каэ ран! — Выплюнул он яростно в лицо побелевшему эльфу.

— Стражи-и, — коротко взвизгнула какая-то дама, прижимая к себе нежно огромный окорок.

— Ух ты, фей! — Вопль кудрявой светленькой девчонки.

— Прошу простить мою настойчивость, я был влеком восторгом и самыми честными намереньями, — колдовское сияние глаз меня отпустило, и восхищение эльфом как-то потухло. — Но и вам, Кленовая Ветвь, советую в таком случае заняться воспитанием вашей сестры, если уж она в непотребном виде перед мастерами является!

Высказавшись, эльф круто развернулся и буквально растворился в набежавшей толпе.

Маррот ощупал меня, осмотрел, едва ли в рот не залез.

— Девка-у бедоу-вая! — Возмущенно промяукал Мрякс. — Вля-упываться в такое — и без меня!

— Да что случилось-то, а? Он колдовал? — Спросила поспешно.

— Потом расскажу, — наморщил нос Маррот, тряхнув огненными кудрями, — а ты мне, сестренка, — прошипел-прозвенел дивно-ласково прямо в ухо, — расскажешь, где это ты охочему до женского тела ловеласу успела свои прелести продемонстрировать!

Крепко-крепко ухватил, поганец, за руку, и потащил сдаваться в тепло уютного кафе, где пахло сдобой, ягодами и чаем.

Эх, диво-дивное, мир волшебный, что же ты мне каждый день подлянки-то подкидываешь!

И показалось мне, пятой точкой клянусь, что раздался далеко в небе звонкий смех и мелькнуло веснушчатое лицо одной знакомой феечки в разных чулках и с гадальными печеньками наперевес.

Часть 5. Первое испытание. Глава 1.

В Академию, тем не менее, мы вернулись уже поздно вечером. Вернее, не совсем в Академию… оказалось, что меня уже ждет забронированный номер для поступающих в небольшой гостинице, что находилась неподалеку от ворот.

Туда и отправилась я и все мои сумки. А также ворчащий Мрякс и тихо сидящая в кармане в виде статуэтки Ихме.

— Ну вот, малявка, — сказал мне рыжеволосый полукровка фэйри, как сам себя окрестил Маррот, — иди давай. Завтра будь готова с раннего утра, лучше всего на рассвете вставай, не пожалеешь. Так больше шансов, что магия Академии тебя примет. И… не бойся ничего, ладно? А, главное, — шепнул мне фэйри, придерживая за плечи, и склоняясь к самому уху, — не соглашайся ни на какие предложения. Сразу говори, что ты уже в списках Академии, запомнила?

И, дождавшись, пока я, ошарашенная таким странным напором, кивнула, снова щелкнул по носу — дался он ему! — и растворился в ворохе осенних кленовых листьев. Один лист буквально приклеился к моей сумке, отказавшись с неё слезать. Пришлось махнуть рукой.

На первом этаже гостиницы располагалась таверна, было шумно, но как-то спокойно. Ещё бы — там на входе настоящий тролль стоял, с такими клычищами и такими ручищами, что захочешь — не объедешь.

Прибывали, похоже, поступающие. Я уже вызнала, что помимо этих были и другие гостиницы, но по какой-то причине считалось лучшим вариантом поселиться здесь, как можно ближе к Академии Сангрэ.

Выглянула перед сном в окно, вдыхая свежий воздух. Небо немного нахмурилось, уже начиная сыпать снежинками, покрывая ими крыши, мостовую, аккуратные газоны и клумбы.

— Как же хорошо, — прошептала, чувствуя, что в воздухе звенит что-то неуловимое, чего никогда не хватало на земле. Волшебство? Сказка?

В какой-то момент показалось, что татуировка снова чешется. А ещё — что меня буквально сверлят внимательным, изучающим, недоумевающим, пока ещё не враждебным, но очень опасным взглядом.

Дернулась, вскинула голову, вглядываясь в начавшуюся снежную круговерть и отблески фонарей.

— Справа-справа, в нише-нише… дома с крышей, синей крышей… — пропело мне маленькое крылатое существо, приветливо разевая рот, в котором мелькнули зубки-иглы.

Снежный дух расхохотался, сыпанул от души поземкой в лицо — и был таков. А я быстро скосила глаза в сторону соседнего дома. Там, на балконе второго этажа, кто-то стоял. Дом был на другой стороне улицы, видимость плохая, но, буран меня побери, показалось на миг, что в свете фонарей мелькнули снежно-белые волосы и блеснули золотые, как у кошки, глаза дроу.

Я отпрянула, чувствуя, как судорожно бьется сердце. Мне же просто показалось, верно?

Ихме и Мрякс ничего подтвердить или опровергнуть не смогли, честно сказали, что зима — не их время, а в Перелом года способности подземных существ и вовсе слабеют, тут только ледяным разгуляться да снежным.

Однако спала я плохо. Вернее, не то чтобы плохо, но тревожно как-то… такие сны, да на мою несчастную голову! Потому что во сне я летала на серебряном драконе.

Сильные мышцы сокращались под ногами, меня грел его жар, грели восторг и восхищение огромного зверя! Мы стремительно летели сквозь вьюгу, мы танцевали с ветрами, что гнали снежную лавину, мы парили меж далеких заснеженных пик гор, купаясь в их прохладе, видели снежных кошек, летающих белок, мерцающих странных пятнистых пушистиков с вытянутыми мордочками и рысьими ушами.