Брак
Шрифт:
В клеть...
Все полгода несуразная скрипучая клетка повергала Кима в уныние, смачно сдобренное липким страхом, но сейчас... Сейчас он готов был целовать ржавые прутья. Впервые опасный спуск на нижние ярусы не пугал, а радовал. Да так, что хотелось кричать, плакать, выть, вопить и рвать на груди опостылевшую робу. Каторга забрала шесть месяцев, три недели и пять дней его жизни, но сегодня всё кончится. Сегодня он, благодаря чудаковатому старику, вернёт себе свободу, а потом...
А потом я буду мстить. – Ларго сжал зубы так, что на скулах заходили желваки. – Мстить тем, кто исковеркал мою жизнь.
Он
Но сначала надо узнать, кто за ним стоит...
***
Кирка высекала искры, учётный браслет мерно отсчитывал норму, а солёный пот заливал глаза. Ким и не помнил, когда последний раз пахал с такой отдачей. Он готов был вгрызаться в породу, разрывать забой голыми руками – всё, что угодно, лишь бы не думать. Не думать о том, как медленно текут секунды.
Время стало вязким, точно пласмагеновый кисель, которым больных каторжан поили в лазарете.
Минута, другая, третья... и нет им конца. Дышать почти нечем. От релидиевых паров щиплет глаза, кожу и язык, першит в горле, тело ноет от усталости. Руки дрожат...
– Ааааргггх! – Ларго всадил кирку в породу, выламывая маслянисто-чёрные куски ядовитой субстанции. Голова поплыла, а перед глазами запрыгали синие черти – он задыхался. Эх, сорвать бы респиратор! Но тогда первый же вздох станет последним. А умирать нельзя. Никак нельзя. Ведь он близок к разгадке, как никогда раньше!
В списке осталось два имени. Два имени. Всего два.
Имре Хара и Ами Токадо.
Влиятельный политик и научный гений. Ладимир утверждал, что Токадо изменился и стал сам не свой, но... Отец Человечества вполне мог ввести старого приятеля в заблуждение, и тогда...
Нет, рановато вычёркивать главу Инкубатора из списка подозреваемых. Так что имени по-прежнему два. Два имени.
Имре Хара и Ами Токадо...
За всем стоит один из них, ведь больше попросту никого не осталось! Кто-то из них пытается прибрать к рукам Кибериум. Но кто? И, самое главное, зачем? Неужели им мало власти? Мало денег?
Узко мыслишь, – сказал себе Ким, замахиваясь с новой силой. – Власти и денег всегда мало.
Он вспомнил сказку о Золотой Антилопе, которую зелёным юнцом читал в Библиотеке Образовательного Центра. Злой Раджа продолжал требовать золота, даже когда тяжёлые монеты почти погребли его под собой. Вдруг здесь похожий случай? Не исключено. Одно дело – быть политиком. Совсем другое – вождём. То же самое с Токадо. Сейчас он – Отец Человечества, а мог бы стать...
Богом?
Весьма вероятно, учитывая рассказы Ладимира о сверхлюдях.
Рион Штерн и злополучный Сайрус Вик – всего лишь фигуры, – угрюмо подумал Ларго. – А мне нужен тот, чья рука двигает их по доске.
Семеро водят, один кругами ходит
На кого покажет, тот первым в гроб и ляжет...
Сигнал перерыва – тоненькое пищание учётного браслета – прозвучал слаще пения ангелов.
Пора!
Ким отшвырнул кирку и мрачные мысли. Тайник он нашёл быстро – небольшой холмик у каменистого выступа.
– Привет дружище, – усмехнулся Ларго, стряхивая с блокнота бурую
пыль. – Пришло время рвать когти, как считаешь?Он засунул книжицу за пояс, опустился на четвереньки и пополз прочь из узкой кишки забоя. А когда выбрался в штрек – двинулся к Центральному коридору, как и его товарищи по несчастью.
Измотанные, потные и грязные до черноты каторжане бросали кирки, лопаты и отбойники и, шатаясь, словно зомби, плелись на обед, чтобы подкрепить силы крохотной порцией мутной жижи, которая тут сходила за суп. Никто не разговаривал: шагали молча, тупо пялясь под ноги. Один из зэков споткнулся и упал, но никто из бригады не остановился, чтобы помочь бедолаге подняться.
Ладимир прав, – отметил Ким. – Они не заметят. Даже если в штреке сейчас появится голая кукла, или дракон – они не заметят. Ничего не заметят.
Сейчас самое время!
"Ты пройдёшь от забоя по штреку десять шагов, – слова Ладимира прозвучали в голове так отчётливо, словно старик стоял рядом. – Когда увидишь валуны справа – отстань от строя. Толкни вторую по величине глыбу – под ней будет щель..."...
***
Щель оказалась невероятно узкой. Сперва Ларго спохватился: "не пролезу!", но с третьей попытки всё-таки втиснулся. Сначала плечо, потом голова, а следом – всё тело. Скала проглотила его, едва не расплющив. Дышать приходилось через раз, но Ким короткими рывками пробирался вперёд. Ему казалось, будто он слышит хруст собственных костей, а ободранную в кровь кожу нестерпимо жгло.
Я смогу, – сказал он себе и стиснул зубы.
Это путь к свободе, и я его пройду.
Щель выплюнула его в тёмный коридор, полный зловонной жижи, и Ким рухнул на колени.
Дышать, дышать!
Вдох. Ещё один. Голова кружилась, но...
Нужно встать. Встать и идти.
Ларго прислушался. Тихо. Только вода мерно капает с каменных сводов. Ни криков, ни сигнала тревоги – ничего.
Никто не заметил...
Темнота сделала его слепым, но Ким помнил уроки Ладмира Лея. Он прильнул к стене и ощупью двинулся налево. Под ногами хлюпало и чавкало. Воняло гнилью, нечистотами и тленом.
"Считай шаги", – велел опальный старикан, и Ларго считал. Сто шагов. Нужно сделать всего сто шагов. От свободы его отделяет сто шагов, а от смерти...
"Если не доберёшься до бункера в течение получаса – помяну тебя стопкой шнапса, – предупредил Лей. – Парализующий чип сработает автоматически, прежде чем я успею его дезактивировать".
Нельзя медлить! Нельзя!
Я должен дойти, – твердил себе Ким. – Дойти и убедить старика вытащить Лео.
Лей поможет. Непременно поможет, иначе...
Никаких "иначе"! – одёрнул он себя. – Я сумею уговорить Лея. Мы вместе поможем Лео и сделаем это сегодня же. До конца смены.
Ларго хорошо представлял реакцию чудаковатого деда: Ладимир, похоже, совсем утратил верю в людей. Старик наверняка начнёт упираться, ворчать и читать нотации, но...
Он поможет. Непременно поможет, как помог тогда, с браслетами.
Тошнотворная вонь била в голову лучше ядрёного самогона. К горлу подкатывал противный ком, и рвотные позывы становились всё сильнее. К сладковатому запаху разложения прибавился новый аромат – тянуло гарью.