Бракованные

Но Этан смотрит сквозь него, в его отсутствующем взгляде, страх и ярость слились в бешеном танце. Мэтт не сдается, он трясет его за плечи и повторяет:

– Мы должны бежать!

Когда Этан заговорил, его голос был твёрд, как сталь, и хладен, как ледники на Аляске:

– Если ты должен бежать, то беги. А я должен помочь этой девушке.

Он практически смахнул брата с пути. Мэтт смотрит на него с неподдельным ужасом. Он должен был догнать Этана и остановить, но ноги не слушались, всё тело, будто парализовало и оставалось просто смотреть на удаляющийся, до боли знакомый силуэт, который, возможно, он видит в последний раз.

Прошла, целая вечность, перед тем как Мэтт вскочил и понёсся на встречу проблемам.

Когда он подбежал к фургончику, двое чистильщиков уже валялись на асфальте, с пробитыми головами.

Он онемел от ужаса. Дыхание сперло. С трудом найдя в себе силы, он заворожено прошептал:

– Этан… Ты… Ты их убил…

Этан молчал. Его сбивчивое дыхание, его ошалевший взгляд, его окровавленные ладони, вот они кричали. И всё вокруг кричало. Негодовало и тряслось от пережитого кошмара, от напряжения, от эмоционального накала. Казалось, что небеса вот-вот разразятся громом.

Голоса тоже орали, и лишь Этан был хладен и спокоен, как будто убивать – было его профессией.

Под слабым светом фонаря его черты были выразительны, как у скульптуры. Его неестественная поза, нелепое орудие в руках, четкие скулы, погруженные в тень, умные глаза, Мэтт хотел было созерцать это целую вечность, но Пэйдж решила по-другому. Схватив его за руку, выдергивая из этой бездны небытия, она пролепетала:

– Они успели вызвать подкрепление.

Ее слова долетали до него медленно. Они обогнули весь земной шар, рассыпались на частички, на крошечные атомы, растворившись в ночной прохладе, прежде чем он осмыслил их.

И вот тогда они втроем побежали. Неслись, словно от торнадо, словно от стада разъяренных бизонов, и остановились лишь раз, чтобы скинуть в реку кусок арматуры. Широкий и бурный поток подхватил его и поволок на дно, унося таинство убийства под воду.

***

Они прибежали на съёмную квартиру, ставшую временным убежищем в этом неспокойном мире. Первое, что делает Мэттью – запирает дверь на три засова, чтобы почувствовать себя хоть в относительной безопасности. Голоса нервно перешептываются. Прислонившись к стенке, Мэтт шлепается на пол. Этан и Пэйдж следуют его примеру. Минуты две у них уходит просто на то, чтобы отдышаться.

Одежда на вешалке, поцарапанный паркет, выцветшие обои в мерзкую полоску, всё вокруг, будто смотрело на них с удивлением, с неподдельным интересом.

Пэйдж начинает разговор:

– Спасибо.

Она произнесла это тихо и стеснительно, словно подразумевая ничтожность этого слова, по сравнению с услугой, которую оказали ей братья.

Этан кивнул:

– Мы своих не бросаем.

«С каких это пор, интересно?!» – подумал Мэтт и с наигранным удивлением уставился на брата. Тот отмахнулся.

Пэйдж дышала уже совсем ровно. Она откашлялась:

– Так вы тоже…

Мэтт позволил себе сказать это за неё:

– Бракованные? Верно. Обидное прозвище, не правда ли?

Этан слегка усмехнулся, Мэттью показалось, что это был скорее грустный смешок. Затем Этан обратился к Пэйдж:

– Можешь остаться на какое-то время.

Он вопросительно посмотрел на Мэттью, ожидая подтверждения. Глубоко и раздосадовано вздохнув, Мэтт всё-таки кивнул в знак согласия.

Пэйдж было очень неловко. Судя по всему, она не привыкла быть кому-то обязанной, но выбора у нее сейчас не было. Негромко, она спросила:

– Где у вас ванная?

Этан кивнул на дверь справа по коридору.

– Я хочу умыться.

– Да, конечно. – Он ещё раз жестом указал на дверь.

Она удалилась.

Как только Мэтт услышал шум воды, он придвинулся ближе к Этану и, слегка толкнув его в плечо, спросил:

– Эй, ну ты как?

Этан беспечно улыбнулся:

– Прости, что не послушал тебя. Спасти её было моим долгом.

Мэтт насторожился. Какой-то из голосов вкрадчиво шепчет: «Он не ответил» Мэтт дублирует это вслух:

– Ты не ответил.

– А, всё в порядке.

Голос Этана прозвучал весьма непринужденно. Мэтт слышит истерический смешок в своей голове.

– В порядке?! Ты только что убил двоих человек! Этан, это не нормально!

Он понимал, что не должен был этого говорить. Он прекрасно видел, что Этан был в полном порядке. Помощь была нужна ему самому. Это он не мог осознать случившегося. Один из голосов подметил: «А ведь те люди, по сути, просто делали свою работу», другой подхватил: «У них наверняка были семьи!» Какой-то весело заорал: «Боже, да вы, бракованные и правда опасны для общества!»

Этан прервал этот хаос:

– Да, Мэтт. Я убил их… И я ни о чем не жалею. Переместившись в прошлое, я сделал бы это вновь.

Мэтт не мог поверить, в то, что слышит. Этан всегда был для него младшим братом. Добрым и беззащитным. Как он не заметил, что перед ним уже взрослый человек? Убийца? Этан продолжил:

– Если они могут убивать таких как мы, почему бы мне не поступить аналогично? Сколько им было, лет по тридцать? Сорок? Нам не светит дожить до тридцати. И я не чувствую своей вины. А с чего тебе нервничать, я вообще не понимаю, ведь когда ты пришел, всё было уже сделано. Мной.

Мэттью стоило больших усилий сдерживать напор эмоций, и он был удивлен, тем, что брат всё же заметил его панику. Поэтому он попытался убедить его в обратном:

– Я и не нервничаю вовсе. – Беспечно бросил он, в подтверждение выдержав взгляд Этана.

– Мэтт, я знаю, когда ты нервничаешь. У тебя идиотская привычка. Я давно это заметил. Когда ты волнуешься, начинаешь расчёсывать шрамы на шее. Посмотри на свои руки.

Он последовал совету. Кончики пальцев были в крови. Мэтт, пребывая в шоке, ощупал места шрамов. Вокруг них он обнаружил несколько неглубоких, свежих царапин. Этан понимающе кивнул головой:

– Вот-вот.

– Я… Я никогда этого не замечал…

Голоса засмеялись: «Дурак!», «Да ты точно псих!». Мэттью велел им заткнуться и лишь растерянно потёр царапины. Затем на него резко нахлынула грусть. Он лег на пол и свернулся калачиком, из последних сил сдерживая слезы.

Этан обратился к нему с не наигранным беспокойством:

– Ты сам-то в порядке?

Мэтт нервно сглотнул, чтобы голос его не выдал. Он хотел бы соврать, но не смог:

– Не уверен.

Этан не знал, как его подбодрить, а Мэттью было неприятно причинять ему дискомфорт. Поэтому он медленно поплелся на кухню, чтобы поставить чайник, насладиться теплотой горячего шоколада и ненадолго забыть весь этот кошмар.