Брат для волчонка 2

И вдруг… мир перевернулся у пацана в голове и… встал «на ноги».

Давящее ощущение исчезло, а головокружение прекратилось так же неожиданно, как началось.

— Видишь меня? — спросил Дерен.

Рэм уже видел всё: и траву, и большое дерево с бархатистой даже на вид корой, и Бо, стоящего рядом.

— Хорошо! — Дерен отпустил Рэма так резко, что тот зажмурился, ожидая подзатыльника.

— Ну, хеммет та мае! — выдохнул пилот и нашёл глазами Бо: — Ты мне нужен. Кэп прилетел без охраны, а тут теперь каждой твари по паре. Даже Имэ на похороны привезли. В наручниках.

— Я видел на орбите «Эскориал», — улыбнулся Бо.

— И они явно ждут кого-то ещё…

Дерен вывел над браслетом голограммку: орбита Кьясны, шесть кораблей разного класса. Рэм не очень сумел рассмотреть, какие это были суда, но по сеточке характеристик понял, что половина из них — не имперские!

— Да, — кивнул Бо. — Вижу. «Гойя» и «Леденящий» меняют орбиту на более высокую. Военный крейсер втиснулся бы и так. Наверно, ждут не военный.

— Капитана надо охранять, — сказал Дерен. — Кладбище оцепили особисты Мериса, но лучше бы и нам быть поближе. Нас с Росом через оцепление пропускают, я попробую тебя провести. Вот только надо найти кого-то, чтобы присмотрел за Рэмом.

— Здесь Джоб, Эмор и Инк, — сказал Бо. — На речку пошли. Нам сказали, что на кладбище будут пропускать через час, не раньше.

— Абэ ле тали-и? — раздался за спиной Рэма чистый тоненький голосок.

Рэм оглянулся.

Это была девушка… даже, наверное, девочка. Скорее всего, ещё младше его самого, лет четырнадцати или пятнадцати.

Загорелая, в белом платье ниже колен, длинные золотистые волосы и золотые ресницы, огромные нечеловеческие глаза.

Рэм в общем-то видел экзотов, на Мах-ми жили целые семьи, но вот с такими глазищами — в первый раз.

Что же она сказала?

Пацан понял только приветствие: «Абэ».

— Я присмотрю, — сказала девочка по-имперски, чисто, почти без акцента. — Наставник отпустил нас сегодня пораньше. Из-за похорон. Мне можно. На нём нет теней Аша, а меня хранит Мать. Я — Амаль, это — мой дом.

Рэм только сейчас сообразил, что от фонтанчика рукой подать до крыльца одноэтажного белого домика с занавеской вместо дверей.

— Хорошо, — согласился Дерен. — Передай моё уважение Спящей.

Девочка улыбнулась:

— Нискья знает тебя.

Дерен с усилием улыбнулся ей в ответ. Рэм видел, что сначала у него зашевелились брови, потом губы всё же изобразили что-то, приличествующее моменту.

Бо расплылся за обоих. Пилоты попрощались и быстро пошли по тропинке в глубину сада.

Девочка повернулась к Рэму.

— Я — Амаль, — повторила она.

Потом шагнула вперёд и дотронулась до шершавой коры дерева, растущего возле дома. Показала на свисающий с ветки круглый зеленоватый шар, величиной с кулак.

— Это ама, псевдояблоня. А её плод — амаль. Моё имя означает «яблочко». Только на нашей аме плоды ещё не поспели. Но мы можем дойти до соседней.

— У них нет сезонности? — спросил Рэм, не очень-то понимая, как себя вести. С одной стороны — девчонка сопливая, с другой — вроде бы и хозяйка.

— Деревья генетически адаптированы так, чтобы плодоносить одно за другим, весь год. Хочешь яблоко? — Амаль улыбнулась так тепло и приветливо, что не ответить ей на улыбку было почти нельзя.

— Очень. — Рэм улыбнулся, и ему стало легко.

— Идём в дом, — позвала Амаль. — Я тебе молока налью и найду одежду.

Дом был каменный, белый. С красивым крылечком. Тропинка к нему была посыпана белым песком.

Рэм с запозданием сообразил, что надо разуться — здесь был некрашеный деревянный пол, совсем не для тяжеленных магнитных ботинок.

Девочка провела Рэма на светлую кухню с деревянным столом у большого окна и деревянными стульями с вышитыми подушечками на них.

А вот холодильный шкаф был вполне современный, понятно, что экзотского производства, но Рэм уже видел подобные.

Амаль достала огромную банку молока, налила в кружку.

— Пей, — сказала она с той же тёплой улыбкой. — Это хорошо. Как тебя называть?

Рэм не очень любил молоко, но оно было холодное и без постороннего запаха.

— Вкусно, — сказал он, опустошив кружку. — Мне раньше казалось, что молоко пахнет. Можешь звать меня Рэм. Рэм Стоун.

Амаль засмеялась, словно имя обрадовало её. Вышла с соседнюю комнату.

Дверей не было, и Рэм видел, как она ищет что-то в утопленном в стену шкафу.

— Вот, — девочка принесли и положила перед ним просторные штаны и рубаху.

— А обувь? — спросил пацан.

Амаль фыркнула, и Рэм заметил, что она босая. Он тоже фыркнул, и они засмеялись вместе.

Рэм взял штаны и рубаху, переоделся в соседней комнате, где стояли две большие кровати. Закатал до плеч длинноватые рукава.

— Готов! — сообщил он.

— Ты не загорелый совсем, — оглядела его Амаль. — Тебе нельзя долго купаться. Но немножко всё-таки можно.

— Да ну, — отмахнулся Рэм. — Ну, сгорю. Не помру же.

Амаль фыркнула, взяла его за руку и повела из дома. Через сад, вокруг белых домиков, где кроме яблонь росло много незнакомых деревьев.

Босыми ногами по траве — это было здорово.

Рэм улыбался. Разглядывал приземистые домики с фонтанчиками и цветами в маленьких клумбах.

По дороге они нашли одну аму с плодами, аж светящимися от спелости.

— А что за тени Аша? — спросил Рэм, откусывая от яблока. — Ммм… Ничего себе, какое сладкое! Ты так сказала, когда мы стояли с Бо и Дереном возле дома.

— Над теми, кто убивал, летают тени зубастых птиц, мы называем их тени Аша, — легко пояснила Амаль. — Да, они были над твоими друзьями. Но ты не убивал, и птицы пока не знают тебя.

— А если бы убивал? — спросил Рэм, отрываясь от яблока.

— Тогда мне нужно было спросить у Никсьи, Спящей, прежде чем звать тебя в дом. Тени — это опасно.

— Нискья — это твоя мама?

— Она взяла меня с порога храма. И вырастила.

— Ты сирота? — на длинные вопросы Рэма сейчас не хватало, яблоко было вкусное.