Брат или сестра

— Тебе не больно? — Спросила Юля, продолжая тереть мои брюки.

— Терпимо, — морщась, ответил я, все–таки почти два литра кипятка попало мне на колени.

— Мишенька бедненький, — жалостливо проговорила Юля, продолжая тереть тряпкой мои брюки.

Но вместо того что бы очистить их она наоборот только еще сильнее размазывала попавшее на брюки варенье с печеньем.

— Юля не надо, оставь, — попытался я остановить Юлю, — их теперь все равно стирать придется.

— Ну–ка снимай, — Юля показала на мои брюки.

— Зачем?

— Как зачем? Не пойдешь же ты в таком виде домой?

Я машинально расстегнул брюки, но тут неожиданно вспомнил, что на мне надеты женские трусики, в которых Юля меня сегодня уже видела, когда мы в раздевалке переодевались после урока физкультуры. Я, к сожалению, не стал их менять, когда готовился к встрече с Юлей, а теперь из–за этого попал в щекотливую ситуацию, — так как снять брюки перед Юлей я не мог, увидев мои трусики, она сразу поймет что я не Миша, но и оставаться в грязных брюках я тоже не мог. Хотя почему я не Миша, я как раз наоборот Миша и есть, у меня голова кругом пошла, еще немного и я окончательно сойду с ума.

— Ну что же ты? Снимай, я пойду их постираю.

— Подожди, не могу же я ходить в одних трусах.

— Я дам тебе свои джинсы и футболку. Давай снимай.

— Ты мне сначала джинсы покажи, а то я знаю, что у вас, девчонок за джинсы. Моя сестра свои джинсы только на колготки может, надеть, без них джинсы на нее не налезают.

— Пойдем в мою комнату я тебе их покажу.

В своей комнате Юля достала свои джинсы и, протянув их мне, сказала, — возьми, померяй.

— Но я и без примерки вижу, что они на меня не налезут.

— Тогда я не знаю, что тебе предложить юбку ты не наденешь, постой тогда тебе подойдет вот это, — сказала она, достав из ящика, какой–то пакет.

— А что это такое? Надеюсь не колготки? Колготки я одевать не буду.

— Не бойся, это не колготки, это легинсы, — улыбаясь, ответила Юля.

— Дай посмотреть, — покраснев, попросил я.

Достав из пакета черные легинсы, и протянув их мне, она сказала, — надевай не стесняйся, тебя здесь все равно никто кроме меня не увидит.

Делать нечего, — подумал я про себя, придется надеть, эти чертовы легинсы, не ходить же в одних трусах, тем более женских.

— Хорошо, если ничего другого нет, то я согласен, — ответил я.

— Тогда не буду тебе мешать, — сказала Юля, выходя из комнаты.

— А футболку?

— Возьми на стуле, который у кровати стоит.

— Их там много.

— Можешь взять любую.

Посмотрев на стул, где лежали футболки, я понял, что выбор невелик, тем более на футболки они походили мало, скорее это были маечки на тоненьких бретельках. Выбрав одну из них я, осторожно сняв с себя рубашку, надел на себя, так называемую футболку. Далее избавившись от брюк сев на стул без особых проблем надел Юлины легинсы. Они как колготки плотно облегали тело, поэтому скрыть мои розовые трусики никак не могли. Наоборот подчеркивали мою женственность, особенно бросалась в глаза моя промежность. Расстроившись, я хотел было уже обратно надеть свои брюки, но в этот момент дверь в комнату открылась и вошла Юля. Я, испугавшись, только успел быстро сесть на стул, положив ногу на ногу, чтобы не бросались в глаза мои трусики, проглядывающие сквозь легинсы.

— Мишка, какой ты смешной, — рассмеялась Юля.

Я покраснел как рак.

— Да ладно тебе пошутила я, давай твои штаны и рубашку, я пойду их постираю, а ты пока можешь телевизор посмотреть, я быстро.

— Вон забирай, показал я на брюки и рубашку лежащие на полу, продолжая сидеть на стуле, боясь сделать лишнее движение.

Когда Юля ушла, я немного пришел в себя, даже осмелился встать со стула и подойти к зеркалу, чтобы не ходит босиком я машинально надел Юлькины тапочки, стоявшие рядом.

— Нет, в таком виде перед Юлькой показываться нельзя, — подумал я, разглядывая свое отражение в зеркале, — в этом наряде я больше похож на свою сестру Машу, чем на себя.

— Что же мне придумать?

— Миш ты где? — Неожиданно раздался голос Юли.

— Я здесь, в комнате.

— Иди–ка сюда, — настойчиво потребовала Юля.

— Что там еще случилось? — подумал я.

В дверях появилась Юля.

— Это что такое? — Спросила она меня.

— Где? — Не понимая, что она от меня хочет, но чувствуя, что случилось что–то ужасное.

— Это чьи сережки?

Я все понял. Когда я с таким трудом снял с себя сережки, то машинально положил их себе в карман брюк. Опустив голову, я еле слышно проговорил, — это мои сережки.

— Что значит мои? — Посмотрев на меня широко раскрытыми глазами, Юля спросила, — ты что, не Миша?

— Нет, — вздохнув, ответил я.

— А кто?

Теперь я посмотрел на нее непонимающе.

— Что значит кто?

— Ну да если ты не Миша, то значит ты Маша. Это понятно, но почему ты пришла ко мне в таком виде? Постой так ты что не передала мою записку своему брату?

— Почему не передала? Передала, на перемене отдала ему в руки.

— И что он сказал?

— Что он сказал? — Повторил я за Юлей вопрос, не решаясь сказать ей правду, — он попросил меня сходить к тебе на свидание вместо него.

— Зачем?

— Он не верит тебе, вот зачем.

— Что значит, не верит?

— То и значит. Он считает, что ты ветреная. Гуляешь, с кем ни попало.

— Ах, так? Я ему покажу, какая я ветреная. Я ему, — Юля задыхалась от возмущения.

Я молчал, боясь вмешиваться. Неожиданно Юля успокоилась и внимательно посмотрела на меня, видимо она что–то придумала.

— Послушай Маш, а как ты считаешь, я на самом деле, такая как думает твой брат?

— Нет, я так не считаю, думаю, он ошибается, — ответил я ей вполне серьезно.

— Правда? Ты меня не обманываешь?

— А зачем мне тебя обманывать? Мы с тобой уже два года за одной партой сидим я что тебя не знаю?

— Но что ты скажешь своему брату?

— Правду.

— Какую правду? — Удивленно спросила Юля.

— Как какую? Правда бывает только одна. Что ты его любишь. Или я ошибаюсь?

— Нет, нет, не ошибаешься, я действительно люблю твоего брата, — взволнованно ответила Юля.

— Ну, вот видишь, значит, я не ошиблась.

— Конечно, не ошиблась, — успокоившись, повторила Юля.

— Ладно, Юль мне, наверное, домой пора, — сказал я, решив закончить этот разговор.

— А может, все–таки чайку попьем? — Спросила меня Юля.

— Да нет спасибо, пойду я.

— Постой, а как же ты пойдешь? Твои брюки и рубашку я уже замочила.

— Да действительно, об этом я не подумала, — неуверенно проговорил я.