Брат или сестра

— А где мы будем этому учиться? — Поинтересовался Семен, оглядываясь по сторонам.

— Мне все равно, — обреченно ответил я.

— Тогда пошли еще раз «посмотрим» кино?

— Пошли, — еле слышно ответил я.

— Тогда надо спешить, а то сеанс вот–вот начнется, — заметил Семен.

— Откуда ты знаешь? — Подозрительно взглянув на Семена, спросил я.

— Наш сеанс только что закончился, поэтому нам нужно успеть на следующий, — быстро ответил Семен, — если на него не успеем, то придется ждать часа полтора пока он не закончится.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, мы побежали к кассам. В самый последний момент успели купить билеты. В зал мы заходили уже в темноте, не став искать свои места сели на свободные, в последнем ряду.

В этот раз все было по–другому. Минут через десять после того как на экране появились первые кадры фильма, Семен оглядевшись по сторонам смело обнял меня за плечи, и наклонившись ко мне, неожиданно спросил, — ну что начнем?

Я, не ожидав от него такого напора даже ответить ничего, не успел, как тут же почувствовал на своих губах губы Семена. Это было так необычно, что я потерял дар речи. Новые ощущения отвлекли меня от окружающего мира. Мои мысли блуждали где–то там далеко от того места где находилось мое бренное тело. А Семен, тем временем положив другую руку мне на колено, нежно поглаживал его. Увлекшись, поцелуем, я не сразу понял что происходит, только когда его рука, осмелев, полезла дальше и оказалась у меня под юбкой, я понял что пора кончать это необычное приключение.

С трудом оторвавшись от него, я еле слышно проговорил, — Сема не надо.

— Почему?

— Мне кажется это не прилично.

— Так ты же сама предложила.

— Я предложила только поцеловаться, а ты…

— Что я?

— А ты, а ты залез мне под юбку.

— Извини, я не хотел, я больше не буду.

Обидевшись, он убрал свою руку с моего плеча и, повернувшись в сторону экрана, стал смотреть кино. Я же сделав вид, что ничего особенного не случилось, поправив юбку на своих коленях, наоборот наклонившись к нему, прошептал, — Сема поцелуй меня еще разочек.

Он ни как не реагировал на мою просьбу, продолжая смотреть на экран.

— Ну, пожалуйста, — канючил я.

Наконец он не выдержал и, повернувшись ко мне, снова обняв, поцеловал в губы. Я забыл все на свете, мне казалось, что кроме нас с Семеном в зале больше никого нет. Мне было так хорошо, что я потерял счет времени, все это продолжалось до тех пор, пока в зале не вспыхнул свет. Из кинотеатра мы выходили, крепко держа друг друга за руки. Около моего дома Семен сказал, — ну что я пошел?

— Как пошел? Куда?

— Домой. Куда же еще?

— Зачем? — Не понимая, почему мы должны прямо сейчас, когда мне так хорошо, расставаться, спросил я Семена.

— Мне надо.

— Послушай Сема, но почему прямо сейчас? Может быть, еще погуляем немножко?

— Мне надо, — продолжал настаивать на своем Семен.

Разозлившись, я, зло проговорил, — надо так иди.

Отвернувшись от него, чуть не плача, бросился к своему подъезду, приговаривая на ходу, — надо ему, видите ли.

Дома никого не было. Забравшись на свою кровать и свернувшись калачиком, я, немного успокоившись, начал вспоминать о сегодняшнем происшествии, о том, как меня целовали, о моих ощущениях при этом, и ни как не мог разобраться нравиться мне это или нет. Одно было ясно, то, что со мной сегодня произошло, меня сильно взволновало. Я понимал, или если быть точным совсем наоборот, не понимал, как такое могло со мной произойти. Я же парень, в конце концов, или теперь уже нет. Окончательно запутавшись в своих мыслях, я незаметно стал думать о Семене. Ему проще он не знает что я не совсем девушка.

— Стоп остановил я сам себя, только что я подумал о себе как о девушке, но ведь это не так. Но все равно Семен хитрюга, сначала сделал вид, что стесняется, а потом, — я, аж зажмурился от удовольствия, когда мысленно представил, как его рука медленно двигается по моему колену, поднимаясь все выше и выше, вот она уже добралась…

— А, вот ты где? — услышал я голос своей сестры, неожиданно появившейся в нашей комнате — где ты была? — Тут же спросила она меня.

Выругавшись про себя, я, нехотя приподнявшись на кровати, молча, посмотрел на нее, но ничего не сказав, опустился обратно на кровать. Мне сейчас не хотелось с ней разговаривать, так как, я считал, что из–за ее прихоти мне пришлось стать девчонкой.

— Ты меня слышишь? — Спросила она, подойдя ближе к моей кровати.

— Слышу, — нехотя ответил я.

— Тогда почему молчишь?

— Я не хочу с тобой обсуждать этот вопрос.

— Как это не хочешь?

— А вот так не хочу и все.

Не знаю почему, но мне действительно сейчас не хотелось рассказывать своей сестре о том, как я целовался с Семеном.

— Послушай Маша, мне надо с тобой поговорить, — сменила наступательную тактику моя сестра.

— О чем? — Устало спросил я ее.

— О нас с тобой.

— А что тут о нас говорить? Надо говорить не о нас, а о тебе.

— Почему обо мне?

— Потому что ты одна за нас все решила.

— Почему я одна? О чем я решила?

— Ты хочешь сказать, что я сам решил надеть на себя твою одежду? Сам захотел пойти в школу в таком виде? Да? — Возбужденно спросил я свою сестру.

Не ожидая такого напора Маша, молча, слушала меня. А я распалялся все больше и больше.

— Ты, наверное, думаешь, что я давно мечтал о том, чтобы мне прокололи уши? А на день рождение подарили сережки?

— Нет, я не думала об этом.

— А о чем тогда ты думала? О том, что я пойду на свидание с парнем, который при первом удобном случае полезет мне под юбку?

— Так вот в чем дело. Ты ходила с Семеновым на свидание, и он к тебе приставал. Да?

— Причем здесь Семенов? — Покраснев, спросил я.

— Притом что он ко всем девочкам пристает.

— Как это ко всем девочкам?

— Очень просто, он всем девочкам уже надоел со своей любовью. Ты что разве не знал? У нас в классе двое таких, Семенов и Горохова они одержимые какие–то. Семенов на девчонок набрасывается, а Горохова, наоборот, на ребят.

Я оторопело слушал свою сестру, и ни как не мог понять, серьезно она говорит или нет.

— Ты что не веришь мне? — Спросила она меня.

— Почему не верю? Верю, — неуверенно ответил я.

— Он и ко мне клеился гад такой, ну ничего я с ним завтра разберусь, — зло проговорила Маша.

— Постой, не надо, если то, что ты говоришь, правда, тогда я сам с ним разберусь.

— Хорошо разбирайся, только не сам, а сама.

Я пристально посмотрел на Машу, она твердо смотрела на меня, это продолжалось, наверное, минуты три. Наконец я, улыбнувшись, ответил, — ну хорошо я разберусь с ним сама.