Брат Вульф

– Держу пари, что ты не единственный монах, который не верит в Бога, - сказал он мне.
–  По крайней мере, будучи монахом, ты регулярно питаешься, имеешь крышу над головой и иногда делаешь что-то хорошее. Копирование книг сохраняет и помогает делиться знаниями. И без сомнения, ты помогаешь бедным. Но объясни мне еще кое-что, если не возражаешь. Если ты не веришь в Бога, тогда зачем же ты утруждаешь себя молитвой?

– Потому что это работает, - ответил я.
– Церковь учит нас использовать святых как посредников – они ходатайствуют за нас и передают ему наши молитвы. На самом деле мы не должны молиться непосредственно им. Но я делаю все наоборот. Я молюсь не Богу, а святым. И иногда они мне помогают.

– Значит, ты не веришь в Бога, но веришь в святых? - Том усмехнулся, явно забавляясь моей логикой.
– И ты действительно видел, как рука святого Квентина отпирала эту дверь? Ты уверен, что тебе это не померещилось?

– Силуэт был слабым – но нет, это было не просто мое воображение. Когда святые помогают мне, они не всегда становятся такими видимыми, но их помощь вполне реальна, - настаивал я.

Том криво усмехнулся, и я почувствовал, как мое лицо начинает гореть.

–  А как насчет тебя? - Сердито спросил я.
– Ты сражаешься с существами из ада. Ты веришь в Бога?

Он выглядел задумчивым.

–  Это хороший вопрос, Вульф, и, по правде говоря, я не уверен. Джон Грегори, мой учитель, однажды сказал нечто, что подводит итог тому положению, к которому я двигаюсь. Он сказал мне, что раз или два сталкивался с такой крайней опасностью, что у него почти не было надежды выжить. Но потом-именно в этот невозможный момент-он почувствовал, что ему помогает какое-то невидимое присутствие.

–  Он думал, что это Бог? - Удивленно спросил я.

–  Или, может быть, посланник Бога.
– Том Уорд пожал плечами.
–  Ну, Вульф, на сегодня хватит теологии. Теперь перейдем к более нужным вопросам. Когда ты уходил из дома Джонсона, ты сказал этому старику, чтобы он накормил плененных ведьм? - он спросил меня.

– Ну конечно, - фыркнул я.
–  Я знал, что меня не будет некоторое время. Даже если они ведьмы, я не хочу, чтобы они умерли из-за недостатка воды или пищи.

–  Вот именно! В таком случае веди меня к дому Джонсона, и мы посмотрим на них.

Вскоре я уже доставал из кармана ключ от входной двери Джонсона и впускал нас внутрь.

Не теряя времени, мы спустились прямо в подвал. Пахло ужасно мочой и другими отходами жизненной деятельности. На стене тускло мерцал факел.

Когда мы вошли, большинство ведьм уже спали, и в комнате эхом отдавался их храп. Возможно, храп - это болезнь, которую они подхватили у Ведьмака Джонсона, подумал я про себя. Одна или две уже проснулись и злобно уставились на Тома. Одна громко фыркнул три раза. Его плащ и посох выдавали его, но я не сомневался, что даже без мерцающего света Факела они все еще смогут почувствовать, что он Ведьмак.

Он прошел вдоль камер, останавливаясь у каждой из них, а затем внезапно остановился у той, из которой сбежала ведьма. Он внимательно осмотрел погнутые прутья и покачал головой.

–  Это говорит о невероятной силе! - воскликнул он, но я почувствовал, что это замечание адресовано скорее ему самому, чем мне.

Он двинулся дальше, но снова остановился у последней камеры рядом со стеной. Женщина внутри внимательно наблюдала за ним, но на ее лице не было ни ненависти, ни гнева – только печаль.

–  А как тебя зовут? - Спросил ее Том очень мягким голосом.

–  Они зовут меня Дженни, - ответила она шепотом.

Он вздрогнул, как будто это имя было для него ударом. Он даже сделал небольшой шаг назад, и я подумал, не думает ли он о погибшей ученице.

Я подошел к нему вплотную.

–  Это Миссис Чичестер, та самая ведьма, о которой я тебе рассказывал.
– Ее муж постоянно протестует против ее невиновности и умоляет Ведьмака Джонсона освободить ее. Это тот самый человек, о котором я тебе рассказывал, – он нанял этих головорезов, чтобы те напали на Джонсона на Хай-стрит.

Том кивнул и поманил рукой Миссис Чичестер. Она встала со скамейки и осторожно подошла к решетке.

– Миссис Чичестер, вы не будете возражать, если я немного подержу вас за левую руку? Есть кое-что, что мне нужно знать. Это поможет мне принять решение, - мягко сказал он ей.

Не колеблясь, женщина сделала это, и он схватил ее за руку не более чем на пару секунд. Затем он отпустил ее и улыбнулся ей.

– Мне очень жаль, что вас посадили в тюрьму. Это было ошибкой, и она никогда больше не повторится. Вы скоро вернетесь к своей семье.

Она улыбнулась Тому и попыталась заговорить, но не смогла произнести ни слова, и слезы потекли по ее щекам.

Том повернулся ко мне лицом.

– Выпусти Миссис Чичестер и проводи ее домой, - сказал он.
–  Она вовсе не злобная ведьма. Она может использовать немного магии, но она добрая.

–  А как же Ведьмак Джонсон? - Запротестовал я. Я был рад, что миссис Чичестер освободили, но представил как рассердится Джонсон.
–  Он просто взбесится, когда узнает, что мы натворили!

– Оставь Джонсона мне, - сказал том.
–  А теперь, как только ты отведешь Миссис Чичестер к ее мужу, возвращайся прямо сюда и ...
– он запнулся на полуслове и смущенно улыбнулся.
–  Мне очень жаль, Вульф. Кажется, я отдаю тебе приказы, как будто ты мой ученик. Я бы хотел, чтобы ты это сделал. Это бы мне очень помогло, но это просьбы, а не приказы.

Я улыбнулся в ответ.

–  Конечно, я не возражаю. Я вернусь, как только смогу.

– Благодарю тебя, Вульф. И еще одно – где живет этот старик?

– Генри Миллер?

– Да.

– На главной улице, дом тридцать семь - ответил я.

Я недоумевал, зачем ему это знать, но вместо этого взял связку ключей, отпер дверь камеры и сделал так, как просил Том.

На улице все еще моросил дождь. Я молча шел рядом с миссис Чичестер. Я хотел поговорить с ней, но не знал, с чего начать. Что вы можете сказать женщине, которая была несправедливо заключена в тюрьму в течение многих месяцев? Теперь я видел контраст между Томом Уордом и Ведьмаком Джонсоном. Они оба были Ведьмаками, но подходили к этой работе совершенно по-разному. Джонсон был вспыльчивым, рассудительным и импульсивным человеком. Уорд был тихим, задумчивым, а также добрым и справедливым.

Полчаса спустя я оставил мужа и жену обниматься на крыльце их коттеджа. Они оба плакали от радости, и меня снова поразило, как ужасно, должно быть, страдала Миссис Чичестер, и как несправедливо было ее заточение.

Вернувшись в дом Джонсона, Том Уорд все еще был в подвале; он разговаривал с ведьмой в шестой камере справа. Ее звали Гвен Рэддл, и я терпеть ее не мог. Она постоянно ковыряла в носу и плевала на левую туфлю. Я заметил, как старый Генри деловито выплескивает воду из камер, бормоча что-то себе под нос. Том явно не терял времени даром, приводя его сюда.