Братская честь

– Так вот почему ты фальшивила?

Он увидел, как она вздрогнула, и понял, что его замечание было прямым попаданием. Рена была перфекционисткой и хорошо справлялась со своими обязанностями. Сфальшивить даже на секунду было для нее неприемлемо.

– Это сделал бы любой... учитывая обстоятельства.

– Я не согласен. Ни Роско, ни Салем, ни я не отвлекались. Только ты.

Она нахмурилась, когда сказала:

– Но ты, конечно, понимаешь причину.

Нет, он не понимал, и его немного смущало, почему она думает обратное.

– Если бы была необходимость, Рена, служба безопасности с этим бы справилась. Единственное, что я понимаю, это то, что, как я полагал, ты понимаешь тоже. Какое-то время мы были любовниками, и ничего больше.

Она вздернула подбородок под таким углом, что он понял: она очень зла.

– Были любовниками?

– Да. Были любовниками.
– Он давал ей понять, что их роман официально закончился, все в прошлом.
– Я с самого начала говорил тебе, на чьей я стороне, когда дело касается серьезных отношений или женщин, ищущих обязательств. Ты приняла мою точку зрения.
– По крайней мере, так она утверждала.

Он провел рукой по лицу, не веря, что разговаривает с ней об этом. Не то чтобы он считал себя плейбоем или кем-то в этом роде; ему просто не нужны были постоянные отношения с женщиной только по этой причине. Потребовалась бы особая женщина, которая мирилась бы с долгими часами репетиций, неделями гастролей и поклонницами, которые шли в дополнение. А потом еще тот факт, что он не хотел делить себя ни с кем... за исключением спальни.

Она оторвала от него взгляд и захлопнула футляр с гитарой.

– Теперь я знаю, на чьей ты стороне.

– Ты должна была знать с самого начала, Рена. Так что все закончится здесь и сейчас. Мы возвращаемся к тому, как все было вначале. Ты оставайся в своей постели, а я в своей.

Он помолчал секунду и добавил:

– А что я в ней делаю и с кем - не твое дело.

Он увидел в ее глазах вспышку гнева, и когда она стала уходить, он подавил в себе чувство, что ведет себя как засранец. Но он тут же убедил себя, что у него нет причин так себя чувствовать, поскольку сразу же объяснил ей, как все будет происходить между ними.

Как только за ней закрылась дверь, чуть громче, чем требовалось, зазвонил его сотовый. Это был его личный номер. Он был лишь у нескольких человек.

Кейден быстро вытащил телефон из заднего кармана и нахмурился, увидев, что это Джейс. Для его брата было необычно звонить в такой час. Джейс знал, лучше всего застать его рано утром, до того, как он отправится в спортзал.

– Джейс?
– сказал он, нажав кнопку вызова.
– В чем дело?

– Только что звонила Ханна. Дедушка. У него был сердечный приступ.

Глава 3

Далтон Грейнджер сидел у кровати, откинувшись на спинку кресла, вытянув ноги и потягивая вино, глядя на обнаженную женщину. Леди Виктория Боуман полулежала в постели, ожидая, когда у него откроется второе дыхание.

Если бы он не знал ее лучше, то стал бы гадать, какие лекарства она принимала, поскольку с тех пор, как он сюда попал, оргазм следовал за оргазмом. Но он знал, что это не так. Виктория слишком заботилась о своем теле, чтобы пользоваться чем-то, что могло причинить ему вред.

Далтон не смог сдержать улыбки. Ему было двадцать семь, а ей сорок семь, и если она думала, что одержала над ним верх, то у него на этот счет были другие мысли.

Он сделал еще глоток вина и продолжил смотреть на нее. Она была необыкновенно красива, с фигурой, привлекающей завистливые взгляды гораздо более молодых женщин. Для них было нормой встречаться, когда он бывал в Лондоне, а за последний год деловые интересы часто приводили его сюда.

Он обвел взглядом спальню, разглядывая окружавшую его элегантность. Он готов был поспорить, что одно только покрывало обошлось ему в несколько тысяч долларов. Виктория, дочь богатого бизнесмена, привыкла к самой лучшей жизни и выросла, не ожидая ничего иного.

Как и он сам.

Жизненные трагедии пощадили ее, но не его... или всю семью Грейнджер, если уж на то пошло. Его братья нашли себя в жизни. Джейс работал адвокатом в Лос-Анджелесе, а Кейден был музыкантом и выступал где-то в Штатах. Они виделись, по крайней мере, раз в год, но последняя встреча, в сентябре прошлого года, была не так уж приятна.

Джейс предложил сделать дедушке сюрприз и поехать домой на выходные.

Домой?

Это должно быть чертова шутка. Он не думал о Саттон-Хиллз, поместье Грейнджеров в Вирджинии, как о доме с того самого дня, как уехал в колледж. В то время ему было восемнадцать, и у него не было причин возвращаться. Они с дедом никогда не ладили, и в этом не было нужды притворяться.

Кроме того, старик позаботился о том, чтобы Далтон не смог прикоснуться к своему трастовому фонду, когда ему, как и его братьям, исполнилось бы двадцать пять, заявив, что Далтон плейбой и потеряет все до цента в течение года. Если Ричард Грейнджер ожидал, что таким образом прижмет его, то он ошибся. Вместо этого Далтон начал пробивать себе дорогу сам, решив никогда и ни за что не обращаться к старику. Он преуспел в спорте и попал в НФЛ сразу после колледжа. Один только гонорар за подписание контракта стоил многого, а работа на протяжении двух лет привела к значительным прибылям.

Хорошо, он признает, что почти доказал правоту деда, едва не потеряв все из-за нескольких сомнительных инвестиций и жизни на предельных скоростях. Но, в конце концов, ему удалось взять себя в руки и стать миллиардером, коим он и является.

– Далтон, ты собираешься просидеть там всю ночь?

Он усмехнулся и медленно поднялся на ноги. Как и Виктория, он был так же обнажен, как и в тот день, когда родился.

– И что же привело тебя в такое возбужденное состояние, Виктория?
– спросил он, скользнув обнаженным телом обратно в постель рядом с ней.

Вместо ответа она отвела взгляд. Но не раньше, чем он увидел блеск слез в ее глазах.

– Виктория?
– тихо спросил он, притягивая ее к себе.

Они проделали долгий путь вместе. Иногда он думал, что слишком долгий. Три года назад, когда ему почти не повезло, он встретил отца Виктории на вечеринке в Лондоне. Стюарт Хантер, Граф Фалмут, был настоящим финансовым гением.

По какой-то причине старик проникся симпатией к Далтону и пригласил его на один из своих семинаров. Год спустя Далтон стал владельцем объектов инвестиционной недвижимости, стоимостью более чем двадцать миллионов, включая ряд жилых комплексов в Париже и несколько торговых центров в Швейцарии и США.