Братство золотарей

… понятное дело, дни скорбей мало кто из страждущего населения относит даже к сомнительным заслугам своих жизненных перипетий. Разве что известный контингент слабоумных, садистов и братьев их – мазохистов, да божьих людишек, с остервенением бичующих тело! Они были всегда. Общество, лишённое такого сорта своих членов, выглядело бы, по меньшей мере, подозрительно! А куда это оно подевало их?! В советские времена, например, все были счастливы. Увидеть подобного уника, свободно вращающегося среди счастливого общества, было подобно лицезрению коровы о пяти ногах где-нибудь на Кутузовском проспекте. Для таких благое государство не жалело от щедрот своих. По мере надобности давало им кров и пищу, с увлечением перегибая палку в этом, как и, впрочем, во всём тогдашнем! Мало кому дом скорби покажется лучшей долей! Чудная была практика! Никаких тебе уников! И сумасшедших домов для всех хватало!..

Стас лениво переложил ноги и снова вытянулся на стуле. Его томило вынужденное ожидание возле кабинета начальника ДЭЗ’а. От этой обязаловки никак было не отвертеться. Поиски жилья вконец стали тяжкой головной болью, превратившись в почти неразрешимую проблему. А посему, едва он прослышал про возможность обрести желанные метры, как заячьим скоком оказался перед заветной дверью. Сокрытое за ней неведомое ему начальствующее лицо могло бы в одночасье решить его проблему. Но ожидание затягивалось до бесконечной величины, порождая в его голове такие же безразмерные и абстрактные мысли…

…Что-то много расплодилось в последнее время такого рода человечков, которых хлебом не корми, дай только последнее снять с себя, не пожалев и деток своих, оставив бедолаг без крова над головой. До такой степени этот люд одержим страстью разного рода спасения души пред вечностью, что блага мирские вместе с нажитым добром отбрасывает от себя как ничтожнейшую шелуху! И тут же возникают сострадательные люди, которые ради спасения сих страждущих, не давая пропасть более их имуществу, чем душе, взваливают на себя тяжкое бремя заботы о нажитом. Но почему так есть, можно догадаться, не мудрствуя лукаво…

Стас усмехнулся. Ему бы думать о своих проблемах, но в голову лезло все, что ему за последнее время пришлось перечитать и услышать из газет и по телевизору…

…Никто из переживших катаклизм развала страны СССР не имел и представления, что ждёт их тут же, за этим крутым виражом истории. Несчастный, наивный люд, не имевший ни в малейшей степени иммунитета против ящика Пандоры, который назывался капиталистическими отношениями. Во всём, начиная этим чёртовым бизнесом и кончая самыми тесными узами дружбы и семьи, на собственной шкуре он познал всю их прелесть!

Чёрт те что появилось тогда среди нас! Уж если только перечислять этих «сострадальцев», то одних сытых рож тёток, пронизывающими вас с телеэкранов глазами, этаких крепких мужичков с губками-бантиками, оловянным взглядом и с очень дружковскими фамилиями, вещающими оттуда же вселенские страсти, хватило бы на добрый месяц! Духовные мытари, шарлатаны всех мастей и родов деятельности, легионы аферистов, имя которым «экстрасенсы» и кучи политического гнуса вкупе с проходимцами-телеведущими, усмехаясь апарте, крепко потирая руки, принялись обрабатывать замороченное население красивой сказкой о труде и равноценном вознаграждении за него! Чего только они «веще не баяли», собирая таких же падких на злато любителей погуторить! И потекла рекой по всем телеканалам густопсовая лапша на уши нам, простофилям, именуемым ими российским народом!

И ходят теперь облапошенные страдальцы по Руси, уже не ввергая, как бывало раньше, в изумление своим видом сострадательный люд! Не то, чтобы очерствел народ душой, нет! И сейчас находятся доброхоты, и всё больше из интеллигенции, со слезой в голосе облегчающие парой рублей жизненную стезю стоящего перед ним несчастного! Думает интеллигент, что очистил свою душу сей лептой и, успокоенный, отпускает от себя с миром измождённого оборванца!

А ведь нет, господа хорошие! Не получится так отмазать грехи свои великие перед страной и народом! Была великая держава да сгинула! А всё потому, что те, у кого имелись ум, мозги, интеллект, называй, как хочешь, во время оно были ослеплены адскими лозунгами! Вползли эти слоганы, как змеи-искусители, подлой мыслью, гнилой, как прошлогодняя картошка, не убранная с поля. И с виду, как полагается, хороша и среди других неотличима, но давяни её и польется из нутра этого плода гниль мерзейшая, как плоть гниющая!

Закон энтропии ещё никто не отменял. Он также прекрасно действует и в социальных сферах. Многим приходила в голову простая мысль, что как трудно было создавать нашим предкам такую страну. Но как легко она исчезла под напором всего кучки стервецов, соблазнённых лёгкой наживой! Не нашлось в стране никого, кто бы смог остановить это великое бедствие! Катастрофа, которая может случиться с остатками державы, будет похлеще апокалипсиса, если не спохватятся те, кто сидит на суку с пилой в руке!

Не дай бог всем нам проморгать ещё одну такую атаку, но теперь уже на саму державность исконной Руси. Дать разорвать её на части под видом устроительства лучшего управления с учреждением разных там республик, типа буферной Среднесибирской, Дальневосточной и прочих осколочных территорий… Сволочи! Ведь следующая атака на Русь заморскими доброхотами будет преследовать именно эти цели, чтобы разобщить, смять и прибрать к рукам всё порознь, если уделать разом всю страну не удаётся!..

Стас машинально обсмотрел с головы до ног медленно продефилировавшую мимо неплохо скроенную фигуру стройной блондинки. Та, прекрасно зная о своих чарах, поддала жару, раскачивая бедрами, и скрылась за углом…

…Чудна была пора совкового наива, когда в раже благостроительства не сумел бывший ставропольский комбайнёр распознать все хитрованские подходцы забугорных искусителей. Да и что, право, пенять ему на это! Те и по опыту, и по крови своей родовитей были в политике. Знали они нутро человеческое до донца, до самого низа, не прикрытого альтруистической советской моралью!

Что там райский искуситель по сравнению с теми, кто посеял такие мысли в головах тех, кому положено думать ею! Яблочко-то, предложенное змеем, было хотя бы съедобно! А где же были вы, умудрённые знанием и опытом, когда всех вас скопом, даже не поодиночке, а гуртом, как скот, загнали на бойню и истребили весь ваш апломб, которым вы так кичились перед власть предержащими!

Вот и попались доморощенные интеллигентишки, все, как один, вместе со своим ставропольским головой! Не хватило им той малости, тех флюидов, которые надо впитывать с молоком матери, не полагаясь на рассуждения умников-дядек с их искусственными построениями о человеческих отношениях. Куда им, инфантильным, замороченным прекраснодушной сказкой о советском человеке, который друг, товарищ, брат всему остальному, страждущему под игом капитализма, народу Земли! Те, забугорные, крепко знали одно, – всё изменяемо и временно, кроме инстинктов крови и плоти! Можно пожертвовать жизнью ради идеи, можно претерпеть лишения и боль, но вечный незыблемый закон самосохранения взять и вынуть из человеческого естества невозможно!

И не одиночки-герои, идейные ратоборцы, были их целью! Нет! Обыкновенный советский человек, не сильно одержимый страстью помереть за светлое будущее чьего-то там отпрыска, ищущий простого счастья для себя и детей своих, – вот кто был целью и средством!..

Стас снова заерзал на стуле. Потом встал и заходил маятником по коридору, замеряя его как можно медленнее и монотоннее. Десять шагов туда, десять назад: «Господи, когда же она придет?!», – тяжким вздохом прервал он свои мыслительные экзерсисы. Но тут же снова погрузился в смесь раздражения, недовольства и нудных, назойливых размышлений…