Братья по крови

Гейдж отхлебнул кофе, скорее по привычке. В следующую секунду ему пришлось резко вывернуть руль и вдавить в пол педаль тормоза — прямо перед ним вдруг появились фары другой машины. Он нажал на клаксон, и встречный автомобиль вильнул в сторону.

Черт, черт, черт! Он едва не столкнулся с этим идиотом.

Когда «Феррари» замер поперек дороги, Гейдж перевел дух и подумал: это настоящее чудо. От аварии его отделяли какие-то дюймы. Даже меньше.

Черт возьми, похоже, он родился в рубашке.

Включив заднюю передачу, Гейдж съехал на обочину и вышел из машины, чтобы проверить, как там другой водитель — не иначе, вдребезги пьян.

Она была трезвой. И вне себя от ярости.

—Откуда ты взялся, черт возьми? — Она выскочила из салона, хлопнув дверцей машины, которая съехала в неглубокую канаву у обочины. Гейдж увидел массу черных, как у цыганки, кудрей, обрамляющих бледное, застывшее лицо.

Потрясающее лицо, подумал он. Огромные глаза, казавшиеся черными на фоне бледной кожи, острый нос, широкий рот с полными, чувственными губами — не исключено, что эта чувственность обусловлена инъекциями коллагена.

Девушка не дрожала, и в том, как она стояла на пустой дороге перед абсолютно незнакомым человеком, Гейдж не увидел страха, только ярость.

—Леди, — с достойным восхищения (как он сам считал) спокойствием сказал Гейдж. — А откуда, черт возьми, взялись вы?

—С этой дурацкой дороги, которая ничем не отличается от других дурацких дорог в округе. Я посмотрела в обе стороны, и вас там не было, а потом... Как вам... Ладно, неважно. Мы живы.

—Точно.

Уперев ладони в бедра, она повернулась к своей машине.

—Я смогу отсюда выбраться, да?

—Да. Только у вас колесо спустило.

—Спустило... О господи! Вы должны его заменить. — Она раздраженно пнула спустившее заднее колесо. — Это самое меньшее, что вы можете сделать.

Вовсе нет. Самое меньшее — вернуться к своей машине, махнуть на прощание и уехать. Но ему нравилась ярость девушки — это гораздо лучше, чем страх.

—Откройте багажник. Мне нужен домкрат и запаска.

Гейдж вытащил из багажника чемодан, поставил на землю и взглянул на запасное колесо. Покачал головой.

—Сегодня не ваш день. Запаска проколота.

—Не может быть. О чем это вы, черт возьми? — Девушка оттолкнула его и заглянула в багажник, освещенный маленькой лампочкой. — Проклятье! Чтоб ей пусто было. Сестре. — Она резко повернулась, сделала несколько шагов вдоль обочины, потом назад. — Я давала ей свою машину на пару недель. Все как всегда. Проколет шину, не отремонтирует и даже не удосужится предупредить меня.

Девушка откинула волосы с лица.

—Я не собираюсь посреди ночи вызывать тягач и сидеть тут одна. Вы должны меня отвезти.

—Я?

—Это ваша вина. По крайней мере, частично.

—И в какой же части?

—Не знаю. И мне плевать — я устала, разозлена и заблудилась в этой проклятой глуши. Отвезите меня.

—К вашим услугам. Куда?

—В Хоукинс Холлоу.

Гейдж улыбнулся немного мрачновато.

—Именно туда я и направляюсь. — Он жестом пригласил ее в машину и прибавил: — Гейдж Тернер.

В ответ девушка величественно указала на свой чемодан.

—Сибил Кински, — представилась она и впервые посмотрела на его машину. Брови у нее взлетели вверх. — У вас отличные колеса, мистер Тернер.

—Да, причем все целые.

14

Несмотря на поздний час, Кэл не очень удивился, увидев перед своим домом машину Фокса. Не высказал удивления он и при виде самого Фокса, сонно моргавшего на диване перед телевизором; рядом, вытянувшись во всю длину, похрапывал Лэмп.

На кофейном столике располагались банка колы, последний пакетик картофельных чипсов Кэла и коробка сухого печенья «Милк боун». Остатки пиршества человека и пса.

—Что ты здесь делаешь? — сонно спросил Фокс.

—Я здесь живу.

—Она тебя вышвырнула?

—Нет, она меня не вышвырнула. Я приехал домой. — Кэл автоматически сунул руку в пакетик с чипсами и выловил горсть крошек. — Сколько ты ему скормил?

Фокс перевел взгляд на коробку печенья.

—Пару штук. Может, пять. С чего это ты такой нервный?

Кэл взял банку колы и двумя глотками допил оставшуюся на дне теплую жидкость.

—У меня ощущение... Что-то назревает. Ты сегодня ничего не чувствуешь?

—Последние пару недель меня постоянно посещают предчувствия. — Фокс потер лицо, провел ладонями по волосам. — Впрочем, да, хотя перед твоим появлением я наполовину спал или просто спал. Что-то вроде завывания ветра в трубе.

—Точно. — Кэл подошел к окну. — Ты давно видел родителей?

—Сегодня разговаривал с отцом. С ними все в порядке. А в чем дело?

—Если мы трое прямые потомки, значит, кто-то из твоих родителей тоже, — заметил Кэл.

—Это я и сам догадался.

—События Седмицы не затрагивали никого из наших родственников. Мы всегда этому радовались. — Он снова повернулся к Фоксу. — Возможно, именно радость мешала нам задуматься: почему?

—Потому что — по крайней мере, отчасти, насколько нам известно — они не живут в городе. За исключением Билла Тернера, но кто, черт возьми, может сказать, что с ним происходит?

—И мои, и твои родители приезжали в город во время Седмицы. А ты помнишь, что в прошлый раз случилось у Поффенбергеров?

—Да. Конечно, помню. — Фокс потер глаза. — Тот факт, что они жили в пяти милях от города, не помешал Поффенбергеру душить жену, в то время как она кромсала его ножом для разделки мяса.

—Теперь мы знаем: у Эсси были видения и предчувствия в первое лето, а позавчера вечером она видела то же, что и мы. Почему?

—Может, оно действует избирательно, Кэл? — Фокс встал, подошел к камину и подбросил еще одно полено. — В городе всегда попадались люди, не подверженные влиянию. Да и на остальных оно действует по-разному.

—Куин с Лейлой — первые посторонние. Мы предположили связь. А если эта связь — всего лишь кровные узы?

Фокс снова сел, откинулся на спинку дивана и погладил по голове Лэмпа, который дернулся во сне.